— Нет, это не так, — поморщился Тео, — но ты был рядом со мной, когда не должен был быть. Так что пошли. Но только… если мы сможем избежать танцующих людей… перенапряжения, ты понимаешь.

— Конечно, — сказал Драко и ради Тео отступил от группы танцующих.

Пока он шел, он почувствовал зов, и тот стал частью его существа. Его сердце, его разум, каждая клеточка его тела тянулась к ней. Его половинке.

Краем глаза Драко следил за Тео, пока они шли, просто чтобы убедиться, что его друг не отвлекся, но он не чувствовал ничего, кроме своей цели и предназначения, пока шел в направлении большого шведского стола.

Он найдет ее, схватит и заберет с собой…

Драко остановился, почувствовав физическую боль, которая ударила его в грудь, как камень.

Там, где только что раздался этот призыв, такой настойчивый и всеохватывающий, теперь ничего не было. Осталась пустота.

— Она ушла, — выдохнул Драко, прижав руку к сердцу. Его голова кружилась, сердце бешено колотилось, даже когда он с тревогой оглядывал толпу, на случай если другие чувства каким-то образом подвели его.

— В смысле ушла? — спросил Тео, снова поправляя капюшон. Драко чувствовал, что его дыхание становилось все тяжелее. Он должен был как можно скорее вытащить Тео отсюда. — Например, она трансгрессировала?

— Я даже больше не чувствую ее присутствия, — выдохнул Драко. В голове у него стучало, а от солнечного света его чуть не стошнило. — Даже не отдаленно, как это было раньше.

— Но как это возможно? — выдохнул Тео, понизив голос. Он был бледен под капюшоном, бледнее, чем обычно. В его глазах засветились красные крапинки, и он тяжело сглотнул, высунув язык, чтобы облизать пересохшие губы.

— Я не знаю, — проскрежетал Драко, хватая Тео за руку, — но я вытащу тебя отсюда.

Затем, когда он уже собирался трансгрессировать их обоих домой, Драко увидел, что Поттер заметил их сквозь толпу, и последующее на его лице удивление. Драко заставил себя улыбнуться и коротко кивнуть, и пока Поттер расспрашивал свою невесту, воспользовался возможностью уйти.

Как только они вернулись в свою квартиру, он толкнул Тео в кресло. Тот грыз свою нижнюю губу, и под его зубами кожа легко рассекалась, однако и заживала почти так же быстро, как будто он пытался подавить вожделение.

— У тебя здесь есть кровь? — спросил Драко, держась на безопасном расстоянии, с волшебной палочкой в руке в кармане.

— В моей комнате, — Драко старался не обращать внимания на то, как глаза Тео метнулись к его горлу.

Он должен был сначала подумать, чем выводить Тео из дома без подпитки. Когда призыв затих, Драко обнаружил, что его концентрация вернулась, что беспокоило его так же сильно, как и облегчало. Может быть, это все-таки была не его пара?

Он хотел бы, чтобы целители могли дать ему некоторые реальные ответы, а не простые оценки, основанные на том, как его разбавленная кровь вейлы может пробуждаться.

Очевидно, его кровь была более изменчивой, чем кровь отца в этом возрасте, который никогда не чувствовал призыва к спариванию или же другие признаки, которые с легким ужасом обнаружил Драко.

Он схватил пакет с кровью из деревянного ящика, в котором у Тео был свой тайник, и бросил его через гостиную своему другу, который немедленно разорвал там две небольшие дырочки своими клыками и начал пить.

Прошло уже три месяца с тех пор, как Тео укусили и обратили, и Драко никогда даже не думал бросить старого друга. Несмотря на свою осторожность, он сделал все возможное, чтобы помочь Тео пройти через мучительный переход. А Тео только дважды пытался напасть на него.

Но если вы спросите Тео, женщина, которая превратила его в вампира, несмотря на результат, стоила того.

Затем, почти два месяца назад, когда вейловское наследие Драко начало проявляться себя на его двадцать втором дне рождения, Тео отплатил ему тем же.

Тео кивнул, пока целители, вызванные в его квартиру, так как Драко было слишком больно, чтобы двигаться, проверяли, что с ним происходит.

