Иногда Картер прикрывал меня, если отец спрашивал, где я. Ответ всегда был одинаковый – в колледже. То он придумывал, что у меня тест. То, сложный предмет и я задержалась для доработки домашнего задания. То ещё что-то. Он знал, что я работала в доме престарелых. Знал он и то, что я это делала в большей степени для него. Наверное, так он меня благодарил. А ещё он считал меня очень талантливым фотографом. Это правда смешно, потому что это совершенно не так. Но он любил разглядывать фотографии, которые я делала и скидывала на старенький ноутбук. Говорил, что я когда-нибудь открою свою собственную выставку и заработаю кучу денег.

Мечтать не вредно, правда? И я всегда смеялась над его фантазиями, но и поддерживала в нём это стремление. Ведь пока мы мечтали, то жизнь продолжалась.

Мыслями опять вернулась к Трэвису. Он меня пугал до тошноты и ощущения, что я тону. Но было ещё какое-то странное ощущение в теле. Это так глупо… Этот человек унижал меня, оскорблял, обижал, вводил в ступор… Но мне на один миг захотелось спрятаться головой под его толстовкой, словно там самое безопасное место. Бред, да?! Да и откуда подобная фигня образовалась в моём воображении, я не знаю. В тех романах, которые я читала по ночам, подобных сцен не наблюдалось. Но в тот миг, когда он прижал меня к своей машине, ещё не засунув свой палец в меня, мне захотелось спрятаться под его толстовкой и вдыхать его аромат. От него правда очень вкусно пахло. Каким-то древесным парфюмом, что ли. Но в этом чувствовалась стабильность и непоколебимость, как у мощного дуба. И это всё шло вразрез с его действиями и словами в мой адрес. Так странно. Когда я смотрела в его глаза, спрятавшись под козырьком его бейсболки, мне померещилось, что он не злой и опасный, а нормальный и добрый. Я бы даже сказала добросердечный. Но разве такое возможно? Он меня за человека не считал, называя подстилкой. А всё моё нутро до трясучки боялось его. Как и любого мужчину.

Когда я в него врезалась, то у меня словно земля ушла из-под ног. Одна, ночью, под ливнем и рядом с ним, с этим кретином. Забавно, что сколько я знала Габи, то ни разу с ним не пересекалась. Хотя, что странного? Я ведь никуда не ходила. Но после поступления в колледж что-то щёлкнуло во мне, и я поняла, что потом меня вообще могут не выпустить из дома и я решила тайком и урывками выкраивать время для прогулок. Только гулять я любила около океана, наслаждаясь его видом и запахом свободы. Ни в какие заведения не ходила. Стен мне и дома хватало.

И мне, словно в наказание за нарушение родительского запрета, преподнесли этого индивидуума. Он вызывал во мне отчаянное желание огрызаться и не давать себя в обиду. Не проигрывать ему, а отвечать в должной манере. Силы, разумеется, не равны, но попытаться-то можно. Марк никогда мне не хамил. За те пару месяцев нашего с ним знакомства не было ни одного случая, чтобы он меня напугал своим поведением. Кроме одного.

На той самой гонке-дуэли. Он так хотел выиграть, что вёл себя достаточно опасно на дороге. Ну или это мне так померещилось. Но от его манёвров, в стремлении обогнать Трэвиса, меня кидало из стороны в сторону, и я вечно билась локтями то о дверь, то об его сиденье. А ещё я наслушалась отборного мата в адрес Трэвиса. Не знаю, что они не поделили, но их неприязнь явно взаимная.

Я узнала, что Трэвис: «Конченый мудак, который вставляет свой член даже в замочную скважину, отбирая девушек у всех парней в округе. Он ненасытный со зверским аппетитом, ему мало даже двоих. Чёртов гурман. Его тачка сама по себе быстрая, поэтому никаких персональных заслуг за ним не водится. Но на него всё равно все вешаются, потому что он чёртов Доминик Торетто4. Кто бы подсказал, кто это такой?! А ещё он ходит в зал и любит устраивать спарринг с противником, явно сильнее себя. Выпендрёжник чёртов». И это только часть того, что я выслушала от Марка, пока мы дышали в задний бампер машины Трэвиса. Почему я всё это запомнила, сама не понимаю. Но тем не менее, вырисовывался определённый портрет. А, забыла. Он много курит. «Дурная привычка для дурной и безмозглой башки».

