Подход В. Рейха уже представляет собой переход от учета отдельных травмирующих воспитательных приемов к описанию постоянных, пагубно влияющих [на ребенка] моделей поведения. Авторы, изначально пытавшиеся дать обобщенную характеристику всему многообразию форм поведения взрослых, исходили из предположения, что ребенку редко вредят только отдельные травмирующие воспитательные методы или внезапная смена поведения воспитателей на диаметрально противоположное. В подавляющем большинстве случаев наблюдалась однотипная стандартная модель воспитания в ответ на всевозможные формы выражения ребенка на разных этапах его развития. Основываясь на этой гипотезе, многие авторы пытались целиком охватить модели поведения матери или даже всех домочадцев и сгруппировать их по общим признакам.
При этом мать, отец, родительский дом или воспитание подчас характеризуются единственным, вмещающим в себя массу оттенков прилагательным, которое опять же выражает лишь однобокое смещение соотношения между разрешением и запрещением. Получается примерно такая классификация: мать или воспитание будут авторитарными или небрежными, чрезмерно строгими или избаловывающими, слишком жесткими или слишком мягкими. Если больше внимания уделяется эмоциональной окраске, в которую, так сказать, вписаны родительские методы воспитания, то возникают такие формулировки, как тепличная или ледяная семейная атмосфера, чересчур или мало эмоциональный воспитательный процесс. Однако полезность таких усеченных формулировок для характеристики какой-нибудь пагубной однобокости или перегибов в воспитании оказалась сомнительной. Конечно, из родительских методов воспитания и форм их выражения по отношению к ребенку складывается воспитательный подход, или атмосфера, которую можно описать просто и доходчиво, например мать будет жесткой или мягкой. Однако такие сильно обобщенные определения воспитательного климата никогда не заменят точных и подробных описаний того, как именно родители обращаются с ребенком.
С другой стороны, для многих авторов оказалось большим соблазном использовать вышеназванные глобальные формулировки как спасение от необходимости дифференцировать информацию о том, как поступают родители с ребенком, каким образом они реагируют на его желания и говорят с ним. Тогда просто пишется, что мать «жесткая» или «балующая», и некоторые исследователи полагают, что этим уже все сказано. Но Адлер, Шульц-Хенке и другие авторы могли бы подробнее раскрыть значение таких определений. Эти общие понятия сами по себе довольно многозначны. О внутренних мотивах такими терминами почти ничего нельзя сказать, и их феноменологическое описание также не ясно. Например, жесткость в воспитании может быть разной. Насколько бы широко Шульц-Хенке ни использовал это понятие, его описание с большой долей вероятности констатирует, что поведение матери во всех случаях оценивается как жесткость, при которой ребенку не хватает необходимой порции обожания и одобрения. Но нам знакомы очень разные модели поведения родителей, для которых такие характеристики тоже верны. В необозримом количестве публикаций стимулирующее развитие неврозов родительское влияние сводится к таким расплывчатым общим понятиям, как «атмосфера», не проясняя того, как именно взрослые обращаются с ребенком.
Перейдя к систематическим продольным исследованиям взаимоотношений родителей и детей, отдельные авторы оказались в поиске более сложной классификации моделей родительского поведения, чтобы сделать свои наблюдения более дифференцированными. Приведем два примера классификаций, разработанных С. Броди для фиксации общего, а особенно вербального, поведения матерей маленьких детей. Обе они различают пять разных моделей поведения[55]
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
