Он сжал пальцы посильнее.
– Вот так хорошо.
И девушка-гигант мгновенно уснула.
10.
Он открыл глаза и увидел в изголовье кровати Озу. Она мягко улыбалась и неторопливо гладила его волосы. И такое вдруг облегчение навалилось на Сергея! Как хорошо, что на самом деле она осталась жива! Ему даже и спрашивать не хотелось о том, как она выжила в подземке – и так ведь видно – вот же она! Рядом с ним! Живая! Стоит, улыбается! И все просто замечательно в этом мире!
– Ты все-таки не погибла в подземелье, – выдохнул он.
– Нет конечно! – по-детски фыркнула она. – Ты же сам видишь?!
Так хорошо Сергею давно уже не было.
И он проснулся с радостным ощущением. Сначала ничего не мог понять в темноте.
Так это только сон, наконец сообразил он и черная пелена камнем опустилась на его душу.
Плотно закрыв глаза, он повернулся спиной к массивной сирене и снова уснул.
Глава 4.
1.
Резкими энергичными гребками он приблизился к берегу, опередив рыжую девицу в веснушках, которая старательно работала руками и ногами, и даже какое-то время его опережала.
– Я победил! – радостно закричал он, выскакивая на берег и устремляясь к костру, возле которого кашеварили Женька и Капитан.
– Так нечестно! – еще более радостно закричала рыженькая, выскакивая следом и стараясь его обогнать по песку. – Тебя сирены научили плавать! А меня – нет! Несправедливо!
И тут Сергей резко обернулся.
– Так, девушка! – напрягаясь, воскликнул он, бледнея. От его радости не осталось и следа. – Откуда ты знаешь о сиренах?
Рыженькая испуганно напряглась, быстро озираясь, и он понял. Она – совсем не та, за кого себя выдает. Сергей метнулся к девушке. Но в этот момент что-то черное возникло между ними.
Вот зараза! – только и выдохнул Сергей, падая на землю, и черная плотная пелена, сковывая его движения, решительно опустилась на него.
Его разбудил толчок в плечо, возвращая к действительности.
Сергей растерянно раскрыл глаза, не понимая еще, где он находится, и с кем надо бороться.
– Давай еще, – услышал он голос сирены. – Твои силы наверняка восстановились. Я засекала время.
Сергей старательно протер глаза, собираясь с мыслями.
– Да рано еще, – возмутился он, потягиваясь и растираясь – от тесноты бока болели.
– Я уже два часа не сплю, – просительно произнесла она. – Мне почему-то плохо.
– Так часто нельзя, – морщась, произнес он.
– А ты видел крегов в брачный сезон? – с жаром, сдавленно воскликнула сирена. – Они вообще совокупляются несколько недель подряд! С небольшими перерывами!
Сергей скосил глаза на сирену. Вот ведь хорошая женщина, подумал он, честная, искренняя… Ей бы такого же мужа, только посильнее ее и повыше. А у меня уже есть жена… Интересно, что она сейчас делает? С кем она? В чем ее трудности?
– Давай договоримся, – начал он, стараясь говорить мягко, но твердо, перехватив ее руку, которая собиралась обхватить его член. – Без нужды этим не заниматься.
– Какие "без нужды"?! – удивилась она, почему-то скрипнув зубами.
Глаза – мутные.
– Я и так вся извелась. Больше не могу терпеть! Ну, пожалуйста!
Сергей опешил, растерянно глядя на девушку, в которой он все это время видел только мускулистого воина.
– Мне нужно как минимум еще с час отдохнуть, – решил он слегка отодвинуть неизбежное.
Сирена согласно кивнула, явно довольная тем, что через час уж точно все случится во второй раз.
– Слушай! – вдруг воскликнула она, лихорадочно блестя глазами. – У нас что получается – семейная жизнь?! – обалдело посмотрела она на него сверху вниз.
Он только пожал плечами.
– Тогда мне нужна новая наколка! – воскликнула она, явно приняв его жест за согласие. А может согласия ей и не требовалось.
Сергей вопросительно посмотрел на нее.
– Я прочитала, что в глубокой древности, если сирена выходила замуж, то ей делали специальную татуировку, – краснея, радостно, словно молоденькая невеста, сообщила она. – Тогда для меня это был пустой звук. Но вот теперь я наконец-то поняла, как все это серьезно! И важно!
Она как-то по-детски подбежала к шкафу, включила по дороге свет, быстренько его открыла, еще более быстро порылась, и также бегом вернулась обратно, неся старую книгу в руках, торопливо листая ее на ходу.
– Вот, смотри! Такая должна быть, – сунула она книгу ему в руки.
И пока он глупо пялился на страницы, сирена, словно девочка, легко убежала в кладовку, долго там чем-то гремела, и в конце концов также легко, фактически паря на цыпочках, прибежала обратно, держа коробку в руках.
– Вот, здесь все для наколок! Справишься? – радостно поинтересовалась она, быстро расставляя на столике глиняные тарелки и кружки. На тарелки она из коробки аккуратно выложила приборчик и бутылечки, а также достала разные карандаши, стилосы и еще что-то длинное и тонкое, которое она распихала по кружкам согласно одной ей понятной логике.
– Да уж как-нибудь разберусь, – пошел у нее на поводу Сергей, видя, что с таким необузданным энтузиазмом справиться просто невозможно.
Да и одной наколкой больше, одной меньше, роли это для ее тела не играет.
– Вот здесь! – ткнула она себе в правую щеку.
Села на пол, облокотилась на кровать, прижав к ней затылок. Послушно замерла, словно школьница на уроке.
Сергей взял с тарелки прибор. Посмотрел на рисунок в книге – он был нарисован голубой краской. Среди тюбиков выбрал подходящий. Наполнил прибор.
– А у тебя что за наколки? – мимоходом поинтересовался он, закрывая баллончик с краской.
Сирена только поморщилась.
– Молодежные банды, продвижения по армейской службе, прочая шелупонь, – недовольно ответила она.
Сергей взял с кровати раскрытую книгу.
– Держи, – сунул он.
Сирена послушно, словно пай-девочка, взяла книгу и старательно держала ее так, чтобы Сергею как можно лучше было видно.
Он посмотрел на карандаши в одной из кружек. Выбрал такой, какой в его детстве называли химическим. Послюнявил грифель и, приблизившись к сирене, принялся наносить рисунок на ее щеку, то и дело сверяясь с книжным оригиналом.
Огромная сирена замерла. И даже закрыла глаза. И была такой беспомощной, такой паинькой, что Сергей просто умилялся. И поражался тому, что сейчас он из нее мог вить все что угодно – она будет послушна любому его желанию, и к тому же выполнит его с огромной радостью! Ведь она – жена! И она выполняет приказы не кого-то там, а собственного мужа!
И Сергею вдруг стало тоскливо. Ей все это аукнется, с горечью осознал он. И всему виной буду только я.
– Глянь в зеркало, – наконец произнес он, сделав последний штришок. – Все нормально?
Сирена тут же распахнула свои огромные глазища, светящиеся изнутри ангельским счастьем, радостно подскочила с пола, с книгой в руках подбежала к зеркалу, быстро сравнивая рисунки. И еще более радостно, почти пританцовывая, вернулась обратно, снова плюхнувшись на пол.
– Все здорово! – выдохнула она, не в силах справиться с распираемым счастьем. Глаза ее помокрели. – Начинай.
Она быстро закрыла глаза, почему-то вздохнув при этом. Замерла, словно партизанка на допросе.
Сергей тоже почему-то вздохнул, беря с тарелки прибор.
Посмотрел по сторонам. Ничего подходящего не нашел. Тогда он поднес прибор к краю кровати. Нажал на скобку. Дернулась игла. Он посмотрел на результат – все нормально, щеку девочке он не повредит.
И тогда Сергей плотнее придвинулся к сирене, зачем-то положив левую руку на ее широкий лоб. Сирена снова вздохнула. Он поднял приборчик. Аккуратно приставил к рисунку на щеке. Выровнял. Осторожно нажал на скобку. Щелчок. Сирена вздрогнула. Но на самом деле – чуть заметно. По крайней мере прибор с места не сдвинулся.
На второй, пока еще все-также неуверенный, укол она вздрогнула уже меньше. А на третий и все последующие вообще перестала обращать внимания, думая о чем-то своем и лицо ее светилось от внутреннего счастья.
