Мистер Зильберштейн. Зачем же? К больному месту руки прикладывал. У него целый набор был. Святителя Николая. Мученика Игнасиуса. И еще какие-то.
Сержант. Я знаю, сэр. Это мощи.
Мистер Зильберштейн. Да нет, не было в них особой мощи. Только вот одна рука, Иоанна Ревнителя, хорошо помогала. От супружеской неверности. Как к кому эту руку приложит, так… Воняла страшно. Но с лакированными ногтями и оригинальным кольцом обручальным. Вроде бы с таким же за год до того хоронили тещу мистера Ридля.
Инспектор. Вернемся к доктору.
Мистер Зильберштейн. Доктор – совсем другое дело. Как появился – сразу взялся за наше здоровье. Оказалось – больны все. По большей части смертельно. Никто без диагноза не остался. Наших девок перестали брать замуж, а парней в армию. Ну и принялся лечить нас направо и налево. Таблетками пичкать, уколами дырявить, скальпелем кромсать…
Инспектор. А что связывало доктора с убитым?
Мистер Зильберштейн. Так нужда.
Сержант. Какая?
Мистер Зильберштейн. Незначительная.
Сержант. Малая?
Инспектор. Опять недержание?
Мистер Зильберштейн. Да нет. Недоверие. Доктор испытывал нужду в доверии. Страху-то на местных доктор нагнал. А доверие, вот…
Инспектор. Что же, они сомневались в его профессионализме?
Мистер Зильберштейн. Наоборот.
Инспектор. То есть?
Мистер Зильберштейн. Ну вот был случай. Через неделю после появления доктора вызвали его констатировать смерть старухи Грегсон. Приди он, просто пульс пощупай, зеркальце ко рту поднеси, по коленке молоточком постучи, – никто бы и вопроса лишнего не задал. Все родственники бы остались довольны. Но он ей чего-то впрыснул. Так она ожила, со смертного одра поднялась, за домашнюю работу принялась… Трое суток не покладая рук, без сна и отдыха. Пока все не перестирала, не переделала. Пока все продукты на заготовки не извела. Потом как-то из дому выбралась. Стала по округе бродить, днем ли, ночью ли соседям в окна заглядывать, скрестись под дверями, выть, стонать. Только к пятнице затихла. Напоролась где-то на осиновый кол.
Инспектор. И что?
Мистер Зильберштейн. И то. Стали люди за медицинской помощью в соседний городок ездить.
Инспектор. А причем тут мистер Бриджстоун?
Мистер Зильберштейн. Его тут уважали. К мнению его прислушивались. Так что доктор в нем нуждался, как в пациенте. Как в примере, как в этом… в изразце…
Инспектор. Может, образце?
Мистер Зильберштейн. Я и сказал.
Сержант. Для поклонения?
Мистер Зильберштейн. Для подражания.
Инспектор. А мистер Бриджстоун?
Мистер Зильберштейн. А он в этом не нуждался. Он не любил к себе повышенного внимания. Если только женского…
Инспектор. Ясно. Остаются еще двое. Этот мистер, как его там, и священник. Что вы знаете о них?
Мистер Зильберштейн. Ничего и не знаю. Мистер Как-его-там – он на самом деле какой-то Попеску и откуда-то из Валахии.
Сержант. Индус?
Инспектор. Это в Румынии.
Сержант. Тогда цыган.
Мистер Зильберштейн. Вряд ли. Какой-то тамошний аристократ. То ли князь, то ли граф…
Сержант. Цыганский барон?
Мистер Зильберштейн. Два дня у нас. Сопровождает миссис Гриншоу. Она привезла его из Берлина. С какого-то конкурса. В качестве этого, как его….
Сержант. Приза?
Мистер Зильберштейн. Да, сержант. Аккомпаниатора. Он подыгрывает ей.
Инспектор. Понятно. В преферанс?
Мистер Зильберштейн. В бубен. Он подыгрывает, а она поет. Псалмы. Она, знаете ли, в молодости была примой театра.
Инспектор. Оперного?
Мистер Зильберштейн. Кукольного.
Инспектор. А священник? Он здесь как оказался?
