– Еще немного потерпите, скоро сделаем остановку! – прокричала Фатима, продолжая гнать своего коня.

Вечерние сумерки быстро превращались в ночную мглу. Но даже в темноте вдруг стала видна темная полоса непонятного происхождения. Приблизившись вплотную, оказалось, что это кусты или низкие деревья. Фатима остановила своего коня.

– Здесь течет река, а это ее берег. Вы стойте здесь, а я поищу брод.

– А, может, брод поищем завтра, когда будет светло? Что ты сможешь сейчас увидеть? – возразила Юлька.

– Завтра может быть поздно. – и Фатима исчезла в темноте.

– Ты знаешь, Юль, я отвыкла от дикой природы, – тихо проговорила Олеся. – И сейчас мне не по себе от этой тишины. Только шумит река, но ни птиц, ни лягушек, ничего нет. Так ведь не бывает.

– Пусть лучше ничего не будет, чем услышать волчий вой, а еще хуже незнакомую речь. Куда она пропала? Хоть бы не свалилась в реку. Ну и темнота, и звезд почему-то не видно.

– Это потому что будет дождь. Если пойдет, смоет наши следы. Я не могу уже сидеть на коне. Мне кажется, я седлом натерла мозоль кое-где. – Олеся соскочила на землю. – Знаешь, Юль, хочется есть, пить и спать, и не знаю, что сильнее.

– Я нашла брод, – послышался из темноты голос Фатимы.

Она подошла к своему коню и, взяв его под уздцы, повела вдоль берега. Девушки шли следом. Когда подошли к берегу, внезапно из-за туч выглянула луна и осветила реку серебряным светом.

– Это хороший знак, – тихо проговорила Олеся. – Нам должно повезти.

– Ну, ну! – недоверчиво отозвалась Фатима. – Будем надеяться, что твои слова попадут Богу в уши.

– Лучше было бы, если б Он в это время не спал, а глянул бы к нам на землю и уберег бы нас от всего дурного. Был бы дед Макар, он бы помолился, прежде чем начал этот водяной путь. Ты уверена, что здесь есть брод? – остановилась Юлька, недоверчиво и боязливо смотрела на реку, которая быстро и шумно спешила куда-то в ночь. – Нужно бы выломать шесты, чтобы проверять дно. Ведь так недолго нырнуть и не вынырнуть.

– Где ты здесь найдешь шест, кругом кустарник и камыш. Ни одной нормальной палки. На том берегу есть деревья, а здесь их нет. Я пойду первой, – шагнула в воду Фатима.

– Постой! Дай я отвяжу хотя бы верблюда, а то он так неуклюж, что запросто шагнет мимо брода и потащит всех за собой. – Юлька отвязала верблюда и оставила его рядом с Олесей. – Ты не ходи, стой на берегу, а я пойду за Фатимой. Потом переведем твоего коня вместе с тобой. Мочить ноги тебе не следует. – Посоветовала она Олесе.

И взяв под уздцы своего коня, она осторожно вошла в воду.

Луна то пряталась за тучу, то снова выныривала в разорванное окошко, освящая брод, по которому медленно переправлялись девушки и кони. Олеся напряженно следила за переправой. И вдруг почувствовала, что сейчас что-то произойдет. Она хотела крикнуть, предупредить, чтобы были осторожны. Но в эту минуту луна спряталась за тучу, а на реке раздался вскрик Фатимы, а потом закричала Юлька.

– Фатима, держись, выпусти уздечку из рук, я тебе помогу!

Олеся невольно шагнула к реке. В это время выглянула снова луна, но на переправе никого не было, ни коней, ни Фатимы с Юлькой. И лишь где-то слышались их голоса, а потом и они стихли.

– Юлька! Юлька! Фатима! – не находила себе места Олеся. – Что же это такое! Юленька! – бежала Олеся по берегу, но река вскоре разделилась на два русла. – Что же делать? Что делать? – растерялась Олеся. – Надо взять себя в руки. Ничего страшного не случилось. Юлька хорошо плавает, и она вытащит Фатиму. Надо разжечь костер, но на этом берегу нельзя. Значит нужно перебраться на другой.

Олеся зажмурилась, стараясь успокоиться.

«Нужен шест, как и говорила Юлька. Но где его взять? На берегу лишь гибкая лоза кустарников. Как же случилось, что Фатима оказалась на глубине? Ведь она почти дошла до берега. Наверно, оступился один из коней и потянул всех в воду. Течение быстрое и их понесло. Скорее всего, так и случилось. Стоит ли рисковать, переходить самой этот опасный брод? А вдруг Юлька и Фатима выбрались на берег и им нужна помощь, а я здесь трясусь от страха».