В то время как кровь вейл Люциуса Малфоя никогда не проявляла себя, как и ни у одного из его предков, да и вообще ни у кого на протяжении многих поколений, Драко нашел старый дневник из середины девятнадцатого века, в котором Малфой испытал похожие симптомы и призыв к супруге.

Но ничто из этого не подготовило Драко к тому, что у него впервые выросли крылья.

Или появлению огня из его рук.

Тео высосал пакетик досуха, не пролив ни капли, и смущенно улыбнулся Драко через всю комнату.

— Ты огорчен.

— Все в порядке, — ответил Драко, пренебрежительно махнув рукой. — Мне следовало бы знать обо всем лучше. Но если честно, я также не ожидал, что мы трансгрессируем в толпу людей.

— Как ты думаешь, куда она пошла? — спросил Тео, снова взяв под контроль свою жажду крови.

— Понятия не имею, — ответил Драко, проводя рукой по лицу. — Она была так близко, а потом просто ушла. Вообще.

— И ты уверен, что это была твоя пара? — задумчиво спросил Тео. — Как странно. Может быть, она еще вернется.

— Почти два месяца прошло, как я впервые это почувствовал, — пожаловался Драко. — Если бы она просто ушла, я бы все еще чувствовал ее, не так ли? Как я чувствовал ее, когда был дома.

Тео пожал плечами:

— Может быть, она живет в другой стране, и расстояние слишком велико, — усмехнулся он. — Может быть, она скандинавская супермодель.

Драко фыркнул от смеха, радуясь возможности отвлечься. Тревога не давала ему покоя с тех пор, как зов таинственным образом исчез. Он опустился на кушетку, вертя в руках волшебную палочку.

Но он не мог игнорировать внезапную пустоту, которая поселилась в его груди подобно тупой пульсации. И он не думал, что расстояния будет достаточно, чтобы полностью убить это совершенно навязчивое желание. Найти. Взять.

— Почему-то я сомневаюсь, что Поттер знает слишком много скандинавских супермоделей, — признал он, и Тео усмехнулся, пожав плечами.

— Наверное, нет, — согласился Тео. — И если она знает Поттера, то она, вероятно, англичанка. Хотя, раз она покинула свадьбу в середине приема, то она не очень хороший друг, либо слишком ветреная.

— Кто бы она ни была… — Драко замолчал, застыв, когда тень того же самого чувства эхом отозвалась в глубине его сознания, словно предупреждающий колокол. Он цеплялся за это чувство, за единственный клочок доказательства того, что его пара вообще существует.

— Драко? — спросил Тео, приподняв одну бровь.

Драко рассеянно поднял один палец, снова сосредоточившись на ощущении, заставляя его выйти на передний план разума. Это было инстинктивно, как он обнаружил, позволяя сосредоточить свое внимание на ауре своей пары.

— Он вернулся, но очень слабый. Я не могу его понять, — пробормотал он, на мгновение закрыв глаза. Или, может быть, он не совсем исчез, но был так далеко, что он сначала даже этого не понял. Словно он искал его на ощупь.

— Ты можешь ее найти? — спросил Тео, не мигая. Это был аспект вампиризма, к которому Драко еще не привык и вряд ли когда-нибудь привыкнет.

— Я пытаюсь, — сказал Драко, извлекая зов, как тонкую, тонкую нить, захватывая его суть в сжатый кулак. — Я так думаю. Пошли.

Тео метнулся через комнату, снова накидывая свой капюшон, и как только он был готов, Драко трансгрессировал их двоих из комнаты.

На этот раз они добрались до опушки леса, и, в отличие от предыдущего раза, вокруг никого не было. Драко немедленно напрягся от полного отсутствия звуков, не было даже пения птиц или насекомых, и его рука дернулась к карману с волшебной палочкой.

Если это был какой-то трюк…

Тео издал странный сдавленный звук рядом с ним, и Драко развернулся, чтобы проследить за его взглядом, вытаскивая палочку. Его сердцебиение ускорилось, стирая слабую нить связи, но рука была тверда, когда он занял оборонительную позицию.

Прямо за линией деревьев притаилась львица, ее прищуренные глаза смотрели на них обоих, а тело было напряжено и готово к прыжку. Драко мельком взглянул на Тео, и его друг, истекая слюной, остекленевшими глазами пристально смотрел на львицу.