– Но ведь это не вся история, – пожимает плечами Зои, чуть ёжась от накатившего ветра.

– Если я расскажу свою, ты ответишь на мой вопрос? – Йен снимает пиджак, накидывая его на плечи девушки.

– Не нужно было. – Зои пытается его снять, но рука Йена пресекает попытку, а выразительно-изогнутые брови ждут ответа на вопрос. – Расскажу, – выдыхает девушка.

Мужчина довольно кивает. Если всё пойдёт по его плану, то не придётся никого в себя влюблять и причинять боль в последствии – она сама согласится ему помощь. Надо только слегка оголить душу.

– Я бы никогда не согласился на такой тупой спор, – хмыкает Йен, подбирая с земли веточку и прокручивая её в руках. Вены постепенно выступают при повороте кисти и снова растворяются, когда рука застывает в статичном состоянии. – Моя бывшая девушка – причина всех наитупейших поступков. Мы были вместе ещё со студенчества, целых семь лет. Вся общественность вокруг считала нас «идеальной парой». Да, чего уж там! Я сам считал нас идеальными, её идеальной. Я ставил работу выше чувств, она – тоже. И всё устраивало, пока она не захотела семьи, а я не понял, что не в силах этого дать, хотя и очень хотел. Когда-нибудь, конечно… А теперь я делаю так много ошибок, пытаясь вернуть её, потому что…

– Потому что любишь? – Зои вставляет это неосознанно, но очень заинтересовано. Девушка уже давно облокотилась локтями на свои колени, с замиранием сердца слушая полуночное откровение.

За то малое время, которое она знала Йена – ей казалось, что он будто бы деревянный, без чувств, без эмоций, даже без улыбки, с одной лишь кривоватой усмешкой. Но сейчас рядом сидел будто бы другой человек.

– Да, потому что до сих пор безумно люблю эту женщину, – усмехается Йен, разламывая палочку пополам. – И я сам всё разрушил. Потому что…

– Ты холодный, – словосочетание снова неосознанно слетает с губ Зои, а она уже тысячу раз жалеет об этом.

– Что? – удивляется Вуд, поворачивая голову на собеседницу.

В её глазах пенились волны жалости и сочувствия, и густые ресницы еле удерживали бушующее море эмоций. Дыхание Йена перехватывает, а в солнечное сплетение упирается несколько острых игл.

– Ты холодный, – повторяет Тёрнер, продолжая смотреть чётко в лицо Йена. – Она думала, что сможет согреться в твоём холоде, что ты сам преобразуешь его в тепло, в пожар. Ты не смог, а она вместо того, чтобы согреть тебя продолжала заботиться о себе. И вот болезненный итог на лицо. Но семь лет… Боже, целых семь!

Йен несколько раз моргает, в немом оцепенении смотря на Зои. И добавить то было нечего: она будто под микроскопом рассмотрела его, вынеся вердикт, которого он так боялся все эти годы. От которого он бежал со сверкающими пятками.

Но сейчас всё изменилось. Он был готов преобразовать свой многовековой холод в яркое пламя. Для неё. Для Делайлы Пирс.

– А сейчас она выходит замуж за другого человека, а я, каждый раз, услышав её имя или увидев её, ввязываюсь в странные авантюры типа этого спора. Такая история. И виноват во всём случившемся только я.

– Нет. – Девушка пододвигается к мужчине, укладывая горячую ладонь на его запястье. – Ты не виноват. Это же проблема вечности. – Она отнимает руку, указывая на небо. – Холодным и рациональным – высшие позиции, горячим и чувственным – низшие. Так было и будет. Либо ты пожертвуешь собой и станешь пламенем, который согреет холодную рациональность, либо смысла в ваших отношениях не будет, ведь ей нужен огонь.

Йен поднимает глаза к небу, будто в первый раз видит звёзды над своей головой.

– Теперь твоя история. – Его баритон окутывает Зои вперемешку со сладковатым ароматом от пиджака.

– Это самая обычная история. – Она пожимает плечами, но внутри всё сжимается до размера бактерии.  – Ты до сих пор не понимаешь, почему меня называют «Колумбийка»?

Йен отрицательно качает головой.

– Два года назад я с красным дипломом окончила университет «Колумбии» на отделении хореографии.

Вуд слегка приподнимает брови, внимательно вглядываясь в тонкие черты лица, но не прерывает, внимательно слушая.

