Потому что пятьдесят на пятьдесят — останется или уйдет — в случае Донхи быстро перерастает в один на миллион, и это только в плоских мирах работает в девяносто девяти процентов случаев. В обычном же мире обычных людей — нет.

— Потому что я люблю эти песни, — заканчивает Намджун, и в его словах слышно совсем не то.

Потому что скоро мне больше некого будет любить.

***

Намджун не дурак ведь, хоть так многие думают. Донхи не просто в их числе, Донхи готова возглавить шествие с заглавным транспарантом и организовать Клуб Считающих Ким Намджуна Отпятым Дураком.

Он видит, что Донхи начала относиться к нему немного иначе. Чуть резче, слегка прохладнее, немного отталкивающе — хотя это и вовсе незаметно другим. Она теперь ведет себя с ним так, будто…

Собирается бросить.

— Дурак ты, хён, — говорит ему Тэ, грустно вздыхая, — лучше просто спроси её, и она честно тебе ответит.

— Дурак ты, Джуни, — Юнги в кои-то веки смотрит мягко и притягивает в объятия. — Она так же не может без тебя жить, как ты без нее.

— Дурак ты, Намджуна, — со смехом качает головой Сокджин, — тебе следует снова признаться, я уверен, её ответ в этот раз удивит тебя!

Конечно, удивит. Он уверен, что Донхи уже настолько осточертело это всё, она так сильно ведь устала от своей жизни, вечной работы, и ведь у нее всё шло по графику и плану, пока он не вмешался, требуя внимания и времени только для него. Очевидно же, что Донхи проанализировала это всё и теперь приняла единственно верное решение…

«Придешь сегодня вечером?»

Сообщение улетает в сеть, и парень нервно прикуривает от её зажигалки, чиркнув пару раз.

— Бензин, что ли, заканчивается… Эта зиппо такая муторная в уходе, как она с ней носится?

«Я где-то в час ночи освобожусь. Что-то срочное?»

— И это она на ногах с утра позавчера. Черт возьми…

Парень устало трет лоб ладонью, подавляя в себе желание опять попросить её просто поверить ему и разрешить позаботиться. Но нет же, опять будет ворчать, что ей не нужен сахарный папочка, что она сама способна обо всем позаботиться — и не соврет ведь, потому что выживала столько времени одна, для нее это уже привычно. Ей не понять, что Намджуну, да и другим тоже, чего таить, больно смотреть на это. Юнги еле впихнул ей прибавку к зарплате, и то Донхи на него наорала и чуть не уволилась; Сокджин подарил мягкий пушистый свитер и шарф, а комбинезончик еле выдавила из себя злое «спасибо». Лишь мягкую заботу Тэхёна и ужины от Намджуна она способна кое-как принимать спокойно, хотя всё время чувствует себя за них виноватой.

Она ни разу не винила кого-то еще.

А что будет после сегодняшнего?

«Просто соскучился, комбинезончик :) А еще собираюсь пересматривать «Team А» 83.»

В этот раз ответа приходится ждать несколько минут, видимо, опять куда-то бежит по работе.

«Так бы и сразу сказал! Буду в 11»

Намджун сверлит взглядом телефон и пытается понять. Может, он в своем самокопании и безответной любви настолько погряз, что совершенно не видит реальности? Ведь вот же — Донхи отвечает на его сообщения, её манера речи гораздо более милая и дружеская, чем еще год назад, если судить по этим обрывкам фраз; она откровенно делится прошлым, тем вымученным и тяжелым, о котором Намджун не может вспоминать без слёз.

Он влюблен в нее так сильно, что даже больно.

«Жду, малышка»

Намджун нервно хмыкает, понимая, что ответа на это не получить, и сомнения вперемешку с угрызениями совести начинают медленно грызть изнутри, умоляя отложить запланированное или даже совсем отменить.

Телефон квакает новым сообщением, и от неожиданности Намджун давится сигаретным дымом и роняет с подоконника забытую там утром чашку.

«Я тоже»

Нет.

Чёрт возьми, нет.

Донхи никогда, никогда не отправляла ему такие сообщения.

С таким смыслом.

Сомнения вместе со здравым смыслом всё еще умоляют подумать хорошенько, но теперь как раз Намджун уверен в своей затее.

Он обязан показать этой несчастной измученной жизнью девочке, что её могут любить.

