– И что ты понял? – чуть спокойнее спросил Андреевский. Его кудри так встопорщились, что сейчас он был похож на какую-то экзотическую птицу.

– Ну… что ты не чувствуешь себя частью мира, – протянул Артём.

– Твою мать, – разочарованно шлепнул ладонью по столу Дима. – Смотри. Вот, например, твоя рутина – отработал, пришел домой, посрался с тещей или, если тебе больше нравится, с тестем. Затем поиграл с дочкой. Если осталось время, посмотрел кино, там, или, не знаю, книжку почитал. С женой, опять же, полюбился… Потом магазин, продукты и опять по кругу, по кругу, по кругу… Понимаешь, ты будто идешь сквозь бесконечные бельевые веревки с развешанными на них пододеяльниками, наволочками, простынями и так далее. В детстве ты наверняка хотя бы раз да пытался пролезть под каким-нибудь сохнущим на улице одеялом или укрыться за ним, играя в прятки с друзьями?

– Ну, было дело, а в чем прикол-то?

– А прикол в том, Тёма, что подавляющее большинство людей на этой планете проводит свои дни в бесконечном забеге сквозь это мокрое белье. Только у кого-то расстояние между веревками больше, а у кого-то – меньше. Мы идем по жизни, а на лица наши постоянно падает то сырое полотенце, то наволочка, то ночная, мать ее, рубашка! Все эта мишура, рутина, повседневность, которой мы себя окружаем, и играет роль этого паскудного белья! И вот вроде бы ты разобрался с каким-то одним вопросом, прошел эту чертову веревку с чьим-то сушащимся исподним. Ты хочешь осмотреться, увидеть жизнь такой, какая она есть на самом деле, а тут р-р-раз! И порыв ветра бросает тебе в лицо очередную тряпку. И ты ни черта не видишь, ты – как гребаная лошадь в шорах…

– Твою мать, братишка… – выдохнул Артём. Он только что как будто вновь познакомился с этим кучерявым толстячком. – Да ты чертов прозаик!

– Скажешь тоже, – ворчливо бросил Дима, но было видно, что ему приятна эта похвала.

– Так, значит, ты сейчас зависаешь между веревками? – задумчиво предположил Артём.

– Типа того…

– И какая же жизнь на самом деле? Что тебе оттуда видно? – Симыкина явно захватило откровение друга.

– Дело не в том, какая она на самом деле, – начал свой рассказ Дима. – А в том, какими событиями мы ее наполняем! Размениваясь на что-то обыденное, низкое, мы упускаем возможности совершить что-то реально значимое! Мы должны повернуть на девяносто градусов и идти не перпендикулярно, а параллельно этим треклятым веревкам! Чтобы ничто не могло отвлечь от той цели, которую мы сами себе поставим! Смотри. Возьмем, к примеру, мою работу. Для меня это – очередная веревка с бельем. Пусть на ней висят не грязные половые тряпки, а костюмы от Армани, Версаче и прочая лабуда. Сути это не меняет. Это всего лишь инструмент, с помощью которого я получаю средства к существованию, не более того. Мы созданы для чего-то большего, понимаешь?

– Дьявол тебя побери, Димон, ты – философ, каких еще поискать! Так как же выбраться из всего этого дерьма?

– Главное, как и в любом деле, – это осознать саму проблему. Как говорят наркологи, если человек осознал, что он – алкоголик или наркоман, полдела уже сделано. Ну а после этого нужно найти задачу, которой ты посвятишь все свои силы. Вот почему я так заинтересовался твоей идеей. Мне она кажется довольно подходящей темой, на которой можно проверить мою теорию.

– Дима, дружище, так давай зафигачим эту тему…

– Но! – Андреевский веско поднял указательный палец. – Обещай мне, что на этот раз все будет всерьез и до конца!

– Да сто процентов, братан! Можешь быть в этом абсолютно уверен! К черту все эти тряпки и веревки! Мы с тобой сотворим такое…

– Ребят, а зачем вам камера? – спросил один из двух сидящих за столом мужчин, темноволосый и худощавый, с небольшой козлиной бородкой, делающей его похожим на Льва Троцкого, одного из вождей революции. Его сосед, длинные волосы которого были собраны в пучок на макушке, озабоченно закивал головой, не отрывая взгляда от стоящего перед ним ноутбука.

