— Ты просишь меня не вмешиваться? — сквозь зубы процедил Тэль-Белар.

— Вот именно.

— Могу я поговорить с королевой Тиминиэль? — эльфу отчаянно захотелось встретиться с той, что, как он полагал, укажет ему дальнейший путь.

— Я могу показать тебе, где найти ее, но я не могу заставить ее принять тебя, — отозвался уже собиравшийся удалиться в чащу леса фавн.

— Я и сам знаю, где ее найти, — сухо заметил эльф, — пещера за водопадом в самом центре долины. Огромная сила света исходит из нее, но магическая стена не позволяет преодолеть водяной барьер.

Берун пожал плечами:

— Значит, Ее Величеству нечего тебе поведать. Теперь иди и помни то, что я тебе сказал.

Особо не скрывая разочарования, Тэль-Белар направился в свое убежище. Три дня он провозился, чиня стрелы и лук, не выходя ни за водой, ни за пищей. А через три дня размеренное существование эльфа в долине продолжилось, словно ничего и не произошло. Только теперь он старался как можно реже спускаться в лощину за водой, перестал ждать приема королевы фей, просиживая дни напролет у ее пещеры, и при любом тревожном шуме уходил так далеко от охотничьих троп, как только мог. Иногда он ночевал в совершенно недоступных местах, где только самые настойчивые духи могли рискнуть составить ему молчаливую компанию.

Эльф старался не быть слишком любопытным или навязчивым, но избежать знакомства с самым древним живым деревом долины ему не удалось. Руэль всегда выступал против заключения договора между жителями долины и охотниками, но ослушаться воли своей королевы не смел. Прознав о попытке маленького существа встать на защиту долины фей, он тут же изъявил желание познакомиться со смельчаком. Но так как эльф перемещался по долине практически незаметно, а сам великий древень был весьма медлителен, то он разослал на поиски лучника свою многочисленную звериную свиту. Когда Тэль-Белара наконец привели к Руэлю, тот высказал ему все свое негодование в отношении жестоких действий людей и поблагодарил за храбрость и симпатию жителям долины. Говорил древень очень медленно, растягивая слова и поминутно засыпая, и Белар провел подле него не менее суток, прежде чем ему удалось заверить Руэля в том, что он всецело находится на его стороне и разделяет все его возмущения.

Иногда сам гигант-фавн Берун посылал своих слуг за нелюдимым эльфом. Все недовольства между ними со временем сгладились настолько, что не проходило и недели, чтобы двое не встречались для дружеской беседы, и Тэль-Белар все более понимал разумность позиции фавна.

— Бесполезно решать проблемы местного характера. Только влияя на ситуацию сверху, можно в корне изменить положение вещей, — попытался донести до эльфа свою основную идею Берун.

— Ты говоришь о лордах и королях? — попытался уточнить его мысль собеседник.

— Бери выше, — сказав это, фавн указал своим мохнатым пальцем в небеса.

— Значит, о богах, — понимающе вздохнул темный эльф.

— Подумай сам, — с горечью добавил Берун. — Раз боги допускают все это зло, значит, оно от них и идет.

Тэль-Белар в отличие от фавна никак не хотел верить в то, что ничего нельзя сделать.

— Кто хотел из нас — ушел. Те, кто остались здесь, знали, что умрут, рано или поздно. Вопрос лишь во времени, — промолвил фавн… 

Год 1916

Четыре года прожил Тэль-Белар в тишине зачарованного оазиса, лишь изредка нарушаемой приходом охотников, и ни разу эльф не попытался воспрепятствовать уничтожению чудесных созданий долины, за исключением одного случая…

