Она снова притянула его губы к своим, встречая их со страстью и желанием, о которых даже не подозревала, пока он настраивал ее на свой особый ритм.

И с каждым толчком, с каждым погружением в нее она чувствовала, что движется по спирали к этому необъяснимому, бурлящему пику, ее сердце бешено колотилось, когда она прижималась к нему, целовала его, ее руки скользили по костям его позвоночника.

Он с трудом выдавил ее имя, снова уткнувшись лицом ей в шею, двигаясь все быстрее и сильнее, и Гермиона почти не могла больше этого выносить.

Его язык гладил отметину, и ее зрение взорвалось вспышкой, закружившись в темноте, когда ощущение его, их и их связи пронзило каждую клеточку ее существа.

Со стоном он вошел в нее в последний раз. Его висок был мокрым от пота, когда он уткнулся им о ее щеку. Малфой прошептал ее имя как молитву, и когда его глаза на мгновение прикрылись, а затем открылись, то в них появился невиданный ранее свет.

Его грудь тяжело вздымалась, пока он просто смотрел на нее, вскоре уступив и укладываясь рядом с ней.

Гермиона прижалась к нему, накрыв их обоих простыней, и ее ноги переплелись с его ногами. Он поймал ее лицо рукой и нежно поцеловал в губы.

— Моя пара, — выдохнул он, моргая на нее. — Я твой.

— А я твоя, — прошептала она, и сонная улыбка скользнула по ее лицу, когда она зарылась в него.

Магия метки остановила загадку на кончике ее языка, и она могла только оставаться благодарной. Завтра она разберется со всеми последствиями.

Свет померк от взмаха его руки.

Сегодня вечером существовали только они.

========== Глава 18 ==========

13 октября 2002 года

Как только Гермиона пришла в себя, увидела пару серых глаз, уставившихся на нее в темноте.

Кожу покалывало, тело изнемогало от усталости, а магия бурлила в ней, как бушующее во время шторма море. Она улыбнулась, вспомнив события прошедшей ночи.

— Доброе утро, — прошептала она в пространство между ними, — моя пара.

— Моя пара, — повторил Малфой, его губы изогнулись в самодовольной ухмылке.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, придвигаясь ближе к нему под одеялом. Ее пальцы скользнули по обнаженной коже его талии.

— Я чувствую себя великолепно, — выдохнул он, ловя ее губы своими в коротком поцелуе. Затем он отстранился, пристально глядя на нее. — Лучше, чем когда-либо.

— Хорошо, — ответила она, чувствуя, как что-то в ее душе расслабляется. С ним все будет в порядке, а все остальное со временем наладится.

Он еще крепче прижал ее к себе, и Гермиона ощутила явное доказательство того, что он себя хорошо чувствует. С улыбкой она схватила его за шею и перекатилась на спину, увлекая за собой. Его ответная ухмылка была определенно порочной, когда он прижался жгучим поцелуем к ее губам.

***

— Только не говори мне, что ты ждал нас.

Драко окинул Тео любопытным взглядом, когда они с Грейнджер трансгрессировали домой, и увидел друга, сидящего на диване в гостиной, с грудой пустых пакетов из-под крови по одну сторону от него и со стопкой пергаментов по другую.

— Я и не ждал, — усмехнулся Тео, скривив губы. — Я вовсе не чертов урод. Я просто еще не ложился.

— Конечно, — сказал Драко, махнув рукой, — семантика.

Тео пристально смотрел на него, его налитые кровью карие глаза сузились, и должно быть было что-то в позе Драко, или в том, как Грейнджер сияла — она была красивее, чем Драко когда-либо видел ее — что заставило Тео расслабиться.

— Добро пожаловать обратно в страну живых, приятель, — сказал Тео, нахмурив брови. Он убрал груду пустых пакетов и вскочил с места. — И Грейнджер. Спасибо, Мерлин!

Драко щелкнул языком и сел на диван, увлекая за собой Грейнджер.

— Спасибо.

— Вот видишь, — сказал Тео, дерзко наклонив голову. — Все в порядке, нет?

— Все отлично, — сказал Драко с улыбкой.

