Лена поджимает ноги, когда подруга пытается вытянуться на краешке кровати, а потом ставит их поверх колен Лики.

— Ты наверняка сильно устала, а потом ещё меня пришлось успокаивать.

— Пришлось,— улыбается Лика.— Ты меня напугала немного. Я не могла подумать, что меня не было двое суток.

— Даже больше.— Лена протягивает руку и сжимает ладонь подруги в своей.— Это было тяжело. Я уже направлялась писать заявление на розыск пропавшей.

— В полицию?

— Да.

— До чего я тебя довела. Извини.

— Ну правда, я просто не знала, что и думать.

— Так,— Лика приподнимается на локтях и внимательно смотрит на Лену.— Сейчас я буду тебя развлекать. Иди на кухню.

— Ты в меня столько чая влила, что лучше бы не на кухню.

— Хорошо, сначала не на кухню, а потом сразу на кухню.

Лена пытается выбраться из кокона из пледов — приходится ей помочь; убегает в ванную и закрывается там. Тут же что-то с грохотом падает на пол. Лика тихо смеётся. Она уже научилась не подпрыгивать от испуга в такие моменты.

— Ты забыла сказать, зачем мне на кухню,— через минуту в комнату просовывается мордашка Лены.— Не есть же. Я в прошлый раз уже всё съела. Там только горчица и сельдерей.

— Просто побудь там и… Встань на то место, где ты в прошлый раз поломала мой стул.

— Я его поломала? — возмущается Лена.— Он сам.

— Я знаю,— улыбается Лика.— Встань за стеной. Улыбнись. Сострой рожицу. Можно хоть на голове стоять. А я попробую угадать, что ты делаешь.

— Ага,— с сомнением отвечает Лена и исчезает за дверью, для надёжности прикрыв её.— На голове.

Лика встаёт, зажмуривается и упирается ладонями в стену.

— У тебя очень милая улыбка, когда ты думаешь, что тебя никто не видит.— Приходится говорить чуть громче, чем обычно,— хоть дверь прикрыта неплотно, но Лика хочет, чтобы её точно услышали.— Язык ты мне тоже показываешь очень мило. Да, волосы дыбом — это прямо твоё. Зачем ты крадёшься к холодильнику? Ты же говорила, что там ничего нет. Не делай удивлённое лицо, я пообещала угадывать и держу слово.

Лена с подозрением появляется на пороге:

— Ты провертела дырочку в стене? У тебя камера наблюдения? Дяденька фокусник, ну раскрой секрет, ну пожалуйста.

Лика едва успевает принять непринуждённую позу:

— Давай ещё раз.

— Ну как так-то! Ну ладно…

Лена снова скрывается.

— Я не знаю, как выглядит танец диких папуасов, но ты сейчас танцуешь очень похоже на них. Так, погоди, погоди, не ешь свою коленку, она тебе ещё пригодится. Лучше пойдём в какое-нибудь ночное кафе или закажем пиццу.

Лена хохочет и забегает в комнату:

— Убедила. Скажи, ты уже не удивляешься, когда обнаруживаешь что-то подобное?

— Что-то подобное?

— Ты управляешь погодой.— Лена выставляет вперёд руки, видя, как подруга начинает протестовать.— Управляешь, причём часто сама этого не замечаешь. Ты знаешь все языки, которые только можешь представить. Знаешь, уже за это тебя в Средние века сожгли бы на костре. Два раза подряд, для надёжности.

Лика улыбается:

— Продолжай.

— Ты видишь сны-предсказания.

— Они не каждый раз сбываются.

— Но ты знаешь, когда они сбудутся, а когда нет.

— …Это точно,— помедлив, говорит Лика.

— И теперь ещё выясняется, что ты видишь сквозь стены. Всё это чуть-чуть необычно для обычной девушки, так?

— Так. Ещё чашка с горячим шоколадом.

— А что с ней?

— В ней шоколад никогда не заканчивается. И всегда горячий.

— Это меня добило, честно,— признаётся Лена.— А ещё дверь…

— Погоди-ка. Я дверью не управляю, это скорее она мной…

— Я понимаю,— терпеливо говорит Лена.— Но мне вот, например, нечасто встречается дверь, которая ведёт на берег Тихого океана.

— Знаешь. Я ведь прикасалась к этой двери. Но ничего за ней не видела и не ощущала. Это как будто что-то за гранью.

— Анж.

— Да?

