— А я ведь просил тебя не обижать ее, — вытерев слезы тыльной стороной ладони, произнес врач. — Больше не хочу тебя видеть, Артур, и в больнице чтоб не появлялся. Распоряжение главврача!

"Поделом мне…"

Старик направился в сторону выхода, в то время как я остался на лавочке. Хруст снега, нарушающий относительно тихую обстановку, внезапно стих. Туле повернул свою голову в полоборота так, чтобы не видеть меня, но чтоб я слышал его голос.

— Отдай Хейли в добрые руки, иначе своим эгоизмом погубишь и ее.

"Нет, навредить ещё и ей я никому не позволю. Вырежу под чистую всю эту свору!"

С похорон Лизы прошло около четырех дней. Это событие сподвигло меня действовать быстрее. Конечно, я осознаю, что спешка чревата неточной информацией и ошибками, которые могут привести к плачевным последствиям, но, как по мне, промедление в этом вопросе еще более опасно.

Своим новым союзникам я поручил их первое задание у меня на службе: разузнать как можно больше о преступной группировке якудза. Я знал имена оставшихся глав, и чем примерно каждый из них занимается, но эта информация была неточной. Узнал я это от мелких сошек тех самых глав. К сожалению, найти сошек покрупнее мне не удалось. Пока 'Рыцари круглого стола', на названии настояла Фредерика, разбежались по уголкам столицы в поисках сведений, я благополучно направился в самое страшное место для детей, по-крайней мере из моего мира, школу.

Не думал, что сегодня произойдет аж два интереснейших события.

— Доброе утро, дети, — тощий старик лет шестидесяти выглядел, мягко говоря, неважно. Его старческие губы с трудом произносили слова. — Прошу тишины. В вашем классе пополнение. Директор попросил меня представить ее.

"Ее?"

На последнем слове мужская половина класса затрепетала от волнения. В дальнем углу парни принялись делать ставки насчет красоты новенькой. Я чувствовал за дверью довольно-таки странную волну эмоций: гордыня, тщеславие и безразличие к происходящему.

"Стерва? Если так, то красивая. По моему опыту, все 'стервы' хороши собой. Не могу утверждать, но…"

— Псс… — прошипел я в сторону букмекера, — ставлю 500 фунтов, что красотка.

— Хах, — парень посмотрел на меня с неким недовольством. Историю про изгоя еще никто не забыл, но возражать побоялся и молча принял деньги со словами. — Шанс маленький. Уверен, что красивая

Я натянул улыбку, а мои губы без сомнений ответили:

— Сногсшибательная.

— Она приехала из России по обмену, — произнес учитель, а я понял, почему нигде не вижу брата госпожи Пэймон. — Госпожа Вознесенская, прошу, пройдите в класс и представьтесь.

Молодая девушка, примерно моего возраста, как-то скромно вошла в кабинет. Ожидал я голливудскую походку и ослепительную улыбку, но тут… скромница? Рыжие волосы переплетались в две прелестные косички, а веснушки, рассыпанные на лице девушки, отлично подчеркивали ее зеленые глаза.

«Школьная форма как и у всех, но на ней она сидит даже лучше, чем на Сакико. Надеюсь, японка этого никогда не узнает.»

Даже очки с довольно-таки толстыми линзами не смогли скрыть красоты переведенной ученицы. Меня смутили только четыре вещи. Во-первых, почему ее линзы никак не искажают пространство, когда смотришь в них, словно обычное стекло, обманка? Во-вторых, Вознесенская — это фамилия теть Любы, а однофамильцев в этом мире нет. Не нравится мне это, учитывая то, что теть Люба является сбежавшей аристократкой. В-третьих, ее эмоции скачут от положительных к отрицательным за считанные секунды. Даже не знаю, как это охарактеризовать. Либо она отличный актер, либо же, что гораздо проще, девушка имеет биполярное расстройство.

— В-четвертых… — произнес я вслух и глянул на школьного букмекера. — Где мои деньги?

Парень угрюмо протянул мне 'честно заработанные' купюры и принялся отсчитывать выигрыш оставшимся счастливчикам.