Курение, конечно, не лучшая затея, но кто я такая, чтобы читать нравоучения? Хочет – пусть курит. Он взрослый парень. Ненасытный? Ну, он совершеннолетний. Пусть делает, что хочет, лишь бы по взаимному согласию. Спарринг? О’кей. Что тут скажешь? Лишь бы эта сила была направлена в мирное русло.

Мне это всё казалось каким-то несущественным. Разве из-за этого стоило вообще переживать? Неужели у них не было проблем посерьёзнее? Мальчики, видимо, в любом возрасте интересуются только машинками и регалиями. Кто быстрее, выше и сильнее. Всё. На этом их поле боя ограничивалось. Но жизнь куда более многогранна и сложна, чем вот это всё.

Вот и сейчас, передо мной мальчик с мячом, отчаянно желавший прославиться тем, что хотел бегать по полю и забивать голы.

Мальчики, что с них взять…

Трэвис

Начало мая выдалось жарким. Во всех смыслах. На улице припекало, в университете допекали, друзья доводили до кипения своими выводами относительно моего поведения. Но я вёл себя хорошо, честное слово. Я просто не видел Джойс с той ночи.

Вообще, меня вроде как отпустило. Больше не возникало желания зарычать или оскорбить. А это целая неделя, между прочим. Так что я, охренительный красавчик, как бы сказал Джастин.

Всё дело в ней, не во мне. Это ж очевидно. Как и то, что я сейчас заметил её на пирсе.

Твою ж мать, ну что такое?!

Надо держаться от неё подальше. А то мои горе-друзья решат, что я тайно сохну по ней, поэтому задираю её в каждой представившейся ситуации.

После гонки мы устроили мини-вечеринку на пирсе. Часть тусовки уже переместилась в океан, плескаясь и крича что-то. То и дело кто-то прыгал в ещё не прогревшуюся воду под оглушительные вопли остальных. Гонку я, разумеется, выиграл. Заработал сегодня восемь штук баксов. Неплохо, да? Я тоже доволен.

Из портативной колонки орала песня Fight For Your Right группы Beastie Boys. Прилипалы уже выбрали своих кумиров. На мне висела парочка. В самый раз для разгона. Одна блондинка, другая брюнетка. Надо рыжую найти для полного комплекта.

– Трэвис, может тебе проиграть один разок, ради приличия? – высоким голосом поинтересовалась Кайла.

Интересно, а Джастину нравился тембр и высота её голоса? Мы никогда это не обсуждали, но сейчас почему-то мне стало любопытно, как он терпит её визги во время секса.

Что за хрень в моём мозгу?! Она же может стать его женой, значит, мой вопрос по меньшей мере неуместен.

– Зачем? – искренне удивился я.

– Знаешь, такой метод заманивания новеньких. Мол у каждого есть шанс побороть тебя, раз ты однажды проиграл, – хищно улыбнувшись, ответила она.

Джастин недовольно покачал головой, отвернувшись от неё.

– Я здесь деньги зарабатываю. Для меня каждая гонка важна. Но с точки зрения тактики – звучит неплохо, – согласился, поглядывая на Марка и Джойс, которая опять обнимала себя руками.

– Хэй, братишка, у семейства Митчелл в крови всех обставлять, да? – подлетел довольный Нэйт, приобняв меня за плечо.

– У семейства Митчелл в крови всех трахать, – указал взглядом на его свиту из трёх прилипал, пока мои что-то обсуждали слева от меня.

Нэйт заржал, откинув голову назад.

– А чем ещё заниматься в свободное от учёбы и гонок время?! Я предпочитаю брать от жизни всё, что она может мне предложить, – игриво ответил он, шлёпнув по заднице одну из прилипал.

Она взвизгнула, но была не против подобного жеста. Как и все они.

– Слышал, Марк хочет подшаманить над выхлопной системой, чтобы «ну точно сделать тебя», – подключился подошедший Диего.

– Да пусть хоть компрессор поменяет или обновит фильтр нулевого сопротивления, ему же бабки девать некуда, – усмехнулся я, не сводя глаз с Джойс.

Она нервно озиралась по сторонам, особенно когда кто-то прыгал в воду.