Как будто этой ночью хоть кто-то в Головинке смог уснуть!

Под дружное-то пенье через пляжные усилки!

Да черт с ним, с пеньем. А «горько» тридцать четыре раза?! Кто и с кем целовался там, а?

— Ты там может, женился уже, — я в третий раз пнула качелю. Особенно злобно. — А я и не в курсе.

— Ты что? С ума сошла? — проговорил он с незабываемыми интонациями Карлсона.

— Песню-то про свадьбу ты пел. Я слышала!

— Это Леве, мерзавцу, проспорил, — быстренько отмазался Серый, не забыв сделать большие невинные глаза.

— А «горько»?

— Это не я! Я тут вообще ни при чем!

Серега даже вскочил на ноги. Покачнулся — но устоял. Дубовые Медведи — они такие. Крепкие. С-курса-не-сбиваемые.

— Точно?

— Точно! Кари-ина… — Он еще и лапы ко мне протянул.

Но я увернулась. Попутно выдохнув все остатки злости. И рассмеялась. Смешной он, мой шоу-медведь, хоть и дубовый.

— А давай сбежим. Прям ща, — предложила ему.

Слегка опухшие после вчерашнего синие глаза радостно блеснули. А лапы снова потянулись ко мне.

— На водопады… — поддержал он предложение, а заодно и меня. При этом очень деликатно дыша в сторону. Если б еще это помогало! — Может, там пионеров не будет. И мы… Очень важным делом там займемся, которое недоделанное.

Важное дело я мысленно одобрила. И так же мысленно пометила себе взять зубную щетку. И пасту. И минералки побольше — чтобы мой медведь дуба не дал от похмельного обезвоживания.

— Только я записку оставлю, чтобы тут никто вертолеты не поднял, — кивнула я. — А то очень там не хватает Томбасова. И Говардов, всех двух. Или трех… или десяти… все они бешеные, короче.

Я на всякий случай оглянулась, не слышит ли Роза, леди Трындец.

Он кивнул, соглашаясь и с запиской, и с тем, что бешеные. Все.

— Хорошо, что у нас еще сутки есть. В себя как-то прийти после мальчишника.

— Ага, — сказала я, не вдаваясь в подробности собственного девичника.

Пусть еще немножко понаслаждается иллюзиями о благопристойных дамах, которые вроде как сидели на веранде и пили чай, пока не соскучились и не пришли к ним на пляж. О том, что я теперь владелица унитазо-офиса (символичненько, однако, учитывая наше с Серым знакомство), я тоже скажу потом. Когда сама разберусь со внезапно привалившим счастьем.

К свадьбе мы все-таки успели. Почти. И нас даже не убил Слава, который выглядывал виновников торжества, стоя у ворот Сочинского Дворца Бракосочетаний, как на часах. Прибежали мы запыхавшиеся. Опоздав… Ой, лучше на часы не смотреть.

— Ха! — радостно поприветствовала нас Олеся.

И протянула руки к гостям. Я — с изумлением, а Сергей с удовлетворением наблюдали за тем, как остальные гости скидывали ей деньги. Томбасов с ворчанием, Роза — со светлой улыбкой, а итальянский режиссер — с понимающе-бесючей ухмылочкой.

— На что забились? — спросил мой жених.

— Что вы не вернетесь, конечно, — зло глянул на него Лев. — Но ты же без подставы не можешь.

 — Может, мы начнем церемонию? — спросила суровая тетенька в сером костюме с короткой указкой.

— Я готова, — величественно ответила дама за, господи прости, белым роялем.

Ее я не знала. Но что-то знакомое виделось в царственной осанке и зеленых глазах.

— Мендельсон? — широко улыбнулся ей Сергей.

— Конечно. С вариациями.

Лева застонал:

— Мама!!!

Нет, все же я попала в форменный дурдом. Но была особенно счастлива. Особенно минут на пятнадцать позже, когда нас объявили мужем и женой, выдали по бокалу шампанского. И по канапе. Вкусному, но маленькому…

— Горько! — закричали все хором.

И кто-то совсем рядом запустил фейерверк. Много фейерверков. А я… Я просто шагнула прямо в руки Серому, ответила на его поцелуй… И…

— Обязательно напишу про них роман, — умиленно произнес знакомый голос, и я слегка вздрогнула.

Впрочем, Сергей обнял меня крепче — и я тут же успокоилась.

Пусть пишет. Хоть приключенческо-авантюрный сериал, пофиг. Ведь на самом-то деле мы не любители приключений, а мирные, спокойные и даже скучные люди, предпочитающие собственную тихую берлогу.

— Как только отвернутся — валим, — прошептал мне на ушко мой теперь уже муж. — Камчатка ждет.

Ага. Берлога на Камчатке. Мечта поэта. Уж туда-то ни леди Армагеддец, ни царь звездей, ни всякие ратующие за семейные ценности депутаты не доберутся.

Надеюсь.