После этих слов матушка ничего не говорила и лишь тяжко вздохнула. Печалясь из-за её смятения, я попыталась использовать свою магию и дать толчок её мыслям в более компромиссную сторону. Но это было бесполезно, поскольку матушка была абсолютно уверена и непреклонна в своём мнении…
В итоге я стала Леди мира…
После всего случившегося я часто возвращалась к этому эпизоду, думая о том, что могло бы случиться встань я на сторону матушки…Приняли бы маги мой отказ? И, самое главное, принял бы его Светлый Бог? А если бы принял, то смог бы найти мне на замену более достойного избранника? …Избранника, который предотвратил бы страшное проклятие и чудовищную войну? …А если бы и не смог, стало бы всё хуже, чем при моём падении? – в тихом унынии Улин опустила глаза.
– Что же произошло? – с мягкой настойчивостью спросил Дион. – Ты совершила ошибку при исполнении обязанностей? Или же что-то помешало тебе исполнить их должным образом?
– Я…не просто совершила ошибку. – Улин начала тяжело дышать. – Я…никогда не прощу себе того, что сделала. Это непростительно.
– Но я полагаю у тебя были веские причины поступить так, как ты поступила…
– Всё шло хорошо по началу…Мне потребовалось немало времени, но я смогла привыкнуть к замкнутому, скромному и во всём сдержанному образу жизни Леди. Как и многие божественные девы, я жила в отдалении от поселений и городов, покидая свой дом исключительно ради выполнения своей работы. Мне приходилось довольно много исследовать улицы и просторы долин для выявления атмосферы враждебности – к счастью, при помощи фей и различных скакунов, с которыми я умела обращаться, эта задача значительно облегчалась. Конечно, практичней со стороны магов было бы позволить мне поселиться в центре какого-нибудь города, а не вдали от всех них, но как Леди я должна была оградить себя от всевозможных соблазнов.
Так я отслеживала зоны конфликтов и всеми силами старалась устранить их. Я сталкивалась с огромными порывами желчи, ярости, зависти и страданий, которые облекались в форму злобы. Не все ссоры удавалось безупречно прекращать и не все столкновения до конца улаживать, но всё же я как-то удерживала хрупкое состояние мира
Однако по прошествии нескольких лет, когда я думала, что моя порочная природа была окончательно укрощена, ко мне внезапно пришла сильная меланхолия.
Жизнь в неволе, постоянных запретах и строжайших обетах угнетала меня гораздо сильней, чем мне изначально казалось. В самом расцвете молодости, когда моё всё ещё неискушённое сердце жаждало любви, я не имела права даже грезить о ней.
Каждый день я была одарена возможностью общения с созданиями различных сословий, но я не имела права ни с кем сближаться и создавать любого рода эмоциональную связь, от которой я могла бы стать зависимой. И более того, я должна была забыть о всех науках, о самообразовании, саморазвитии и знать лишь одну цель в жизни – исполнить свою деятельность, свой долг перед Богом наиболее совершенным образом.
Тогда я поняла: цепи долга были не просто отречением от всех удовольствий и увлечений. Они были отречением от самого себя. Осознав это, я почувствовала, как на меня нахлынуло отчаяние.
Я всегда хотела служить во благо живым созданиям, но не такой ценой…После моей жизни в качестве Леди я начала терять связь с собственной душой. Мне казалось, я теряла саму себя…Я могла сливаться с атмосферой мест и приобретать их яркие краски, но всё больше они виделись мне фальшивыми, ведь внутри я обесцвечивалась…
– Богиня…
– Ох, должно быть это звучало не как исповедь, а оправдание. – с нахмуренным взглядом Улин издала смущённый вздох. – Итак, моя матушка оказалась права, и я действительно страдала от воздержания. И хуже всего было то, что единственная связь, которую я могла себе позволить с созданиями света и тьмы соединяла меня со спектром весьма гнетущих чувств и мыслей. А они только усугубляли мои душевные страдания. Обжигающая ненависть, ядовитая злоба, обиды, нетерпимость, зависть и сомнения – всё это я вынуждена была впитывать в себя каждый день, избегая влияния на мои собственные переживания.
