− А ты правда будешь нашей старостой? − это, очевидно, был один из моих одногруппников, запомнить которых в лицо у меня не было никакой возможности.

− Ух ты, повезло же нам! − не дожидаясь моего ответа, восхищенно заявил его товарищ.

− Почему ты так думаешь?

Я с трудом удержала себя, чтобы по привычке не обратиться к адепту на «вы», спросив что-то вроде «поясните свое высказывание» или «чем обусловлено такое мнение». Вместо этого, я в который раз себе напомнила, что я не преподаватель, а они не мои студенты. И он, и я, адепты, одногруппники, а, значит, можем общаться между собой неформально. И если уж я не могу и не хочу быть «веселой и интересной», то, хотя бы, мне нужно не казаться заносчивой букой, не желающей никакого общения с остальными.

− Ну как же, − даже с некоторым удивлением посмотрел на меня адепт, как будто я не понимала самых простых вещей, − с такой красоткой нам будет доставаться лучшее время для тренировок.

Услышав такое потрясающее воображение высказывание, иначе просто не скажешь, я непонимающе посмотрела на своего сокурсника. Логика у него, конечно, была просто железная. В чем была связь между моей внешностью и временем тренировок, было неясно. Хотя, конечно, было приятно, что моя не слишком яркая внешность показалась андру красивой. Но, в конце, концов, что это за тренировки такие, и почему они так важны для адептов?

− А разве мы не на техническом факультете учимся? − спросила я, стараясь не слишком сильно выдать свое удивление.

− Конечно, на нем, − уверенно ответил мне один из адептов.

− Тогда причем здесь тренировки?

− Ну как же без них-то? − теперь, кажется, мой собеседник был удивлен не меньше меня.

− Но… − я даже не знала, как сформулировать свою мысль, чтобы не обидеть своих адептов.

− Дело в том, что набор этого года на технический факультет несколько отличается от предыдущего, − вмешался Рин, желая, очевидно, спасти ситуацию. − Большинство из тех, кто поступили в этом году, на самом деле перевелись из Орана. Там тоже есть свой… магистериум. Что-то вроде него. И свой технический факультет. Но там… Там несколько другая программа, − добавил он, показывая свою удивительную осведомленность в этом вопросе. − И тренировки… они очень важны для курсан… адептов.

Как бы Рин не старался, те несколько оговорок, ну, почти оговорок, которые он допустил, еще больше усилили мои подозрения.

− А тренироваться будут все? − я оглядела своих однокурсников, рассевшихся вокруг меня. Большинство из них были андрами, но среди них затесалась и парочка элинов. А вот девушек не было ни одной. Я была единственной.

− Все, − утвердительно кивнул мне Рин, сидящий рядом со мной. − Им, − он кивнул в сторону элинам, − то есть, нам, − он быстро поправился, − это тоже будет очень полезно.

Те, как ни странно, никакого недовольства этим обстоятельством не выражали.

− А почему время тренировок так важно? И почему вы думаете, что я смогу как-то помочь в этом?

− Ну а как же, − удивленно ответил мне один из адептов, − там, в Оране, время тренировок всегда распределяли старш… в смысле, старшие курса.

− Очень спорили между собой всегда, − добавил другой.

− Прямо до матерн… то есть, я хотел сказать, очень сильно, − поделился своими наблюдениями третий.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ − А чему тут удивляться, − вступил четвертый. − Это ж понятно, что всегда лучше бегать по утренней росе, а не тогда, когда перед тобой уже целый взвод, то есть, факультет пробежал.

− Я думаю, что этот вопрос можно будет решить.

Я слабо улыбнулась, чем вызвала радостное одобрение у одногруппников. Ну еще бы, им так легко удалось уломать старосту на такое мероприятие. Хотя, если задуматься, то кому еще кроме них нужны здесь, в Руаде, эти дополнительные утренние тренировки? Я как-то очень сомневалась, что мне в принципе придется с кем-то делить время.

− А с кем нужно договариваться о времени? − спросила я.

− Тренировки проходят вне обычного расписания, на улице, бывает, что и за внешними стенами магистериума, − объяснил Рин. − Поэтому, с ректором, кончено, же.