– Всё было так, как я того хотела: упорная, жёсткая, даже жестокая работа каждый божий день. Участие во многих танцевальных проектах, бродвейские постановки. Компания вроде как друзей, влиятельный молодой человек, контракт на главную позицию в танцевальном бродвейском шоу «Ярче тьмы» …

– Прости, пожалуйста, ты танцевала в «Ярче тьмы»? – Глаза Вуда наконец-таки округляются, а на лицо накладывается самый настоящий отпечаток удивления.

– Нет. – Зои подкусывает губу, сильно сжимая подол песочного платья в кулачках. – Но должна была. Всё случилось так резко, что я и сделать вдох не успела. Я уже смутно помню те события. – Ложь. Вселенского масштаба ложь. От красочности уже хочется перерезать вены. – Шли репетиции преддипломной композиции, параллельно я пропадала на репетициях «Ярче тьмы», в выходные Пати всегда таскала меня по магазинам, а потом молодой человек устраивал немыслимые свидания.

«И после этих свиданий хотелось выть волком от боли», – костяшки на сжатых кулачках белеют, а затем она резко разжимает их, укладывая ладони на колени.

– А потом… Был выпускной. Там то мой мир и разрушился. Я застала его за изменой. И, конечно, реакция была у меня радикальная – расстаться.

«Наконец-то я нашла причину сбежать от него! Наконец-то я могла вырваться!»

Она пытается сделать вдох полной грудью, но выходит лишь рваное подрагивание.

Скулы Йена против воли напрягаются, а брови смещаются, образовывая глубокую морщину на переносице. У него и в мыслях не укладывалось, как такой, как она, можно было изменить?

– Но у него были другие планы и взгляды на это. Он сказал, что если я уйду, то он разрушит мою жизнь. – Одинокая слезинка скатывается по щеке, минует подбородок и прячется в высоком вороте платья. – Как видишь, моя жизнь разрушена. На следующий день меня буквально выкинули из проекта. В новые не брали, куда бы я не пошла – ответ был один: «Вы очень талантливы, но не подходите нам. Простите». Меня не брали даже в детские школы искусств второсортным педагогом. Отвернулись все кроме Пати и Лютика. Они – моя семья. А их «Эдем» – мой дом. Вот почему я здесь.

– Прости… – Йену почему-то показалось жизненно важным извиниться за свой вопрос.

В первый раз он подумал, что если бы влюбил её в себя, то раз и навсегда разрушил бы жизнь. Окончательно и бесповоротно.

– Ты, что?! Тебе не за что извиняться! – Чуть ли не испуганно восклицает девушка, пряча руки в пиджак Йена, ловя оставшееся тепло от тела.

– Я могу помочь тебе, могу вернуть всё обратно. Стоит только сделать пару звонков, – серьёзно покачивает он головой, слыша в ответ лишь усмешку. – Я серьёзно.

– Мне ничего не нужно. Тем более, помощь просто так всегда выходит боком. Особенно мне, – пожимает плечами Зои, убирая шоколадные волосы за уши.

– Хорошо. Давай ты поможешь мне, а я помогу тебе. Взаимовыгодная сделка, устроит? Я даже готов оформить её по всем юридическим канонам.

– И чем же я могу помочь тебе?

– Стань моей фиктивной девушкой…

– Вуд, ты с дуба рухнул? – девушка чуть ли не задыхается от возмущения, вскакивая с поваленного дерева. Она тут же снимает с себя пиджак, но вместо того, чтобы взять его в руки, Йен аккуратно берёт девушку за запястье, опускает её на прежнее место, а затем возвращает пиджак на округлые плечи.

– Дослушай меня. – Его взгляд заставляет довериться, а потому она поддаётся. – Та девушка… она тоже любит меня до сих пор.

– И выходит за другого? Вау! – ухмыляется Зои, переводя взгляд на чёрный горизонт.

– Я не верю в эту внезапную любовь, понимаешь? Спустя два месяца и сразу замуж!

– Окей, мы начнём с тобой «встречаться». – Девушка показывает кавычки пальцами. – И она сразу прибежит к тебе?

– Не сразу. Но прибежит. Пока я один – она спокойна, но стоит мне сказать, просто сказать, что у меня кто-то есть – то ревность её сжирает, понимаешь? Мы оба останемся в плюсе. Ко мне вернётся девушка, а ты вернёшься на большую сцену.