Он был в приподнятом настроении. Воодушевленный. Живой. Драко никогда не чувствовал себя так хорошо за всю свою чертову жизнь, и он все еще не мог поверить, как все это произошло.

Рука Грейнджер легко переплелась с его рукой, их пальцы вплелись между собой так, будто были недостающей частью друг друга. Его нос сморщился, когда он уставился на нее, чувствуя нахлынувшую волну эмоций.

Он провел большую часть ночи без сна, наблюдая, как она спала, твердо решив ничего не упустить. Он знал, что это безумие, но ему было все равно. Вейла внутри него грелась и урчала так, как он никогда раньше не видел, и это было самым приятным изменением по сравнению с существом, которое намеревалось утащить его в могилу всего лишь двадцать четыре часа назад.

— Хорошо, — сказал Тео, преувеличенно тяжело вздохнув. Он хлопнул себя ладонями по бедрам и поднялся со своего места. — Мне нужен этот чертов сон.

Как только Тео ушел, Драко повернулся к Грейнджер, которая натянуто улыбнулась ему. Она была необычайно тихой с тех пор, как проснулась, но прошлое было неспокойным для всех них.

Только взглянув на нее, он почувствовал странное чувство в груди, и Драко понял, что никогда не забудет, как она его спасла. Как она не была осуждающей или жестокой, как без раздумий не отвергла его, несмотря на хаос в их прошлом. Как она боролась за него.

Она нахмурилась, и Драко понял, что все еще смотрит на нее. Он просто обнял ее за плечи и притянул ближе к себе. Она выдохнула и прижалась к его груди.

Это было все, чего Драко хотел — чтобы его пара была рядом. Улыбка скользнула по его лицу.

***

Гермиона проскользнула в свою комнату после того, как все трое разделили праздничный ужин из сэндвичей или же, как Нотт, огневиски.

Она лениво размышляла, захочет ли Малфой, чтобы она переехала к нему в комнату? В этом не было бы ничего особенного — на самом деле, после столь долгого ожидания и поиска ответов, это звучало неплохо.

Она хотела бы отпраздновать это с таким же настроением, быть беззаботной и счастливой, что это наконец сработало. Она была взволнована тем, что они завершили связь и находилась в восторге от того, что Драко был счастлив после столь долгой борьбы.

Но в конце концов загадки вернутся, и он поймет, что они лгали ему, что не только она и Нотт, но и Билл, и его собственная мать были в этом замешаны.

Она все еще чувствовала магию связи, пульсирующую в ее венах, но подозревала, что это чувство развеется и загадки вернутся. И она вовсе не хотела, чтобы он это узнал.

Она знала, что Нотт скажет: «Он жив, перестань волноваться, все будет хорошо».

Но она знала, как ему будет больно, если она не скажет ему правду, если бы ему пришлось узнать об этом от кого-то еще, как если бы она вдруг выплюнула ему в лицо загадку.

Раздался тихий стук в дверь, и Гермиона подняла глаза, заставляя себя улыбнуться, когда Малфой осторожно открыл дверь. Он прислонился к дверному косяку, вперив в нее любопытный взгляд серых глаз.

— С тобой все в порядке? — спросил он, сунув одну руку в карман, и Гермиона поняла, что это говорит о его нервах. — Я знаю, что это было… слишком тяжело принять.

— Я в порядке, — ответила Гермиона, и ее голос прозвучал мягче, чем она хотела. — Я так счастлива, Драко.

— Я тоже, — с медленной кривой улыбкой сказал он.

— Я могла бы просто выскользнуть на несколько минут, — сказала она, — знаешь, подышать свежим воздухом. Я думаю, что существует часть меня, которая скучает по львице, — она одарила его какой-то застенчивой улыбкой.

— Могу себе представить, — сказал он с натянутой улыбкой в ответ. — Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится.

Он повернулся и вышел из комнаты, дверь за ним закрылась с тихим щелчком.

***

Гермиона трансгрессировала из своей комнаты в переулок перед зданием, не в силах снова встретиться лицом к лицу с горячей волной стыда, которая поднялась в ее груди. Она должна была сказать ему об этом, иначе не смогла бы дальше смотреть ему в глаза.

Она шла по улице, бесцельно блуждая, и прохладный ночной ветерок обдувал ее тонкий свитер.