За баром туда-сюда сновали бармены, почти все столики были заняты. У барной стойки тусовалась компания молодых людей, Лекс в белоснежной рубашке и тёмном фартуке ловко жонглировал перед ними бутылками, отчего девочки из компании восхищённо смеялись и аплодировали. Какой он у меня классный, пронеслось в голове, но я заставила подсознание заткнуться.

Я села на барный стул на краю стойки, повесила пальто на спинку. Лекс махнул мне рукой, жестом попросив подождать. Тут же ко мне подскочил суетливый Денис и наигранно поцеловал мою руку.

– Мадам, вы сегодня особенно прекрасны, – сказал Денис глубоким голосом, изображая влюблённого киногероя из восьмидесятых. Он перегнулся через стойку, усмехнулся, кивнул, словно убедился в чём-то. Или действительно убедился?

– Да просто пообщаться зашла, Лёша позвал, – я решила проверить свою теорию. – А что, мои великолепные чулочки не привлекают? Сегодня все на них пялятся.

– Да мы уж тут попялились, Лёха видео показал. Это было жёстко. Эх, мне бы таких тёлочек в школе, я бы ещё пару лет отучился, – Денис мечтательно поднял глаза к потолку, потом шутливо потряс головой. – Так, на счёт Лёхи. Видишь тех ребят у стойки? Это наши так называемые коллеги из Екб, приехали перенять опыт лучшего пермского бара, заодно бухнуть нахаляву. И Лёху, как самого достойного из нас, попросили продемонстрировать им наши фирменные коктейли.

– И как, хорошо справляется? – спросила я, взглянув на напряжённого Лекса.

– Ага. Это ты ещё пропустила его экстрим-подачи с холодным огнём, – в голосе Дениса послышались нотки зависти. – Знаешь, его ведь могут взять на место старшего бармена вместо меня, хотя я пашу здесь уже год, а он всего с лета.

– Пусть победит сильнейший! – я сжала кулак. Старший бармен в девятнадцать лет – это и правда круто. Какими бы ни были наши отношения, Лекс заслуживает хорошей работы и приличной зарплаты.

Денис убежал по своим барменским делам, перед этим наспех сварганив мне приятный коктейль на основе белого вина. Лекс всё ещё «впечатлял» гостей, я от скуки открыла Инстаграм. По привычке зашла в аккаунт Левина – я делала это почти каждый день, надеясь, что моё активное взаимодействие с его аккаунтом незаметно. Ну нравилось мне следить за жизнью знакомых, хотя она меня и не интересовала особо. Признаться, натыкаться на сумбурные истории Игоря с пьянок или однообразные селфи Ирины – не самое приятное в жизни, но я любила быть в курсе.

В профиле Левина красовалось новое фото. Не чтобы красовалось, – фото было вполне обычным и не очень качественным – зато Левин на нём выглядел до боли прекрасно. Портретный кадр на фоне заброшенного здания: взгляд чуть прищуренных тёмных глаз пронизывает объектив телефона, на губах нагловатая усмешка, волосы собраны в небрежный хвост, выбившаяся прядь падает на лицо. Мой палец завис над «лайком», но тыкнуть в экран не решалась. Предатель, просто предатель. Он специально поцеловал Леру, я знаю, просто по приколу, чтобы меня подставить, чтобы опозорить меня перед всем интернетом! Но как бы я ни пыталась снова разозлиться на Левина, от той свирепой бури внутри остался лишь вялый ветерок. До разговора с директрисой я очень хотела спросить его, почему он подставил меня, но теперь я понимаю – я сама себя подставила. Я небрежно стукнула два раза по экрану и принялась листать истории знакомых. Вдруг на экране всплыло сообщение:

Внутренности рухнули вниз, я резко вышла из Инстаграма. Твою мать, Левин, тебе действительно не всё равно?.. Уголки губ поползли вверх, я еле сдержала себя, чтобы не рассмеяться. Даже не могу нормально обидеться на этого придурка. Влюблённость – самое идиотское чувство на планете. Я чуть успокоилась и написала ответ:

По телу от груди к конечностям расползалось необъятное чувство удовольствия. Ему не нравится Лера, он просто идиот.