– Давай, неуклюжий, пойдем с тобой через речку, а кони пусть стоят здесь, я их привяжу к веткам.

Олеся взяла за уздечку верблюда и осторожно вошла в воду, ощупывая ногой дно.

– Дедуля, помоги мне перейти, ты ведь говорил, что мы с тобой связаны невидимой нитью. Так направь мой путь четко по перекату, которого ночью почти не видно, – шептала Олеся, продвигаясь вперед, а сзади, почти касаясь ее головы, шагал верблюд. Он тоже шел осторожно, не спеша, переставляя свои длинные ноги, как бы ощупывая дно.

Так они благополучно достигли другого берега и сразу окунулись в густые заросли больших деревьев и кустарников.

– Ох, не нравится мне здесь, совсем негде расположиться. Плохо, когда ничего не видно, а еще хуже, когда местность незнакомая. Я права неуклюжий? Прости, не знаю твоего имени! – говорила Олеся с верблюдом, оглядываясь. – Не хочется мне забираться в чащу. Давай- ка ты пойдешь туда первым, а я за тобой. – Она шлепнула верблюда ладонью. – Ищи поляну, чтобы мы могли разбить лагерь и разжечь костер. А потом пойдем искать моих подруг, они верно, уже накупались и ждут, когда мы их позовем к костру.

Олеся шла рядом с верблюдом, стараясь держаться к нему как можно ближе, и ловила ветки, которые старались хлестнуть ее по лицу.

– Где-то мы уже это проходили. Помнится, такими же темными ночами, я бродила по дикому лесу. Но плохое забывается, и я порядком все подзабыла. А ведь думала, запомню на всю жизнь. Ты, я вижу, хороший проводник не только в степи, но и в лесу, – обрадовалась Олеся, когда они вышли на небольшую поляну. – Вот здесь и сделаем привал. Давай, я сниму с тебя все узлы, возможно, найду в сумках спички или зажигалку, если, конечно, Фатима догадалась положить, – негромко говорила Олеся, стараясь держать себя в руках, не поддаваться паническому страху за себя и своих подруг.

Но ощущение полного одиночества сотрясало ее тело дрожью. А возможно, от того, что мокрая одежда и обувь после переправы стала ледяной. Олеся, суетясь, старалась снять мешки с верблюда. Он был высокий и ей это никак не удавалось.

– И что же ты такой вымахал! Не крутись, ты наступишь мне на ногу своими копытищами. Бог Ты мой, ничего не видно, не развязать узлов. Как здесь укреплены все эти узлы? Куда она засунула сумки с продуктами, ничего не найти. Первым долгом надо успокоиться. Все это мы уже проходили, даже было намного хуже, так что не стоит волноваться. Главное разжечь костер, и тогда на огонек подойдут Юленька с Фатимой. Как тебя уложить, чтобы снять сумки? Да что я мучаюсь с этими узлами! Веревки можно разрезать, благо, что нож при себе есть. Действительно я раскисла, что сейчас совершенно непозволительно.

И вскоре узлы слетели с боков верблюда. Олеся отвела его чуть в сторону и стала распаковывать поклажу, ощупывая ее в темноте. Изредка выглядывала луна, и тогда Олеся спешила рассмотреть, где что лежит. Она раскинула на траве кошму и собрала на нее сумки.

– И зачем столько ненужных вещей? Какие-то палки, свернутое толи одеяло, толи ковры. Эх, Фатима, ты, верно, решила, утянуть с собой целую юрту. Но где то, что нужно мне сейчас. Ага! Что-то нащупала! Фонарь! Точно, фонарь! Это ты молодец, это ты хорошо сделала, теперь пойдет дело быстрей. Вот и спички, и зажигалки, все есть, а, значит, и костер будет скоро.

Олеся очистила место для костра, ножом сделала канаву, чтобы огонь не помчался по траве. И взялась собирать сухую траву, хворост, колючку. Для костра пищи было много. Она разожгла костер, собрала все вещи в кучу, уложила кое-что на кошме и решила выйти к реке. Это было не трудно, так как шум реки хорошо доносился до ее костра. Она уже шагнула в темноту, как вдруг услышала голос. Звали ее, и это была Юлька.

– Я здесь, я здесь! – с радостью кинулась она на голос. – Юля, Юля, я здесь!

– Не кричи так сильно, по всей степи слышно! – вдруг совсем рядом раздался удивительно родной Юлькин голос. – Ты уже и костер развела, молодец. Помоги мне довести Фатиму.