— В ближайшие дни ни у тебя, ни у меня нет экзаменов.— Лена внимательно смотрит на Лику. Лика, рассмеявшись, берёт её за руки и проникновенно говорит:

— Только две вещи. Не забудь камеру.

— Я скорее одеться забуду. И почистить зубы, а это вообще фантастика. А какая вторая вещь?

— Не факт, что мы попадём на то же самое побережье.

— Я тоже об этом подумала. Но ведь попытаться стоит?

— Конечно. Я попробовала всего два раза, а потом торопилась обратно.

— Ты как будто пытаешься меня отговорить,— укоризненно говорит Лена.

— Нет, ты чего! — пугается Лика.— Просто мы обе будем разочарованы, если ничего не получится. И кроме того, я ужасно боюсь, что ты подумаешь, что я фантазирую. Или что мне это всё приснилось. И перестанешь мне верить.

— Я тебе верю всегда,— коротко отвечает Лена.— Идём.

Помолчав, она добавляет:

— Даже если ничего не получится, я, конечно, посомневаюсь, но ты меня убедишь любым другим способом.

— Да. Завтра, как только откроется университет.

— Да. И ещё я смутно помню, ты что-то говорила про ночное кафе. Я ужасно проголодалась.

Лика улыбается:

— Конечно. Одевайся. Да, кстати. Я так и не ответила на вопрос.

— На какой? — удивляется Лена.

— Удивляюсь ли я, когда обнаруживаю свои странности… Удивляюсь. Но как-то потом. Спустя несколько часов или даже дней. Это странно, но зато потом как ковш ледяной воды за шиворот.

Лена, обуваясь, поднимает голову и говорит серьёзно:

— Пообещай одну вещь. Когда научишься летать, сначала приземлись, а потом удивляйся. Чтобы я за тебя не волновалась.

========== Назавтра ==========

Обычно я терпеливый человек, но в холле общежития я уже час, и все четыре раза, пока я звонила Элен, она обещала спуститься через три-четыре минутки. Хронология явно нарушилась не только у меня. Я запарилась, сняла куртку, замёрзла, вспомнила принцип «одна нога из-под одеяла, когда не то жарко, не то холодно», попыталась применить его к куртке, не преуспела. Сыграла в две игры на телефоне, прочитала все объявления на стене, начала подпрыгивать от нетерпения, но во время очередного прыжка зашёл высокий, красивый и темноволосый местный житель, я смутилась и чуть не упала, но всего через двадцать минут спустилась Элен и тут же принялась убеждать меня:

— Я старалась быстро, как могла, просто хотела всё предусмотреть.

— Я уже устала сердиться, поэтому не сержусь, так что бегом, а то пока ты копаешься, корпус закроют.

У Элен на плече рюкзак. И всё.

— Я думала, ты два чемодана собираешь. На колёсиках.

— А говорила, что не сердишься,— примирительно улыбается Элен, одновременно делая жалобные глаза. Под распахнутой курткой у неё синяя клетчатая рубашка и свободно повязанный шарф. На ногах джинсы — совершенно обычные, и я удивлена, что они не красные с зелёными заплатами,— и тёплые ботинки.

— Да как на тебя сердиться. Просто я могла поспать немного подольше.

— Не забывай, что ты на днях уже выспалась впрок.

Я не знаю, что на это ответить, поэтому просто пихаю её в бок локтём.

Погода прекрасная, и хоть под ногами снег, а ветер дует в лицо, но солнце сияет, и до университета мы доходим быстро, деловито показываем студенческие билеты на вахте и идём сразу наверх, к триста шестнадцатой аудитории.

Между вторым и третьим этажом Элен спрашивает меня:

— Слушай, а если там сначала опять будет город? Только не тот, а другой. Например…

— Например, Париж,— перебиваю я её.

— Это я и имела в виду.— Подруга смущённо улыбается.

— Нет,— качаю я головой.— Даже в этом случае не хочу.

— Поняла, для достижения мечты нужно страдать и преодолевать сложности.

— Да никакая это не мечта. Ну и кроме того, паспорт, деньги. Отель. Проблемы с полицией. И так далее.

— Какая ты скучная.

— Практичная. Я всё же наберусь сил и подробно объясню тебе, почему я не хочу в Париж.

— А в Лимож? Нант, Ниццу? — сладким голосом перечисляет Элен.— Лилль? Гренобль? Монпелье, наконец? И… Прованс?