– Фуф! Наконец-то свобода, – голос Лекса выдернул меня из мыслей так внезапно, что я дёрнулась и чуть не выронила телефон. Лекс оказался с другой стороны бара и подошёл так близко, что мне стало неловко. Я заставила себя поцеловать Лекса в губы и крепко обнять. – Я соскучился.

– Я тоже, – после паузы сказала я.

– У меня есть полчаса. Давай посидим в комнате отдыха.

Мы зашли в подсобное помещение, которое бармены называли комнатой отдыха. От комнаты здесь были только старый диван и небольшой стол, заставленный посудой. В углу стояли швабры и всякие бытовые средства, тут же вешалка с уличной одеждой, в воздухе застыл тошнотворный сигаретный запах. Бесцветные стены с глубокими трещинами и люстра советских времён с жёлтыми светом превращали подсобку в жутковатую комнату для допросов из какой-нибудь антиутопии. Лекс скинул с себя фартук, потянулся и развалился на диване.

– Давай, иди ко мне, не торчи там, – он похлопал рукой по грязной обивке дивана. Я брезгливо поморщилась.

– Я лучше на стульчик.

– Насть, ты чего? – Лекс притянул меня к себе и насильно усадил рядом. – Мы же решили пообщаться, что не так?

– Всё хорошо.

– Тогда предлагаю оставить за порогом все проблемы и насладиться обществом друг друга, – усмехнулся Лекс и потянулся ко мне за поцелуем. Я не отстранилась. Одной рукой он взял меня за шею, а другая поползла за ворот свитера.

– Эй, давай без этого, – я мягко отстранилась.

– Почему?

– Потому что здесь грязно и мерзко.

– Хм, помню, ты была не против заняться сексом на скамейке в парке, – Лекс дерзко мотнул волосами и посмотрел мне прямо в глаза. Я сглотнула. Он знает про нас с Артёмом?.. – Забей, все мы не без грешка.

– Это Артём тебе рассказал?

– Нет, конечно, вас видела моя знакомая. Да не важно, на самом деле. Как я уже и сказал, все мы не без грешка. Так тебе он нравится или уже кто-то другой? – будничным тоном спросил Лекс. – Может, по Матвееву до сих пор сохнешь? Или ещё по кому-нибудь?

Он откинулся на спинку дивана и закурил. Едкое облако дыма от дешёвых сигарет растаяло в воздухе. Я без спросу достала из его пачки сигарету.

– Ты позвал меня, чтобы потрахаться или поссориться? Последнее время мы только это и делаем, – как-то безэмоционально спросила я. На это Лекс никак не отреагировал, продолжая втягивать и выдыхать дым.

– А Олег-то был прав… – наконец, протянул Лекс, усмехнувшись.

– Прав в чём?

– А, не важно. Как в школе дела? Уже решила, куда поступать будешь?

– Конечно, нет. Ещё только ноябрь, – недоумённо ответила я. Что сказал ему Олег? На счёт моих чувств к Левину? Но он не может о них знать, никто не может! И почему Лекс так спокойно на всё реагирует?.. Внутри расползалась тошнотворная пустота. Я вдруг осознала, что больше не чувствую к Лексу ничего. Совсем. И мне хочется обрушить на него мои эмоции, признаться ему, сделать больно. Чтобы он перестал быть таким спокойным, таким… бесчувственным. Вместо этого я прижалась щекой к его плечу.

– Видел твоё сегодняшнее выступление, – после затяжного молчания сказал Лекс. – Впечатляет. Я подозревал, что ты раскрепощённая, но не думал, что настолько.

– Спор есть спор, – я пожала плечами, не зная, что ещё ответить.

– Спор есть спор, – медленно повторил Лекс и глубоко затянулся. – Забавно, что предметом спора стал Левин.

Несколько минут мы молчали, думая о своём, а потом также молча разошлись по своим делам, сухо попрощавшись. На следующий день Лекс написал, что Денис увольняется, и теперь ему придётся работать в полтора раза больше, пока не найдут нового бармена. Я выразила ему сочувствие и пожелала удачи. На гавайскую вечеринку он меня не позвал.