***

Донхи корит себя за то, что не только не стерла, как обычно, сообщение, но и за то, что отправила его. Намджун ведь чуткий и внимательный, он сто процентов заметил это и проанализировал, так что вот, еще пара метров от забора и до его двери — и аккуратные вопросы посыпятся градом. Вот только Донхи в кои-то веки тоже хочет немного глуповато похвастаться, что ей всего полгода осталось — и тогда она сможет вернуться в колледж… А Намджун расцветет улыбкой и скажет, что она хорошая малышка и отлично постаралась, и будет сиять лампочкой целый день — ведь если колледж, значит, Донхи сможет и о романтике задуматься.

Вот только парень крепко сжимает её в объятиях еще в двери, взбудоражено делится какой-то совершенно непонятной информацией о микстейпах, хуках (он ударился в бокс?) и бриджах (и в моду? А, нет, это что-то из разряда музыки), после наглаживает Синди, отпускает её на кухню и нетерпеливо поворачивается к подруге. Донхи лишь куртку вешает на крючок, даже не успевает снять обувь, и он тут же хватает её за руку и тянет за собой туда, куда раньше она никогда не входила.

— Мне нужно тебе кое-что показать! — Намджун светится энтузиазмом, пока втаскивает девушку в дом прямо в тяжелых и не очень чистых ботинках, заталкивает вперед себя на второй этаж, в маленькую студию, забитую непонятной непосвященным аппаратурой. — Это великолепно, тебе точно понравится, я уверен.

— И ты ради этого лишил меня сна после двух рабочих смен подряд? — Донхи скептично искривляет губы в ухмылке, пока парень закрепляет на её голове тяжелые наушники и роется в компьютере.

Это всё так похоже на их обыкновенные посиделки, и так отличается одновременно.

Что-то не так с взглядами Кима, которые непривычно тяжелые и задумчивые, что-то витает в воздухе — неуловимое, но почему-то настолько осязаемое, что зажги свечу — и рванет, что-то неосознанно неловкое в движениях обоих и неуловимых касаниях друг к другу.

Раньше этого не было.

Раньше Донхи чувствовала себя защищенной в этом доме.

Теперь она не может побороть чувство неоправданного страха перед напряженным Намджуном.

Или же перед непонятным предвкушением?

Или… перед собой?

В голове одновременно с первыми словами в наушниках появляются давно знакомые строчки, которые её подсознание всегда врубает именно в такие моменты высшего напряжения. Строчки, которые именно благодаря Намджуну она не слышала уже много-много месяцев.

Eeny, meeny, miny, moe,

У Донхи на ушах большие наушники, она честно пытается вслушаться в ритм и прочувствовать текст, но в голове заклиненной пластинкой повторяется детская считалка. Девушка с опаской открывает глаза, собираясь признаться, что сейчас она просто ничего не может понять…

Намджун смотрит голодно.

Catch a tiger by the toe.

В ушах громкий бит и определенно сильный текст — Донхи уверена в этом, потому что Намджун не пишет другую музыку, у Намджуна вся музыка идеальна и неповторима…

Намджун сейчас выглядит так, будто нуждается в докторе.

If he hollers…

— Знаешь, — она осторожно спускает наушники на шею, подгребает поближе к себе сумку и неловко пытается закинуть её на плечо, — я, наверное, лучше пой…

Намджун выглядит так, будто бы готов перегрызть глотку каждому доктору.

…let him go.

Намджун целует голодно. Жадно. Безумно.

Чёрт.

Намджун целуется просто блядь охрененно.

Eeny

Не оторвешься, не сбежишь, не оттолкнешь — он будто огромная бетонная плита, которые раздавливают несчастных на стройке в лепешку. Или это у Донхи отказали мышцы, в кои-то веки наслаждаясь присутствием жаркого тела рядом и такими неожиданными, почти забытыми прикосновениями? Он целует совершенно бешено, и наушники эти дурацкие огромные мешаются на шее, впиваются местами в кожу, обещая красные следы.

Meeny

Он ласково путается пальцами правой руки в коротких волосах Донхи, на контрасте резко прикусывая её нижнюю губу, левой в это время за талию прижимает девушку к себе покрепче, будто её и так только что не размазало по нему, будто она и так не вплавилась в его тело своим.