– Дома его нет, я уже проверила, – всхлипывая, добавила она.

Хита задумался.

– Здесь что-то нечисто, – произнёс он наконец. – Скажи, Марина, ты не встречала поблизости незнакомца в чёрной кожаной косухе и… В общем, полностью чёрного.

Девушка покачала головой.

– Да у нас полгорода так одевается, – подавленно ответила она. – Хотя…

Хита подался вперёд.

– Что?

– Костя видел похожего мрачного человека, и ему показалось, что от того тянет холодом.

Стукнув кулаком по дереву, Добро воскликнуло:

– Это он, Канти! Я так и знал, что без Ахиты тут не обошлось.

– Как вы меня назвали? – изумлённо спросила Марина.

Хита поднялся.

– Не обращай внимания, – посоветовал он. – Ступай домой…

– Но…

– Иди, – повторил мужчина, – и жди. Я найду твоего брата. А ещё… не советую обращаться в полицию, они не сумеют помочь.

Вскочив, человек быстрым шагом направился к сияющему всеми цветами радуги строению, за дверью которого, как подсказывала сверхъестественная интуиция, вершилось зло. А девушка ещё долго стояла, растерянно глядя ему вслед.

Эрмер распахнул дверь. На пороге стоял высокий светловолосый мужчина, одетый в белое, и голубые глаза его строго смотрели на хозяина. А тот внезапно почувствовал страх. Казалось, от незнакомца невозможно скрыть ничего, даже главную тайну мага.

«Да что это со мной? – смятённо подумал Ронин. – Надо же, как нервы расшатались».

Неизвестный вежливо поздоровался.

– Я хотел бы с вами поговорить, уважаемый… э-э… – начал он.

– Илья Николаевич, – представился тот. – Простите, но, боюсь, ничего не выйдет. У меня много дел в цирке.

Повернув ключ в замке, маг направился к шапито. Светловолосый мужчина двинулся вслед и, хотя Ронин ускорил шаг, легко за ним успевал.

– Вы в курсе, что во время представления пропали несколько детей? – задал вопрос преследователь.

– Что?

Илья Николаевич остановился.

– Понятия не имею, – внешне искренне посетовал он. – Но если бы это произошло, сейчас тут все стояли бы на ушах. А вы из полиции?

Собеседник рассмеялся.

– Можно сказать и так, – ответил он, – но из более высокой структуры.

И, заглянув спутнику в глаза, продолжил:

– То есть вы ничего не знаете?

– Не-ет, – чувствуя, как к глотке подкатывают слова признания и пытаясь удержать их внутри, промямлил маг.

Ноги его подкашивались.

– А я навёл справки и выяснил, что подобные случаи имели место и раньше, везде, где останавливался ваш цирк.

Хита блефовал, однако удар попал в цель, противник дрогнул. Но когда дознаватель на секунду отвёл взгляд, чтобы посмотреть на скульптурного тигра, допрашиваемый опомнился:

– Чего вы от меня хотите?! – завизжал Эрмер. – Я ни о чём не слышал, и, вообще, оставьте меня в покое, я очень занятой человек.

Топнув ногой, он рысью понёсся к шапито, а Хита, задумчиво всматривавшийся в хищника, пробормотал:

– Всё ясно, исполнитель найден. Остаётся узнать, что же они с Ахитой делают с детьми. А если…

Неоформленная мысль ворочалась в голове воплощения добра, но он никак не мог ухватить её суть. Сев на скамейку, мужчина долго размышлял, а потом, ударив себя кулаком по колену, воскликнул:

– Да что за ерунда?! Неужели я потерял способность быстро соображать? Или влияние человеческого начала на космический разум оказалось слишком сильно? Несмотря на все свои способности, я становлюсь по-людски глуп, и…

Запнувшись, он хлопнул себя по лбу.

– Какой дурак, – возмущённо сказал он. – Почему я сразу не догадался? А ведь ты, Канти говорила…

– Во-от, слушай меня, – откликнулся с плеча гений, до этого молча наблюдавший за разворачивающимися событиями..

Поднявшись, Хита подошёл к тигру и, положив руку тому на голову, напрягся, считывая информационные колебания. Ресницы его затенили лучистые глаза, а губы прошептали несколько слов, не понятых даже гением. Послышался негромкий рык, и оживший хищник припал к ногам спасителя.