Однажды, когда дух мой был особенно подавлен, я ослабила защиту своей души и позволила отравляющим эмоциям вторгнуться в неё. То было чувство горькой обиды. Я разозлилась на вечно ссорящихся друг с другом созданий и не умеющих самостоятельно приходить к мирному решению – из-за них дух мой слабел и был подавлен. Я злилась на мудрейших за их праведный деспотизм над моей жизнью. Я злилась даже на своего отца и в тот момент верила, что он был больше обеспокоен своим авторитетом, чем моим благополучием…Я злилась на Богов…злилась на Богиню за то, что она создала меня порочным созданием, а захотела, чтобы я стала праведным. Я злилась на Бога за то, что он предпочёл выбрать именно меня, а не создание света, которое наверняка претерпевало бы меньше мучений от подобной жизни…Но больше всего я злилась на саму себя за свою неспособность исполнить свой долг и сделать всё правильно, встав вровень с благочестивыми созданиями света, как я и мечтала.
Тогда я подумала, что, возможно, это была не моя мечта, а какого-то безгрешного создания, чей поток чувств я однажды уловила в слиянии и случайно приняла за свои.
Вероятность того, что всю жизнь я прожила чужой мечтой, от влияния которой не смогла оградить себя, наполнила меня ещё большей обидой на всех созданий.
«Лучше бы я никогда не знала жизни среди общества и всю жизнь жила бы в спокойном одиночестве! Никогда бы не встречала ни демонов, ни светлых с их хаотичным и опасным миром и никогда бы не страдала от злобы и ненависти, от которых должны страдать они сами! И никогда не становилась бы невольницей долга, боясь их осуждения!» – такие страшные слова я сказала самой себе в сердцах.
После этого во мне словно что-то окончательно сломалось. И я была больше не в силах продолжать свою жизнь Леди мира. Возникшее убеждение о неизбежности ежедневно назревающих конфликтов и бессмысленности их приглушения заставило меня пренебречь чувством вины.
Я сделала судьбоносный и катастрофический выбор в своей жизни – я сбежала…
Мне хотелось уйти туда, где никто не смог бы найти меня. Где не звучало бы звуков вражды и кругом был бы лишь мир и покой.
Место, на котором ты сейчас стоишь, Дион не всегда имело такой жалкий и пустынный вид. Когда я впервые пришла сюда, это была прекрасная долина золотого цвета. Единение с ней не было похоже ни на что прежнее, что я испытывала. Она, казалось, была совершенно нетронута: ни поступью живого существа, ни ударами бушующего ветра. Долина была совершенно «пустой», но при этом она излучала жизнь. Это была тихая и умеренная жизнь. Она была самодостаточна и не нуждалась ни в каких дополнениях. Долина жила сама по себе. Сама по себе процветала и дышала. Это и было идеальное место для меня. Я полностью зарылась в его атмосфере, наслаждаясь умиротворяющим одиночеством и забывая о своей предрешённой миссии.
То время, что я отсутствовала в Магических землях не прошло мирным чередом. Тёмные и светлые стали чаще вступать в конфликты, а меня не было рядом, чтобы сгладить острые углы. Демоны стали всё чаще и чаще учинять беспорядки, погружаться в разврат, и меня не было рядом, чтобы образумить их. Светлые стали всё чаще и чаще гневаться на тёмных, и меня не было рядом, чтобы успокоить их.
Потом демоны совершили нечто крайне чудовищное. То, о чём я не знаю, но смутно догадываюсь. Леди счастья, оберегающая всех нас от глобальных бед и трагедий…
– Я…– нерешительно проговорил Дион. – Я знаю об этой истории. Леди счастья была жестоко убита… Однако ничего не…– юноша вовремя остановил себя, чтобы не разжечь новый спор. – Подробности её гибели окутана густым покровом тайны. Никто не мог с уверенностью назвать виновника этого преступления.
– Вскоре после её смерти пришло проклятие. Многие оставшиеся в живых демоны бежали в поисках спасения в Тёмные земли. Кого-то похоже гнали туда насильно, ибо светлые восприняли проклятие, как приказ самого их Господа изгнать демонов с Магических земель.
