Говоря об отсутствии, по крайней мере, качественных пил, нужно помнить ещё и о технологии их затачивания напильниками, нужных также и при изготовлении оружия. И вот тут, что называется, финита! Или «приехали!», если по-русски.

О заточке пил и фантазиях некоего монаха с NICом «Аристотель» о пилах за четыре века до Р.Х. см. подробно мой комментарий: http://www.lifeofpeople.info/themes/?theme=22.3°.8.w&article=3

Что же касается технологии изготовления напильников, о которых тот же «блогер» Средневековья писал, то очень советую посетить Миасский инструментальный завод с тем, чтобы дурь каждого лейб-историка видна стала: на этом заводе можно познакомиться с очень не простой технологией изготовления этого инструмента; её описание я привожу здесь – http://www.lifeofpeople.info/themes/?theme=22.3°.8.w&article=2

Ну а теперь от совершенно частного бытового вопроса через Матрицу продуктивных сравнений и через сведение баланса событий легко перейдём к другой серии вопросов.

Откуда в Древней Руси бралось столь огромное количество мечей, которыми якобы махались бойцы сотен княжеских ОПГ, а также десятки тысяч Русского воинства в Куликовской битве, если даже пил не было? При том, что кроме болотного железа в стране не было рудных источников для производства качественной стали вплоть до времён правления царя Петра.

Не представляли ли собой все древние битвы просто мордобой парней стенка-на-стенку, как было принято в деревнях совсем до недавнего прошлого (да и не только в деревнях)?

Если любая боевая рана из-за отсутствия в Древности полевой хирургии оказывалась практически всегда смертельной, в том числе и из-за сепсиса, то где князья находили весьма странных людей, которые бы с патриотическим энтузиазмом шли бы с рогатинами на стальные мечи? Где находятся циклопических масштабов кладбища погибших в боях сотен тысяч воинов по всему миру, которые можно локализовать выпиской изо всех исторических источников упоминаний о боестолкновениях? И не из-за отчётливого ли понимания катастрофы своего участия в княжеских сечах русское воинство пыталось звуками своих огромных барабанов и подавляющей численностью напугать соперника, а если тот сходу не пужался, то предки предпочитали давать дёру?

– Вот такие вопросы к учителю истории в школе.

Атлас мануфактурной промышленности Московской губернии, 1845

Дерево – единственное топливо в Москве до 1841 года

Рисунок 7. Скрин фрагмента оригинала. Из издания 1845 года.

Уголь и сталь связаны намертво. Вот и я свяжу эти темы: производство стали, добычу угля и его использование в ЖКХ Древности.

В сообщении из «Атласа» видна явная логическая неувязка: с одной стороны, если до 1841 года Россия не знала каменного угля, то как она уже в XVI веке организовала производство пороха, как известно, состоящего из каменноугольной пыли, кристаллов селитры и порошка серы? Где в Древней Руси находились угольные разрезы (на фактах от археологов, пожалуйста), а также природные источники селитры? Уж не так ли как французы по времена экономической блокады их Республики наши предки добывали селитру, отскребая светлые её кристаллы со стенок заброшенных нужников и прочая выгребных ям?

Как без коксующегося угля можно вообще наладить производство стали, соответственно, кольчуг, мечей etc.? Значит, до 1841 года сталь в стране не производилась? Тогда откуда взялись многие образцы Оружейной палаты Кремля, изготовленные из стали? А, кстати, какого химического состава?

Похоже, что у музейных работников и историков своя терминология, а у инженеров своя. Последние называют (в науке «Металловедение») сталью любую «железяку» (Fe) с содержанием углерода от 2,14 до 6,67 % и обязательно легированную. Например, марганцем, который выгоняет из расплава руды серу (убийцу стали) и обеспечивает её ковкость. Но о чём иной люд понятия не имеет, называя сталью любую железку, особенно, если она блестит. И это представление – катастрофа в теле программ средней, и не только средней школы, и не только школ РФ.

Усвоить неплохо, что с инженерной точки зрения первое в мире промышленное применение стали – это Бруклинский мост, строительство которого началось в 187° году. Причём инженеру-проектировщику Джону Рёблингу пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить заказчика использовать при строительстве именно сталь, а не чугун. И получается, что только через много сотен лет использования стали в оружейном деле, человечество сподобилось найти ей иное, мирное использование[7]. Не странно ли?

Вернувшись к попутной теме применения в России угля, отмечу, что первые его залежи были, как считается, обнаружены в Донецком бассейне в 1721 году (районы Бахмута, Лисичанска и Шахт).

Не слишком быстро дела шли и в Западной Европе: в конце XVII века на 7° шахтах окрест Бристоля трудились лишь 123 человека. То есть каменный уголь был не шибко популярен.

Но, разумеется, Китай – как и всегда впереди планеты всей, – ещё за тысячу лет до Р.Х. начал интенсивно использовать уголь при выплавке меди, и в циклопических масштабах… Нет слов! Умняшки-монахи, бывшие мальчики-мажорики Средневековья, пришедшие под якобы древнеримскими и древнегреческими NICами делать издательскую карьеру в монастыри Европы, просто отдыхают на фоне китайских гениев фэнтези! Впрочем, отнюдь не китайцы, а, похоже, европейцы – римские иезуиты уровня Маттео Риччи – историю Китая и писали: подобно Шлёцеру, Байеру и Миллеру в России[8] очень быстро усвоив, что лесть на Востоке – козырная карта: хотите числиться изобретателями бумаги? – Пожалуйста. А изобретателями компаса? – Да ради бога! А первыми исчислителями (в двоичной системе Книги Перемен!) дат затмений солнца? – Да нет вопросов!

Идя ли со стороны времени появления в России заводов по производству стали, идя ли со стороны анализа планетарного реестра открытий залежей каменного угля (экономическая география Древнего мира), идя ли с какой иной стороны Матрицы продуктивных сравнений, мы получаем разные данные о начале изготовления стали, никак не стыкующиеся меж собой по датам. – Покамест история не превратится из области знаний в науку, мы не сможем ни достоверно описать прошлое, ни предсказать даже ближайшее будущее.

В заключении остаётся поставить вопрос по-иному, и возвращаясь к теме: почему уголь не использовался для отопления от века?

На мой взгляд, дело тут в базовой конструкции русской печи и в очень позднем налаживании промышленного производства чугуна, и вообще производств, которые, по крайней мере лишь в середине XIX в. начали хоть что-то делать для людей, а не только для армии, флота и промышленности.

Вспомним, что максимальная температура горения дров – это около 7°° °C. До поры до времени приток кислорода в горнило русской печки обеспечивался его вялым забором из помещения, и уже сгоревшие открытым огнём дрова догорали углями при более высокой температуре, но явно не более 1°°° °С. Глинобитная печь (в курных избах) это испытание выдержать могла.

Уголь же, если даже его и сыскали, использоваться для отопления курных изб мог вряд ли: из-за своей дымности и повышенной температуры горения.

А вот когда появились трубы и придумали (скорее, в XIX веке) класть дрова на колосник – чугунную решётку (ранее чугуна просто не было!), а под колосником печи устроили нишу для поддува кислорода с новым удобным сервисом выгреба золы, вот тогда-то уголь и мог стал востребован.