− С ректором, − медленно выдохнула я, повторяя услышанное. Вилка, которую я держала в руках, выскользнула из моих пальцев, со звоном ударившись по тарелке. Там, в тарелке, было мясо с овощами, очень вкусное, кстати.

− Что-то не так? − участливо спросил один из моих одногруппников.

− Да нет, все в порядке, − я попыталась улыбнуться, но это у меня вышло плохо.

− Это ты от радости, наверное? − предположил адепт.

− Ну еще бы, − ответил вместо меня другой. − Ректор, конечно, суровый мужик, но зато настоящий чемпион. И герой, к тому же. Так что я тебе даже завидую. Вдруг он предложит тебе несколько индивидуальных тренировок, ну, чтобы не особо отставать от других. Я бы не отказался. Это ж такая честь!

− Тоже мне, размечтался! Чтобы сам Орин-аль-хан и предложил тренироваться у него! Тут нужно просто сказочное везение.

− Не забывай, что он сейчас магистр Орин. И обучать адептов − его работа.

− Вот он и обучит тебя, на магинженерной графике. Еще замучаешься к нему на пересдачи бегать, − это произнес уже женский голос.

Я с удивлением подняла голову и увидела, что к нам подошла Наэлиэн.

− Найдется местечко? − спросила она у окружающих меня андров.

Те моментально подвинулись, освобождая ей место рядом со мной. Через несколько мгновений перед ней появилась нетронутая тарелка с едой, которые андры по цепочке передали с другого конца стола. Какая забота, что и говорить. Теперь, когда с одной стороны от меня сидел Рин, а с другой Нали, я чувствовала себя чуть более спокойно. Хотя бы потому, что они, в отличие от андров, не нависали надо мной горой мышц, слегка нервируя меня этим.

− Задержалась на занятии по стендовой стрельбе, − объяснила мне свое опоздание Нали.

− Она тоже входит в учебную программу на техническом факультете? − с плохо скрываемым волнением спросила я.

− Нет, это факультатив. Очень интересный, рекомендую. Многое из того, что мы проходили на магинженерной графике, там можно применить на практике.

Услышав это, я непонимающе посмотрела на Нали. В моей голове решительно никак не укладывалось, каким образом могли быть связаны между собой графика и стендовая стрельба.

− Постой, ты ведь раньше никогда не изучала магинженерку? − Нали посмотрела на меня.

− Нет, как-то не доводилось, − я покачала головой.

− Тогда понятно. На магинженерной графике проходят, в том числе, направление и проецирование магических потоков. А на занятиях по стрельбе дается возможность осуществить это на практике. Это так увлекательно, воплощать в жизнь свои теоретические расчеты.

Сделав мне такой небольшой экскурс в учебную программу, Нали принялась за еду. Я же сидела в легкой прострации, продолжая есть скорее на автомате, чем из чувства голода. Божечки, это же нужно мне было так попасть! Судя по тому, что я только что услышала, технический факультет был больше похож на филиал какого-то военного вуза. Хотя, возможно, это касалось только набора этого года, и, конкретно, моих одногруппников, которым не терпелось узнать время их дополнительных тренировок. Мне же было любопытно другое. Чем было обусловлено, что практически все первокурсники технического факультета были андрами, да еще и, как я поняла, недавно приехавшими из Орана? Определенно, что-то тут было нечисто. И…

И я вдруг поймала себя на мысли, что хочу разобраться в этом. Случайно или нет, но я была втянута в какую-то игру. И участвовать в ней, не зная правил, мне совершенно не хотелось. Пусть это был и не мой родной мир, но жизнь была моей собственной. И тратить ее впустую я не собиралась. А, раз так, то мне следовало приступить к активным действиям.

Сверившись с расписанием, я увидела, что сегодня во второй половине дня занятий у моей группы не было. Уж не знаю, чем планировали заниматься в это время мои одногруппники, и о чем думала администрация, оставляя этих здоровенных и крайне активных адептов не занятыми, мне было неизвестно. Я же хотела стать сильнее, но вовсе не таким способом, какой бы, полагаю, выбрали мои одногруппники. Подтягиваться на турнике и укреплять мышечный каркас я не собиралась. Потому что слабой и беспомощной я чувствовала себя не из-за плохой физической формы, а тогда, когда не обладала информацией. И это мне очень, просто ну очень сильно не нравилось.