Однажды в Зачарованную Долину наведалась большая группа превосходно экипированных людей. Заслышав жалобное ржание, Тэль-Белар собирался уже, по своему обыкновению, спрятаться на вершине холма, но что-то заставило его пойти на шум. Возможно, его насторожило то, что люди пришли не с юга, со стороны Деревни Охотников, как обычно, а с северных равнин, или что уж слишком много голосов перекликались за деревьями. Эльф и сам не мог понять, что его подвигло на вылазку, но вот он уже прятался в густой золотистой кроне зонтикоподобного дерева и тщательнейшим образом наблюдал за творившимся на поляне действием. Тэль-Белар был невероятно возмущен тем, что на этот раз охотники пробрались на самые верхние ярусы, да не просто на холмы, а на самое большое в долине пастбище единорогов. Заметив, что отряд людей насчитывает по крайней мере человек двенадцать, он тут же заподозрил неладное. Несколько мертвых единорогов лежали в густой траве, но люди не пытались освежевать их или забрать с собой. Они плотным полукругом двигались в сторону обрыва, смыкая тесное кольцо вокруг крупного белоснежного животного. Их целью был единорог с мощными мохнатыми ногами и длинным пожелтевшим рогом. Таких огромных единорогов Тэль-Белар еще не встречал. Густая грива его отливала золотом и серебром, а прекрасные голубые глаза были наполнены скорее изумлением, чем страхом. В животное летели стрела за стрелой, но его прочная шкура прекрасно защищала зверя, и железным наконечникам лишь изредка удавалось оцарапать его белоснежные бока. Люди с мечами напрасно пытались приблизиться к загнанному в угол зверю. Вставая на дыбы, тот угрожающей скалой возвышался над каждым, кто пытался к нему приблизиться. Тогда в атаку пошли копейщики. Быстрыми выпадами они все больше и больше отбрасывали волшебного зверя к обрыву, навстречу неминуемой гибели на дне ущелья. Внезапно выскочившая из леса группка единорогов на миг застала охотников врасплох. Одни из них немедленно атаковали наступающих на их собрата воинов и нашли быструю смерть на остриях копий и мечей. Стайка мелких единорогов с заплетенными в косичку гривами попыталась послать целебные лучи в сторону начинавшего выдыхаться от долгой борьбы и ран великана, но один из мечников — вероятно, лидер людей — немедленно приказал лучникам избавиться от нежеланного вмешательства, и взлетевшие в воздух стрелы вынудили малюток попрятаться за кустами и деревьями.

Если я вмешаюсь, мне , возможно , придется покинуть Зачарованную Долину , а если нет , то я до конца жизни буду жалеть о том , что не спас это самое чистое и прекрасное существо в целом свете. Но как ни хотел бы я помочь, одолеть эту компанию мне не по зубам. Мысли носились в голове эльфа, а рука сама собой поднимала лук и растягивала эластичную тетиву.

Две стрелы пронеслись враз мимо уха мечника, что командовал всей группой, и два копейщика с криками и стонами повалились на землю, схватившись за перебитые икры. Мечник приказал трем своим лучникам выследить неожиданного гостя, а сам с остальным отрядом еще яростнее начал наступать на животное, которое одним копытом уже стояло над пропастью. Непрестанно выпускаемые лучниками стрелы заставили эльфа прижаться вплотную к стволу. Эти воины были явно хорошо обучены, и каждая вторая стрела непременно поразила бы цель, высунься эльф хоть на мгновение.

Тэль-Белар спрыгнул с дерева, и теперь лишь его толстый ствол служил эльфу защитой. Меж тем лучники решили зайти к противнику с разных сторон. Эльф понимал, что еще мгновение — и единорог будет повержен. Но тут он очутился с глазу на глаз с одним из нападающих, который подкрался к нему с обратной стороны дерева.

— Ты спокоен и счастлив, — ласково прошептал Тэль-Белар, сверля человека своими холодными голубыми глазами, — ты не собираешься никого убивать.

Человек, словно очарованный, кивнул, улыбаясь, и опустил лук.

Медлить было нельзя. Тэль-Белар сделал несколько отчаянных прыжков в сторону нападающих и выпустил еще две стрелы. Одна отскочила от брони ближнего к единорогу воина, но вторая попала точно в руку, занесенную над истошно хрипящим в попытках удержаться на ногах зверем. Тэль-Белар успел лишь выдохнуть и выхватить из колчана еще пару стрел, но тут тьма опустилась на него и заволокла весь мир вокруг. Словно сквозь черную вуаль видел он все, что происходит, но не мог ничего поделать. Со всех сторон на него сыпались неясные образы из прошлого: пылающий лес, полные отчаяния глаза матери, крики гибнущих в огне товарищей. Внезапный приступ страха зажал его сердце в такие сильные тиски, что он даже не заметил, как стрела вошла в его спину, прошла через легкое и вылетела через грудь. Пытаясь скрыться от настигающих его теней, он метнулся в неизвестном направлении, но вторая стрела обездвижила его, угодив в бедро. Эльф упал на колени и, прижавшись к земле, накрыл голову руками.