– Хотим зафиксировать происходящее для протокола, – ответил за кадром Артём. – А что, у вас с этим есть какие-то проблемы?

– Вы могли бы использовать диктофон на телефоне, если хотите записать наш разговор, – сказал хвостатый.

Он поднял глаза от экрана своего портативного компьютера и подергал себя за мочку уха.

– Надеюсь, вы не собираетесь выкладывать эту запись в публичное пространство?

– Да бог с вами, Борис! Вы не против, если я поставлю камеру так, чтобы нас всех было видно? – не дожидаясь ответа, Артём положил гаджет на небольшую полочку на доске для заметок, которая висела на стене переговорной комнаты.

С одной стороны небольшого круглого стола, который стоял в центре комнаты, сидели те самые двое. С другой же стороны притулился Дима, который все время ерзал на стуле, пытаясь найти наиболее удобное положение. Его ноги выписывали под столом замысловатые кренделя, периодически задевая ботинки соседей. Перед ним лежал ворох бумаги. На некоторых листах были видны какие-то таблицы с рядами цифр, другие были заполнены напечатанным текстом с рукописными пометками.

– Ну вот, так будет лучше, – сказал Артём и отошел от камеры, заняв стул по соседству с Димой. – Итак, – он взял в руки одну из страниц, которая была особенно густо исписана неразборчивым почерком. – У нас есть несколько проблем, о которых мы хотели бы сегодня с вами поговорить. По первому макету. Наш логотип теряется на фоне и никак не выделен. Затем вкладка «Как работает проект». Первый слоган неправильный. У нас на проекте не ищут новых друзей. У нас можно найти отзывы о УЖЕ имеющихся друзьях. Слоган это не раскрывает. Третий слоган тоже не годится. Идем ниже. «Все о тебе и друзьях». Неправильный слоган. Сайт не ограничивается информацией о тебе и друзьях. Тут еще можно прочитать о недругах, родственниках, знакомых и других людях. Нет кнопки «Написать отзыв». Параметр «Родной город» неправильный. Это будет только путать людей. У нас указывают город, в котором человек находится сейчас, не пытаясь выяснить его РОДНОЙ город, который может быть каким угодно. Далее вы пишете: «Кто-то всем нравится, а кто-то нет». Опять-таки это идет от непонимания сути проекта, поверхностного подхода! Суть проекта – не выяснить, кто нравится, кто не нравится, а взвесить, оценить каждого человека по шкале личных ценностей и сформировать из совокупности пользовательских оценок некий результирующий параметр (в нашем случае это карма), который позволит судить, плохой это человек или хороший!

Под конец своей тирады Артём даже повысил голос, не в силах оставаться спокойным, когда речь шла о его детище.

– Хорошо, Артём, мы все поправим. Возможно, мы, действительно, не совсем верно уловили ваши пожелания… – успокаивающе проговорил козлобородый. – Такое бывает, тут нет ничего такого уж критичного.

– Максим, а как быть с функциональным блоком характеристик? – включился в разговор Дима. – По плану он должен был быть готовым еще две недели назад, но мы до сих пор не видим, чтобы он заработал!

– Дело в том, что наш программист ушел в краткосрочный отпуск. Поймите, время летнее, август – такой месяц…

– А когда мы с вами составляли календарный план, у вас не было понимания про август и отпуска ваших сотрудников? – щеки Артёма раскраснелись то ли от духоты, царящей в тесном помещении, то ли от обуревавшего его возмущения. – Мы вот уже полтора месяца ждем простейший, по сути, функционал!

– Ребята, послушайте, – пришел на подмогу коллеге Борис. – Давайте будем чуть конструктивнее. По плану, который мы утвердили, – он сверился с ноутбуком, – первый этап работ заканчивается пятнадцатого сентября. Обещаю вам, что к этому сроку мы закроем все вопросы по отставанию от графика!

– Борис, мы выбрали вас из довольно широкого круга претендентов. Не заставляйте нас жалеть об этом решении! – Дима скрутил несколько страниц с данными в трубочку и легонько постучал по ребру экрана.