Пока животное приходило в себя, Хита продолжил свою работу. Но едва ладонь Добра легла на волосы мальчугана с мячом, как прозвучало резкое:

– Что ты творишь? Зачем вмешиваешься в мои дела?

Перед ним стоял Ахита. Пожав плечами, антипод невозмутимо ответил:

– Я здесь именно для этого. Ты губишь, я воскрешаю. В этом суть нашего состязания.

– Убирайся!

Зло попыталось оттолкнуть конкурента от окаменевшего ребёнка, но в этот момент раздался рёв, и на Ахиту обрушилось тело тигра. Два свирепых хищника мерились силами, а Хита переходил от скульптуры к скульптуре, пробуждая в заколдованных телах не полностью покинувшую их жизнь.

– Я убью тебя, – послышалось шипение, – ты меня разоряешь…

Эрмер, появившийся во всём своём магическом великолепии, кипя от бешенства, сделал несколько пассов, и в светловолосого врага полетел клубок энергии, который уложил бы обычного человека на месте. Но нечувствительный к колдовскому воздействию представитель высших сил, усмехнувшись, легким щелчком переправил чары обратно, и поражённый ими Ронин упал на колени. Лицо ещё недавно молодого мужчины быстро старилось, сморщиваясь и ссыхаясь, пока на землю не упала скрюченная мумия злодея с открытым в беззвучном крике ртом.

– А ведь мог бы прожить ещё не один век, – глядя на дело своих рук, произнёс Хита.

И не обращая внимания на хрипящего в когтях тигра противника, направился к цветастой бытовке.

– Ты представляешь, бабуль, – возмущённо говорила Марина внимательно слушавшей её немолодой женщине, – директор цирка оказался злым волшебником. Он превращал украденных детей в статуи, а потом продавал, как произведения искусства.

Слушательница засмеялась.

– Девочка моя, ты перечитала сказок. Ребят сейчас похищают не для этого, а…

– Она правду говорит, – вступился Костя. – Этот человек при мне заколдовал маленькую Машу Бугрову, вместе с её котёнком, и куда-то унёс.

Улыбка сбежала с лица бабушки, в глазах засветился страх.

– Но кто же их спас? – чуть дрожащим голосом спросила она.

– Мужчина, – неуверенно сказала внучка, – такой – в белом.

– Да, – подхватил Костя. – А ещё там был парень в чёрном, только его съел тигр.

Женщина рассердилась.

– Хватит морочить мне голову, – заявила она. – Сами не знаете, что говорите.

И, ворча, ушла на кухню готовить обед. Дети переглянулись.

– Ты помнишь, – нерешительно поинтересовалась Марина, – как они выглядели?

– Кто? – недоумевающе вопросил брат.

– Ну, те… люди? Около цирка?

Костя уставился на сестру.

– Какого цирка, Маринка? Ты о чём?

Девушка задумалась, пытаясь удержать ускользающую мысль, и неожиданно призналась:

– Мне приснилось, что в город приехал шапито, и там творилось такое… Но всё происходило, как наяву.

Мальчик расхохотался.

– К нам? Шапито? – заливался он. – Да сюда даже карусели никогда не привозят, балда.

Марина задумчиво покачала головой, но воспоминания о произошедшем вскоре исчезли из её памяти, как и у всех жителей далёкого российского городка.

– Додумался, – бурчала Антака, обрабатывая раны искалеченного Ахиты. – И мне ничего не сказал, зная, что я стану тебя отговаривать.

– Ай, – вскрикнул тот, когда Смерть ткнула пальцем в гноящуюся царапину, – осторожнее! А почему я должен тебе обо всём докладывать? И, да, конечно, ты была бы против, ведь люди не умирали, а лишь замирали. Тебе это невыгодно.

– Ага, – подтвердила Антака.

И лукаво поинтересовалась:

– Тигр тебя не съел, значит, ты сожрал тигра, да?

Мужчина фыркнул:

– Как бы не так. Там же верховодило Добро, оно не позволило бы мне этого сделать. А я настолько ослаб, что не осмелился с ним спорить. Кстати, где Хита? Я должен извиниться.

На сей раз фыркнула Антака. Но промолчала. Ответила Канти: