О

ловянный солдатик

– Ты сегодня слегка рассеян, сын, – говорил отец, затягивая гайку на колесе, отданного ему в ремонт очередного авто, – с тобой все в порядке?

– В полном, пап, – задумчиво ответил мальчик, – просто я думаю…

– Расскажешь, о чем? – поинтересовался Семен Георгиевич, откладывая в сторону баллонный ключ.

– Да так… о той рыжей кошке, – соврал Тим. Ему совсем не хотелось выдавать тайны своей новой детективной жизни. – Как думаешь, она ничейная? – без особого интереса спросил он.

Отец усмехнулся:

– Ну вот когда придет, у нее и спросишь, а теперь дай-ка мне вон ту отвертку.

Оставшиеся пара часов до ужина прошли в молчании, если не считать кратких просьб, вроде «подержи» или «подай». Тетя Лина давным-давно закончила хлопоты по хозяйству и уже ушла, не забыв оставить небольшой сюрприз для племянника.

Поднявшись в свою комнату, чтобы переодеться в чистое, Тим обнаружил на тумбочке миску с абрикосами и клубникой, а рядом записку, в которой значилось следующее: «Сразу не ешь, испортишь аппетит. Это на вечер». Только теперь он понял, как проголодался и, отбросив все мысли из головы, спустился к столу. Сегодня тетя приготовила восхитительный рыбный суп, спагетти с сыром и томатной пастой и блинчики с джемом. Наевшись до отвала, Тим откинулся на спинку стула и блаженно вздохнул. «Дядя Сэм» как обычно листал газету, потягивая несладкий крепкий кофе.

Людской гомон к вечеру уже затих. Солнце августа клонилось к закату, а тихий ветерок слегка гладил листву садовых деревьев. Словом, везде царило умиротворение и покой, навевающее на мальчика сладостные грезы. Тим чувствовал приятную усталость, веки тяжелели и один раз он даже чуть не задремал, беззаботно восседая на стуле.

– Я думаю, тебе стоит сегодня лечь спать чуть раньше, – подметил отец, взглянув на него из-за края газеты. – Посуду я вымою сам, за это не беспокойся.

Тима не пришлось уговаривать. Ватными ногами он протопал по лестнице и, закрыв за собой дверь в комнату, прилег на кровать, уставившись в потолок. Он почему-то представил себе, как трехпалые отпечатки неизвестного чертят беспорядочные грязные линии шагов на побелке, а в окно бьется длинным клювом измученная пленом невиданная птица, прося защиты. «Ну и бурная же у меня фантазия», – подумал мальчик. Как ему хотелось быть похожим на того гения сыска из серии любимых книг. И он снова задумался о краже из ювелирного магазина, Марке и Пэм.

Ему было стыдно за то, что, пообещав прийти, не явился на встречу. С другой стороны, это была и не его вина, просто так получилось. «Ну ничего, надежда на нашу встречу еще есть, и уж втроем мы закончим это дело», – твердо решив приехать на то же место после обеда, он взялся за детектив, но тут же отложил. Что-то закрутилось в голове. Он не мог понять, что его так растормошило. Лихорадочно пытаясь разобраться с этим, он щелкал включателем настольной лампы, то зажигая свет, то гася его. «Ну конечно же, – хлопнул он себя по колену, – преступников должно было быть как минимум трое, ведь награбленное просто так в кроличьей норе не спрячешь и под дерево не положишь. Это большой риск для них. Значит, должен быть сообщник, который все это передержит у себя, пока угроза быть пойманными по горячим следам не утихнет. И этот кто-то, конечно же, не мог находиться на другом конце города, так как преступники довольно скоро смогли скрыться с шоссе незамеченными. Исходя из слов Лунского интервал между началом погони и поджогом „Фиатика“ был невелик. Полиция приехала сразу же, как только им сообщили патрульные о краже. Пусть это будет десять минут, плюс то время, которое им понадобилось, чтобы добраться из города до оврагов. На машине недолго, еще десять минут. И того – двадцать. За это время пешком по потемкам грабители не могли уйти слишком далеко», – Тим, пораженный ходом своих мыслей разнервничался так, что сон как рукой сняло.

Он вскочил с кровати и подошел к столу, над которым висела, пришпиленная канцелярскими кнопками, подробная карта их города. Взяв карандаш, он стал водить им по окрестностям. К счастью, в небольшом радиусе от того места, где была сожжена машина, жилых мест насчитывалось совсем немного. «Если быть точным, ровно шесть, – прикинул Тим, глядя на карту. – Нужно будет все рассказать Марку и Пэм, только бы они явились завтра на аллею…»

Перенеся план местности на листок бумаги, он удовлетворенно сложил его вдвое и сунул в карман рубахи. Чувство сытости после ужина уже начало проходить, и Тим решил приговорить тарелку с фруктами за чтением книги. Увлеченный приключениями суперсыщика, мальчик глотал страницу за страницей. Сжав в очередной раз зубами абрикос, он не почувствовал сладкую и сочную мякоть плода, зато услышал пронзительный жалобный писк, издаваемый оранжевым кругляшом и почувствовал горький привкус во рту. С отвращением положив этот «фрукт» на стол, он представил, как, глядя на его удивленное лицо, хохотала бы тетя Лина, подложившая ему в миску один из тех резиновых мячиков, которые утром так коварно разбросала под дверью его комнаты. Тим улыбнулся. Ему нравились эти не по возрасту девчачьи выходки, отвлекающие его от воспоминаний печального прошлого.

На следующий день, где-то в первой половине, мальчик уже вовсю дежурил на аллее, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Велосипед он прислонил к дереву, а сам прогуливался рядом взад-вперед по дорожке. Он боялся разминуться с Марком И Пэм, ведь тогда их общее расследование может закончиться, не успев начаться.

В небе наконец-то появились редкие тучки, изредка спасая головы от палящего зноя. Свежий ветерок обдувал разгоряченные лица прохожих, касаясь их и устремляясь прочь. Желанный дождь в летние месяцы выпадал не часто, балуя землю прохладными небесными струями, словно благословлением свыше.

Тим расстегнул ворот рубахи. В этот момент недалеко раздался приглушенный звон. «Часы в парке отсчитали два удара, – подметил он, – значит с минуты на минуту ребята уже должны быть здесь». Мальчик более пристально стал вглядываться вдаль, ища глазами ребят.

Где-то раздался свисток дворника, но Тим не слышал его. И даже отдаленные крики не вызвали никакого внимания мальчика. Зато впереди он разглядел движущихся в его сторону двух велосипедистов. Сомнений не оставалось, конечно же это были Марк и Пэм. Он махнул рукой, но до него еще было приличное расстояние, поэтому они, скорее всего не заметили приветствие Тима.

Крики становились все громче, можно было даже различить отдельные слова, когда позади мальчика послышался топот бегущих ног. Тим хотел обернуться, но кто-то со всей силой налетел на него, и они оба покатились кувырком на асфальт.

– Держи вора! – возгласы были уже совсем рядом, кажется, кричала какая-то женщина.

Мальчик, пытаясь подняться, спихнул с себя неизвестного, на удивление оказавшегося совсем легким, как пушинка. Встав на четвереньки, он поднял глаза на напавшего и с удивлением увидел перед собой мальчонку лет девяти, с грязными разводами на щеках, лохматой темной шевелюрой и бегающими карими глазками. Тим с интересом смотрел на него, а тот в свою очередь на Тима. Затем, спохватившись, «воришка» вскочил на ноги и пустился на утек, да так быстро, что Тим и глазом не успел моргнуть, как тот затерялся среди городской шумихи.

Тут, тяжело дыша, подоспела дородная невысокая дама, позвякивая бутафорскими бусами на толстой шее, с каштановыми волосами, стянутыми резинкой в тугой круглый пучок. Одета она была в старомодное, ниже колена платье и держала большую сумку под мышкой.

– Упустил? – гневно вскрикнула она на Тима, теперь уже ошарашенно глядевшего на нее. – И что мне с тобой делать? Может в полицию на тебя доложить?

Мальчик, еще больше раскрыл удивленные глаза, а та продолжала распаляться.

– А может ты подельничек его, оттого и не задержал? Я вас ребятню за версту чую, все вы в одной луже плескаетесь, никакого уважения к старшим! Распускаете руки на чужое добро!