Она лежала неподвижно, на своей кровати в своем подводном доме, куда Сергей с усилием затащил огромную, двух с половиной метровую, раненую русалку и оказал ей первую помощь. И сейчас он понял – русалка уже пришла в себя и внимательно прислушивается к тому, что творится в ее доме.

Вполне возможно, что я, согласно предсказанию Элоры, погибну именно от ее руки, – почему-то с сожалением подумалось ему. На всякий случай Сергей, аккуратно поправив развязавшиеся водоросли своей скудной одежды, решил близко к ней не приближаться – раз русалка имитирует сон, значит она свое окружение воспринимает как враждебное. Он замер на диванчике, продолжив в очередной раз сканировать жилище русалки в разных доступных диапазонах, стараясь найти хоть что-нибудь полезное, пока она не поправится и не выгонит его. Если, конечно, не убьет.

Вот кухня со шкафами, столами, холодильником и морозильной камерой. Внутри еды было много, но вот ему знакома только уха, а все остальное он побоялся бы пробовать. В самом дальнем углу комната, которую он окрестил Аппаратной – там, судя по насыщенности электрических приборов, явно находились пульты управления – связь с внешним миром, получение воздуха и пресной воды, и много еще чего-то, ему непонятного. Вот силовая, где выделялась энергия непонятным ему способом. Вот нагревательные элементы, раскиданные по всему жилью. У второго выхода – помещение с плавсредствами – плавательные торпеды разных размеров – от грузовых до скоростных, костюмы, шлемы, моно– и раздельные ласты. Перед кухней – ванная комната – душ, унитаз, биде и собственно ванна в виде ямы в камне, обложенная нагревательными пластинками. Дальше – кладовка с барахлом. И главный зал, где он и находился. Диванчик, возле которого примостился журнальный столик. Кресло, шкаф с разным тряпьем, причем вся мебель – из пластика. Оружейный шкаф, набитый гарпунами, мечами и прочим оружием, многие из которых были ему непонятны. В углу – огромная кровать, в изголовье которой лежал хлыст со свинцовой болванкой на конце кожаного шнура. На полу – шкура – большая, толстая, пружинистая, но без шерсти. И конечно же широкая многодверная тумбочка с огромным зеркалом, висящим на стене – женщинам без этого ну никак нельзя! А на пирсе – сушильная камера – судя по количеству нагревательных элементов и многочисленным полкам и вешалкам.

Ресницы у русалки вдруг заметно дрогнули и Сергей тут же спохватился – пауза однако затянулась и русалка может просто на него накинуться, посчитав за врага, проникшего в ее дом.

– Как вы себя чувствуете? – быстро произнес он на интерлинке, больше стараясь голосовыми звуками обозначить свое присутствие с дружеской целью и совсем не рассчитывая на то, что она его поймет.

Ее огромные глаза распахнулись на четверть. Сергей замер – ее боевые возможности ему ведь были совершенно неизвестны, но он точно знал – два с половиной метра роста имеют существенное преимущество над неполным метром восемьдесят.

– Я – Сергей, – снова сказал он, глядя в узкие щели глаз русалки и стараясь улыбаться. Его поразили белки – такие же голубые, как и у Элоры. – А вас как зовут?

– Это ты меня бинтовал? – неожиданно услышал он низкий грудной голос. Вздрогнул – выходит ей знаком Интерлинк?

– Вам это было необходимо, – только и сказал Сергей. – Иначе вы бы истекли кровью, – добавил он, невольно посмотрев на ее правую сторону – ногу и бок выше талии – то, что было повреждено больше всего.

Русалка прикрыла свои большие глаза, замерла, учащенно дыша – судя по ее часто вздымающейся груди.

– Зачем? – снова услышал он низкий голос.

Сергей собрался было ответить, но русалка вдруг закашлялась, не в силах остановиться, забилась в конвульсиях. Он решительно бросился к девушке, перевернул ее большое тело на бок – чтобы она случайно не захлебнулась рвотой. Какое-то время русалку выворачивало наизнанку, выгибая судорогой ее тело. Потом отпустило. Сергей помог ей лечь обратно – на спину. Прикрыл одеялом.

– Вам надо бульон попить, – сказал он. – Я нашел уху в ваших запасах.

Русалка снова посмотрела на него глазами размером с лебединое яйцо. Хорошо читалось желание скрыть все свои страдания, не показывать виду при чужих.

– Давай, – глухо произнесла она.

Сергей принес полную кружку рыбного бульона. Приподнял спину и голову русалки. Приложил кружку ко рту.

Она пила, напрягаясь, через силу, кашляя, с позывами ко рвоте, которую она с трудом сдерживала. Было ясно – она знала, что ей сейчас нужно. Это – воин, промелькнуло у него в голове, и поступки у нее все – воинские.

– Принеси флягу, – с трудом произнесла русалка, отрываясь от кружки.

– Какую?

– Синюю. На столе, – выдавила она, устало закрывая глаза.

Сергей принес. Русалка лежала с закрытыми глазами, то ли просто потерляа сознание, то ли уснула. Постоял перед ней. Потом тактично кашлянул. Она приоткрыла глаза.

– Открой, я глотну.

Сергей послушно отвинтил крышку. Предварительно понюхал – какая-то настойка на водорослях. Приложил горлышко ко рту русалки, стал наклонять. Она сделала пару глотков и мотнула головой – достаточно.

– Теперь вам надо уснуть, – сказал он, опуская голову русалки на подушку, и закрывая флягу. – Я вас буду лечить.

– Как? – хрипло выдавила она.

– Как умею, – пробурчал он, откидывая с нее покрывало. – Расслабьтесь.

Он положил руки на жилистое, твердое словно железо тело, сплошь покрытое безобразными рубцами шрамов, по привычке закрыл глаза, сосредоточился, пытаясь проникнуть внутрь и подробнее разузнать о повреждениях.

И ее тело вдруг послушно и даже как-то поспешно-доверчиво откликнулось ему…

Он устало убрал свои руки с ее тела. Ну вот, подумал Сергей, теперь пусть ее защитные силы занимаются своим делом, она – спит, а мне надо подумать и о себе и о ней, приготовить еду – должны же быть у нее какие-то запасы кроме старой ухи. Еще раньше, в разных лучах, он пытался изучить пещеру, но камень оказался достаточно толстым для рентгена, а в инфракрасных он смог разглядеть только какие-то сполохи, с явными следами электроники и еще чего-то непонятного.

Сергей вернулся на "кухню" – помещение, где он нашел уху. Вот только здесь не было ни очага, ни печки. Спокойно, уже никуда не торопясь, пошарил по нишам и задворкам. Нашел сырую рыбину в глубокой холодной яме, покрытую крупный твердой чешуей, нашел соль, неизвестные пряности, которые он, впрочем, побоялся брать – кто знает, для чего они могут предназначаться. Вздохнул, острым загнутым ножом содрал с рыбины кожу, вырезал позвоночник с костями. Потом полученное филе нарезал найденным здесь же тесаком на ломтики толщиной сантиметра два. Потом эти ломтики нарезал на прямоугольники размером два на сантиметр. Налил в небольшую плошку бульон из ухи. Дополнительно посолил. Размещал. После чего пальцами брал кусочки сырой рыбы, тщательно макал их в плошке и ел – по примеру корейцев или японцев, хотя у них там фигурировал соевый соус.

Легкий назойливый звук оторвал его от трапезы. Сергей быстро и бесшумно заглянул в спальню – русалка спала. Звук раздался снова – явно из прихожей. Захватив тесак, Сергей осторожно откинул полог, выглядывая наружу На входе, в морской воде беспорядочно кружились длинные серые тени. Вот одна из них, длинной метра полтора, вдруг высунулась из воды, отвратительно скаля пасть, и ткнулась мордой в находящийся на берегу ряд из разноцветных пластинок. Сергей заметил – это был желтый квадрат. Снова раздался неприятный звук. Что-то хочет сообщить, подумал Сергей. Но что? Или может наоборот, требует дани?

Что делать в данной ситуации он не знал. А будить русалку не хотелось – третьим зрением он явно видел, что со сном она энергично идет на поправку. Сергей вернулся на кухню, не обращая внимания на редкие звонки, закончил свой обед, запил ухой. Остатки рыбы засыпал солью. Вернулся в спальню. Окончательно усталый, кое-как приготовил на диванчике спальное место. Упал.