- Понимаю...
Хоть Моня и принял без возражений сказанное как бы повреждённой на голову боксёршей, но нам с Васей сразу стало понятно, что это 'Понимаю' он выдавил из себя с трудом, что разговор пошёл не по его сценарию и ему необходима какая-то пауза, чтобы на ходу перестроиться. Но это ли трудная задача для нашего вундеркинда.
- Да, в тяжёлой атлетике и соображать надо не так быстро, как в боксе, и апперкотом в челюсть со всей моченьки ни ты никого в нокаут не отправишь, ни тебя. Насколько интенсивны ваши тренировки со штангой?
- Ну, сейчас они, конечно, не так интенсивны. Редко, когда беру такие же веса, как до беременности.
Мы с Васей переглядываемся - уж не на свою ли беду пригласил Моня эту дерзкую бабёнку.
- Простите, Нина, а на каком месяце беременности вы сейчас находитесь?
- На восьмом.
Вася даже глаза закатывает от удивления.
- А не мешает это состояние тренировкам? - Моня не паникует, передачу не прерывает. - Неужели вы и на таком большом сроке, хоть и редко, но берёте те же веса, что и до беременности?
- Если мы уже на восьмом месяце прекратим такие тренировки, то нам никогда не догнать китаянок в штанге. Они и на девятом тренируются, как на первом.
Товарищ Рабинович и Нина немного подискутировали - стоит ли российским штангисткам перенимать рискованный опыт китаянок. И вдруг Нина спрашивает:
- А каким видом спорта занимается товарищ Скалин? Так интересно! Наши девчонки-штангистки в зале часто спорят об этом.
Вот теперь стало окончательно понятно: это не проделки Мони, это актриса так хулигански импровизирует. Моня не позволил бы ей задать такой вопрос. И на какое-то время даже он немного растерялся. Было хорошо известно, что товарищ Скалин никаким видом спорта не занимался, он даже зарядку не делал. Нам с Васей стало очень волнительно за Моню - как он выкрутится из этой непростой ситуации.
Но в этот момент вождь НПБУ резко встаёт со своей табуретки и со всей возможной язвительностью заявляет:
- Так и разбежался товарищ Скалин становиться лучшим другом для контуженных боксёрш и безголовых штангисток, поднимающих штангу на девятом месяце беременности! - и с недовольным видом выключает радиоприёмник.
А потом добавляет содержания к своему заявлению:
- Одним из первых законов после нашего прихода к власти должен стать такой: бабам друг друга не бить и штанги не поднимать, иначе мы без солдат останемся.
Предлагаемый закон был тут же одобрен бурными аплодисментами, включая и наши с Васей. А ведь хороший закон, чёрт побери. Если у нас всё получится, то товарищу Скалину едва ли придётся когда-нибудь законотворчеством заниматься, поэтому не взяться ли нам самим после окончания святого дела проталкиванием этого закона в жизнь.
Потом мы с Васей спросили Моню, а как же он всё-таки ответил 'штангистке', так хитро поставившей перед обществом давно назревший вопрос.
- Я ответил ей, что любые сведения о досуге товарища Скалина, из соображений безопасности, широкой огласке не подлежат.
Разумеется, этот остроумный ответ, да ещё данный Моней в цейтноте, был при первой возможности доведён до товарища Скалина, и получил высокую оценку вождя НПБУ.
...Наконец-то мы познакомили Асю и Веру с Тамарой Александровной.
Никому из наших дам не давалось инструкций - каких тем лучше не касаться при встрече. Все они у нас и так были разумные женщины, и никто из них в первую же встречу не стал бы говорить о политике, тем более - о большевизме.
Ася при захвате власти большевиками так же не смогла бы жить, как нежная бабочка под налетевшим арктическим ветром. Она бы помучилась недолго и тихо умерла на руках Мони.
А вот Вера была человеком с другим характером. Людоедские большевистские повадки она бы восприняла не кроткой овечкой. Начнись новый цикл построения светлого будущего, она тут же уйдёт к 'белым'. А если я не сделаю того же ещё раньше неё, то стану для неё пустым местом.
Больной стала бы политическая тема и для Тамары Александровны Томиной. Ведь стало понятно, что она станет одной из первых в когорте 'старых большевиков' НПБУ, кого её вождь, захватив власть, отправит на плаху.
А пока в нашей застольной беседе мы, уходя от политики, убеждаемся: картошка и блюда из неё - удивительно богатая тема для беседы. Куда там до неё погоде. Говорить, например, о московской погоде - тут даже высочайшие мастера поддерживать эту тему выдохнутся уже через четверть часа. Нет в этой теме потенциала на большее.
А вот о картошечке, о блюдах из неё можно говорить бесконечно. А если среди участников беседы есть хорошие кулинары, то каждый зачин: 'А вот попробуйте как-нибудь в те же самые драники добавить ещё и...', со знанием дела подхваченный остальными, делает разговор таким интересным, содержательным, весёлым, каким его не сделал бы и разговор о погоде в шотландском Хайленде, где она, как известно, меняется по сотне раз на дню.
...- А вот если бы я вдруг стал руководителем страны, то тут же учредил Государственную Стуковую службу и обязал граждан доносить туда на главных врагов российского народа, - провозгласил я с надетым на вилку драником. - А таковыми считались бы все те, кто хоть слово плохое шепнёт про любимый народный овощ, не говоря уже о распространение злых анекдотов про него. Все приговоры - под копирку: десять дней без права есть картошку... даже сырую.
Ася, Вера, Тамара Александровна, Моня и Вася поддержали бы такое всенародное стукачество, но, под давлением дам, мои тяжёлые приговоры были смягчены до трёх дней существования без картошки.
Хорошо прошло знакомство наших дорогих дам. Никаких искр от притирания друг к другу. Тамара Александровна сразу стала подругой Веры и Аси.