Мистер Зильберштейн. Да миссис Гриншоу его привела. Она в последние годы стала очень набожной. Всю комнату иконами извесила. Грехи молодости, должно быть, замаливает. Священника вот за собой таскает. А он – нет, чтобы молиться себе в уголке, – так тут по всему дому шастает.
Инспектор. И к мистеру Бриджстоуну мог зайти?
Мистер Зильберштейн. Наверное. Не видел я!
Инспектор. А чужие могли проникнуть?
Мистер Зильберштейн. Входные двери всегда заперты.
Инспектор. Но кто-то из находящихся в доме мог открыть и впустить посторонних?
Мистер Зильберштейн. Ключи всегда у меня, сэр. Только я открываю двери. А у меня мышь не проскочит.
Инспектор. Ладно. Сержант, давайте следующего! Служанку.
Явление второе
Столовая, позднее. В столовой Инспектор, Сержант, Служанка Вирджиния
Инспектор. Итак, вы кто?
Служанка Вирджиния. Вирджиния Робертс, сэр. Служанка.
Инспектор. Вы нашли тело?
Служанка Вирджиния. Да, сэр.
Инспектор. Как это было?
Служанка Вирджиния. Ужасно, сэр.
Инспектор. Я спрашиваю, при каких обстоятельствах это произошло?
Служанка Вирджиния. Не было там никаких обстоятельств, сэр. Я одна была. Значит, заношу я ему чай. Спрашиваю что-то… А да, насчет гостей. А он молчит. Я прохожу дальше, к столу. Смотрю, а он лежит. Думаю: "Устал, наверное, прилег отдохнуть". Поставила поднос на стол. Хотела тихонько выйти. А потом думаю: "А что это он прилег в одежде-то? Помнет же. И почему на пол? Вот же диванчик". Подхожу. А он… а он…
Инспектор. А он?
Служанка Вирджиния. Молчит. И смотрит на меня… как будто с укором… Как будто винит меня, что он так рано прилег, да еще в одежде, да еще на пол… И не дышит вроде…
Инспектор. А дальше?
Служанка Вирджиния. Позвала я мистера Зильберштейна. А он уже доктора. А доктор сказал, что это дело мокрое и всем нам теперь кранты.
Инспектор. Ничего не трогали?
Служанка Вирджиния. Нет, сэр. Побоялась. Крантов…
Инспектор. Что вы делаете в доме?
Служанка Вирджиния. Служу мистеру Бриджстоуну.
Инспектор. Горничной?
Служанка Вирджиния. Музой, сэр.
Сержант. Горгоной?
Инспектор. Горгоной была медуза.
Сержант. Это какое-то мифическое чудовище? Слизистое и со щупальцами на голове?
Инспектор. Со змеями. Это такой морской полип.
Сержант. У моего соседа были полипы. В заднем проходе.
Служанка Вирджиния. Что за гадость! Никаким не полипом и не медузой! Я была для мистера Бриджстоуна именно музой. Он называл меня Талией.
Сержант. Довольно странно называть служанку частью тела, сэр?
Служанка Вирджиния. Никакая не часть тела. Так звали одну из древних богинь. Покровительницу искусств.
Инспектор. А вы-то тут причем?
Служанка Вирджиния. Я вызывала у него творческий подъем. Порыв! Он почти все свои картины с меня писал!
Инспектор. То есть вы были кем-то вроде натурщицы?
Служанка Вирджиния. Модели! Он, если хотите знать, вообще мог творить, только если я ему позировала!
Инспектор. Мы знаем, что он не гнушался и кое-кем из местных жительниц.
Служанка Вирджиния. Кто это вам сказал?!
Сержант. Дворецкий.
Служанка Вирджиния. Мистер Зильберштейн, что ли? Какая дикая чушь. Не слушайте этого пьяницу. Да и никакой он не дворецкий. Лакей. А я была одна у мистера Бриджстоуна! Единственная его муза! Он даже жениться на мне хотел! Не успел…
Инспектор. Когда вы в последний раз видели покойного? Живым.
Служанка Вирджиния. За ужином.
Инспектор. А потом?
Служанка Вирджиния. А потом я со стола убирала. Вместе с мистером Зильберштейном. Мистер Бриджстоун заглянул на минуту. Сказал, что к себе пошел. Больше я его живым не видела…
