- А что там падало? - Шнуру хотелось узнать правду во что бы то ни стало.

  - Это на меня боярышник напал, - не моргнув глазом соврала Бруха, - я полезла за чайником, а он испугался и напал на меня, и я тоже испугалась и упала. Вот, смотри! - и она протянула ему поцарапанную руку.

  Шнур, конечно, не поверил, но виду не показал и решил повнимательнее присмотреться к этой девчонке.

  Он нашел небольшое брёвнышко, пододвинул его к камню, на котором уже закипел чайник, и они уселись рядышком, уплетая последние бутерброды и запивая их душистым чаем.

  - Кеды — это ерунда,- разглагольствовал Шнур, - вот только ходить по желудям и колючкам без них неудобно, а вот шляпу жалко. У меня больше такой никогда не будет.

  - Ну что ты ноешь, что ты ноешь всё время, - рассердилась Бруха, - мама тебе сто новых шляп купит.

  - Не купит, - печально ответил мальчик, - она скажет: раз потерял, теперь и живи всю жизнь без шляпы.

  - А ты скажи, что не ты её потерял, - посоветовала Бруха.

  - Ничего я говорить не буду, - вздохнул Шнур, вспоминая, как легкомысленно он отдал Брухе самое ценное, что у него было.

  Покончив с ужином, Шнур развернул микрины мешки и забрался внутрь одного из них, подложив под голову остальные.

  - Как всё-таки хорошо здесь, - пробормотал он, засыпая.

  А утром Бруха нашла кеды. Они, аккуратно зашнурованные вязаными шнурками для калош, висели, как елочные игрушки на дубе, а рядом сушилась шляпа.

  «Микра…», - неожиданно для себя улыбнулась Бруха и в груди у неё появилась какая-то тёплая штучка. Раньше с ней такого ещё не случалось. Она накрыла ладонью это место и некоторое время придерживала её там, пока странное ощущение ушло.

  Когда Шнур проснулся и вылез из мешка, он был вне себя от радости. Он сразу же надел на голову шляпу и ходил в ней, сияя, весь день и весь вечер и даже когда солнце совсем зашло.

  - Откуда она взялась? - допытывался он у Брухи.

  - Ветром принесло,- коротко объяснила она.

  К счастью, на микрины шнурки он не обратил никакого внимания.

  - Ну что, - потирая руки, сказал Шнур, - пора за уборку!

  Он лихо завернул поля шляпы и начал метлой сгребать в кучу жёлуди, нападавшие после демонтажа дуба.

  Бруха подошла к нему и подёргала сзади за рубаху.

  - Слушай, может я сама уберу мусор, а ты сделаешь дверь в мой домик? - с надеждой спросила а она.

  - Давай, - согласился он, с удовольствием вручая ей метлу, которую сделал из прутьев ближайшего орешника и пошёл осматривать брухино жилище.

  - А ты уже сказала ему, что ты ведьмица? - поинтересовался Голос.

  Бруха помотала головой.

  - А почему?

  Ведьмица пожала плечами.

  - Боишься, что испугается и уйдёт?

  Бруха кивнула.

  - Зря, зря, - протянул Голос.

  - Ну хватит там зарядкой заниматься, - крикнул Шнур из домика, - сметай жёлуди в мешки, я буду тебе дубовый паркет мастерить.

  - Что это ты нухваткаешься, - обиделась Бруха, но метлой заработала быстрее.

  Желудей набралось два мешка. Шнур рассыпал их толстым слоем по земляному полу и залил сверху горячей сосновой смолой, натопив её в кастрюльке, которую Бруха принесла из тех же кустов боярышника.

  Он махнул рукой на её странности, потому что у него было настоящее мужское дело и заниматься им было приятно. Набив полный мешок мха, он соорудил симпатичный тюфячок, на стены комнаты приладил сучковатые палочки для развешивания разных разностей и приступил к изготовлению двери.