— Рада представиться. Вознесенская Ольга Васильевна к вашим услугам, — девушка ярко улыбнулась, тем самым расположив к себе добрую половину класса.

После недолгого рассказа о себе молодая госпожа заняла место примерно в три парты от меня по диагонали. Новенькая меня уже не волновала, я считал выигрыш и радовался легкой наживе. Хотя ее фамилия меня беспокоила.

«Пожалуй, расскажу обо всем теть Любе, авось она чего-нибудь знает.»

После урока ко мне подошли Хард и Сакико.

— Привет, родная, — поцеловав японку в щеку, произнес я. Никогда так не делал и решил попробовать. Реакция девушки не заставила себя долго ждать, и, раскрасневшись, как помидор, наследница Одзава с обидой глянула на меня и наклонилась поближе.

— Я же говорила, что не люблю выставлять наши отношения напоказ, — надувшиеся губки очень мило прошептали мне на ушко. Отпрянув, она уже громче добавила. — Дурак!

— А может и меня поцелуешь? — демонстративно подставив щеку, произнес Хард.

— Могу, только ладонью, правда она не такая нежная, как я.

Хард выдохнул.

— А я так надеялся, что получу поцелуй от друга.

— Не в этой жизни! — ответил я. Еще не хватало, чтоб помимо 'изгоя' на меня повесили клеймо голубого.

— Гляди, — прошептала Сакико, — новенькую окружили со всех сторон.

— Неудивительно. Русские всегда были диковинным и загадочным экспонатом, а эта мадам еще и красавица, — добавил Хард, томно вздыхая.

Внезапно телефон Сакико завибрировал. Девушка глянула на дисплей и неприятно удивилась.

— Простите. Я совсем забыла, что у меня встреча с сестрами, — пролепетала японка, поцеловала меня в щеку и упорхнула из класса.

— Чего-то Сакико зачастила сбегать куда-то с Юки и Микасой.

— И не говори, — прошептал я.

Хард похлопал меня по плечу и, подобно Сакико, покинул классную комнату. Делать было особо нечего, в школе, кроме учебы, можно было только поговорить с друзьями, которые разбежались. Я так и просидел на своем месте, слушая, как девушки и парни из класса интересуются новенькой.

Держалась она хорошо. Такого количества вопросов я бы не выдержал и послал бы всех к чертовой бабушке. Хотя ее ответы не всегда сходились. То, что госпожа Вознесенская врет, было понятно сразу, но надолго ли ее хватит. Ходить целый день с маской доброжелательной девушки сложно. Даже мне, мастеру эстрадного искусства, порой тяжело держать маску, особенно в стрессовых ситуациях. Лживое лицо скроет все, что задумало коварное сердце, жаль, что со мной это не работает.

Звенящий вопль звонка оповестил о начале очередного круга ада. Ребята принялись рассаживаться по своим местам. Ольга одаривала всех добродушной улыбкой и обещала поговорить на следующей перемене. Вот только ее эмоции твердили об отвращении.

— Надоедливые сукины дети, — произнесла Вознесенская, раскрывая выданный ей учебник.

— Не все. Тут есть и хорошие люди, — ответил я.

Услышав родной язык, девушка обернулась и уставилась на меня недоумевающим взглядом. Вблизи я все же понял, что ее очки простая фальшивка, используемая для иллюзии обмана, которую она называла маскировкой.

— Ты… — начала девушка.

— Добрый день! — произнес учитель. — Давайте же начнем урок.

На протяжении всего мучительно-нудного повествования мужчины о древности этого мира, войнах и тому подобных исторических фактах, госпожа Вознесенская украдкой поглядывала на мою скромную персону. В какой-то момент мне стало неловко от такого пристального внимания девушки, поэтому я решил углубиться в свои мысли, оттолкнув все внешние раздражители.

И уснул, что не удивительно. Под такую скучную, монотонную мелодию, изливающуюся из уст преподавателя, заснет даже человек с сильно развитой бессонницей. Разбудил меня очередной звонок.

"Наконец-то время обеда!"

Выйдя в коридор, я застал удивительную картину: Кенши спорил с Андером. Громкость их басистых голосов разлеталась по школьным коридорам, привлекая внимание зазевавшихся и бегущих в столовую школьников.