— Время покажет, — мудро произнесла Наталья, похлопав меня по руке. — Ты мне нравишься, Лиза. Намного больше чем Марина. На ваш союз у меня как раз большие надежды. Вот ты вроде аристократка и знаешь себе цену, но с тобой легко и приятно пить вино и ковырять пирожки. А как вспомню, Марину… Она сидела здесь и смотрела на все с таким пренебрежением, словно я живу в хижине из дерьма и палок. И ее подружка эта жуткая, которая дочка нашего презика…

— Чья дочка? — переспросила Карина, опережая меня.

Глаза Верден тут же прояснились от хмельного тумана, она вцепилась взглядом в Наталью, повторяя вопрос:

— Про чью дочь ты говоришь?

— Гарри Джонсона. Как ее там?

— Лора, — подсказала я, удивляясь не меньше Карины.

— Да, точно Лора.

— Она подруга Марины?

— Конечно. Вы не знали? Они катались все время вместе. Андрей не очень любит лыжи, но Марина обожала и все время сваливала от него скорее на озеро Тахо кататься с этой Лорой. Однажды она за ней прямо сюда приехала. Я чуть не померла о такой наглости. Некоторые американцы настоящие америкосы. Так вот Лора янки на сто процентов. Наглая, как макака. Тьфу.

Наташа даже раскраснелась от возбуждения, вспоминая былые обиды. А у меня наконец зазвонил телефон. Андрей.

Я извинилась и скорее выбежала поговорить из столовой в гостиную.

— По расчету, ага, — услышала я реплику от Наташи. — Так я и поверила.

Они с Кариной вместе захихикали, но мне уже было все равно. Я приняла вызов и услышала любимый голос.

— Привет, принцесса. Я только проснулся, — проговорил Андрей.

Голос еще был хриплый, но уже чуть более бодрый и веселый.

— Отлично, что поспал, — порадовалась я. — Хорошо, что у меня хватило терпения не разбудить.

— Да, сутки в отключке, и я почти новенький. Даже поесть захотелось.

— Отличные новости.

— Угу, доктор тоже так сказал.

— Он приходил снова?

— Разумеется, — едко выдал Громов. — Разве меня оставят в покое. Как только встал пописать, сиделка Саня настучал эскулапу, и тот снова приперся.

— Знаешь, в твоем случае они все предпочитают перебдеть.

— Знаю, малыш. Но бесит…

— Знаю, малыш, — вернула я ему слова его же тоном. — Тебя бесит любая забота о тебе.

— Кроме твоей, Лиз. Ты меня не раздражаешь, — признался Андрей.

Я слышала, как он улыбается, и сама тоже растянла губы от уха до уха.

— Не раздражать моего президента — это честь. Если однажды меня спросят, какое было главное достижение в качестве жены главнокомандующего, скажу — не раздражала его.

Андрей засмеялся. Между нами что-то сломалось и одновременно нагрелось. Напряжения после моих ночных историй улетучилось. Я прикрыла глаза и позволила себе забыть о договоре и расчете, представила, что мы действительно семья, молодая и маленькая, но семья.

— Наташа еще не заговорила тебя до смерти? — спросил Андрей, меняя тему.

— Нет, она хорошая. Можно сказать, мы поладили.

Муж помолчал немного. Я могла руку отдать на отсечение, что он думал о Марине и сравнивал нас. Я знала, что выиграла в этом маленьком дерби. Если вообще есть смысл соревноваться с покойницей.

Она умерла. Есть я и Андрей. И нам нужно думать друг о друге. А голоса из телефонов пусть ловят Карина и Сергей.

— Очень рад, что поладили, — сказал Андрей после паузы. — Кажется, ты покорила не только мою страну, но и мою семью.

«А тебя?», — хотела спросить я, но не осмелилась. Это была моя заветная мечта и озвучивать я ее пока боялась. Точно не сбудется, если буду болтать сейчас. В моем сердце жила надежда, а разум подсказывал, что мы должны двигаться постепенно. Я не собиралась давить на Андрея. Лучше буду любить его.

— Я рада, что тебе лучше. Мы собирались тут заночевать. Это ничего?

— Конечно. Оставайтесь. Думаю, завтра я уже буду готов лететь домой. Детка, еду принесли и у меня тонна непрочитанной почты, — сообщил Громов, чуть не плача.

— Не работай много. Лучше поешь и еще поспи, — посоветовала я.

— Постараюсь. Скучаю по тебе.

Я снова улыбнулась, выдохнув:

— И я по тебе.

Громов чмокнул мне в трубку и отключился.

Я вернулась в столовую, где Карина опять была навеселе и уже валялась на диване с очередным бокалом.

— Скучаю по тебе, принцесса. И я по тебе. Муа-иу-иу. Отдыхай, дорогой. Не переживай обо мне. — Карина изобразила наш разговор с Андреем, заставляя меня и Наташу смеяться. Я кинула в нее подушкой, чтобы не расслаблялась.

— Брак по расчету, ага. Так я и поверила, — закатила глаза тетушка.

Я не стала с ними спорить. Гиблое дело.

Вообще, Наташа была такая же вредная и обаятельная, как моя бабуля. Просто немного моложе. Ее дача была не в Одинцово, а во Флориде. Возможно, поэтому я так легко с ней общалась и почти сразу перестала бояться. Ну и откровения о не самых приятных чертах Марины тоже играли роль.

Мы все переместились на диван в гостиную и пили вино, болтали. Болтали и пили вино. Классный получился девичник. Спать отправились за полночь. Наталья действительно осталась в гостиной, чтобы постелить парням из охраны. Эти ребята могли стоять часовыми у дверей неделю, но не отказались от ночевки в доме.

Чертовски мило и по-русски мы пренебрегли инструкциями и не пожалели об этом. Проснулись, правда, рано. Я спустилась вниз, обнаружив на кухне Наташу и невероятный запах кофе и выпечки. Последнее время я не завтракала, как и Андрей, но отказаться от пышных круасанов не смогла.

Как бы хорошо не было, но нам пришлось прощаться. Андрей позвонил и сообщил, что пришел в себя. Наташа забрала у меня трубку и велела ему в следующий раз вести себя прилично и никаких вирусов. Громов клялся, что так и будет.

Я снова и снова разрешала себе верить в лучшее, прогоняя непонятную тревогу. Америка, которая в первые дни показалось такой враждебно, сейчас нравилась мне намного больше. Наверно, потому что здесь был маленький русский островок с собственной царицей Наташей. Мне совсем не хотелось уезжать, но самолет приготовили, нас ждали.

Наталья крепко меня расцеловала, по-русски, как положено.

На прощание она сказала:

— Не слушай Андрея. Он часто несет чушь. Если хочешь от него ребенка, то обязательно роди. У вас будут такие красивые детки, Лиза. Точно тебе говорю. Знаю, ты вряд ли решишься прилететь одна, но я всегда тебе буду рада. С Андреем или без него.

И она еще раз обняла меня, что почти хрустнули косточки.

У меня в горле встал ком. Я не была способна ни поблагодарить, ни попрощаться. Но Наташа и так все понимала. Я видела это в ее добрых глазах и улыбке.

Через три часа мы приземлились в Вашингтоне. Андрей уже приехал на взлётную, поднялся на борт. Полет планировалось продолжить без заминок.

Я не успела обнять мужа, спросить, как он себя чувствует, как нас разделила Карина.

— Лора Джонсон была подругой твоей мертвой жены? — выпали она.

— Не сказал бы, что она была подругой. Они вместе катались на лыжах, — ответил ошарашенный, все еще бледный Громов.

— Почему ты не говорил раньше?

— Разве это важно?

— Разумеется, — вспылила Верден. — Даже Сергей не в курсе. Как так можно, Андрей?!

— Что случилось, пока я спал? — потребовал ответа и президент.

Его голос был тихим и выдавал слабость, но тон снов стал жестким и требовательным.

Не дождавшись ответа, он кивнул Карине на кабинет, и она прошла внутрь. Андрей задержался на секунду, чтобы обнять меня. Он вымученно улыбнулся, изображая невозмутимость.

— Ты нас извинишь? — спросил Громов.

Как будто у меня был выбор.

— Да, конечно, я все понимаю.

— Спасибо.

Андрей поцеловал меня в лоб и прошел вслед за Кариной. Почти сразу самолет набрал высоту. Я попросила кофе и яйцо-пашот, перекусила, пока за дверью решались дела государства. Карины не было достаточно долго. Скорее всего, она рассказала о звонке в номер от якобы Марины. Вряд ли Андрей быстро поймет, что с этим делать. Хорошо, что у него была отличная команда. Они помогут и подскажут. Мы уже летели над Атлантикой, когда Верден вышла из кабинета.