— А если он окажется силен?

— Если он достаточно силен, чтобы бросить вызов Сильверам, или дерзнет требовать выкуп, — хладнокровно процедил Нозель, — тогда я займусь им лично. К примеру, завтра с утра, — уточнил он.

— Братик, ты такой умный! — Небра и Солид смотрели на него с обожанием.

За ужином и разговорами они выпили достаточно вина с подмешанным в него снадобьем. К несчастью, последнее не было совершенно без вкуса и запаха, и Барону пришлось использовать свою силу, чтобы отвлечь их мысли и ощущения от странного привкуса. Нозель с его утонченным вкусом, однако, все же заметил нечто странное и велел подать другое вино, решив, что это испортилось. Барон и туда успел подлить зелье, но и это не помогло. Отхлебнув другого вина, старший Сильвер решил, что, видимо, сегодня переутомился. Он просил сестру и брата заканчивать ужин без него, после чего направился поотмокать перед сном.

***

Коль скоро после ужина Нозель изволил принимать ванну, Барон проследовал за ним и прошмыгнул вперед. У того была персональная шикарная купальня с мраморным бассейном, золочеными кранами, мозаиками на полу и стенах и фирменная, инкрустированная драгоценными камнями шайка. В предбаннике стояли целые стеллажи с халатами, полотенцами и всевозможными пенами для ванн и прочим. А еще там висело зеркало во всю стену в дорогущей раме, в которое Нозель собой любовался. «Недурно», — подумал Барон и притаился в раздевалке перед приходом Сильвера.

Нозель прошел совсем близко от него и ничего не заметил: он был слишком важен, чтобы что-то замечать и слишком погружен в свои мысли. Барон не без некоторого удовольствия смотрел, как тот раздевается. Нозель такие вещи иногда делал сам, особенно когда хотел побыть один. Да и рыцарская служба так или иначе заставляла отказываться от некоторых аристократических привычек вроде постоянного таскания за собой прислуги.

Когда Сильвер обнажился, Ламенталь стал разглядывать его как произведение искусства. Он был хорошо сложен, ухожен, а его белая кожа была просто безупречна. Барону захотелось огладить его, изучая пальцами, как прекрасную скульптуру, но было слишком рано выдавать свое присутствие.

Нозель прошествовал к уже наполненному бассейну и торжественно погрузился в горячую воду. Вокруг вздымались клубы ароматной пены, и капитан самозабвенно стал нежиться в ней. Ламенталь последовал за ним, он незаметно растворил в воде свою магию, и расслабившийся Сильвер ощутил приятный эротический настрой. Он прикрыл глаза и начал себя гладить. Барон в это время использовал новый трюк. Это была разновидность магии обмана, которой он редко пользовался. Обычно ему хватало убеждения и прочих мелких фокусов, ибо он не любил понапрасну тратить с таким трудом добытую силу. Он принял облик Нозеля Сильвера, скопировав с точностью до последнего волоска на лобке. Довольный результатом, как был голышом, так и отправился в покои Небры.

***

Небра зашла в свою комнату и увидела букет. Не заподозрив ничего, та подняла стеклянный колпак и ощутила изумительный аромат. Он понравился ей настолько, что она даже передумала выкидывать этот букет, не до конца удовлетворяющий ее тонкому аристократическому вкусу.

Сбросив верхнюю одежду, она отправилась поплескаться в свою личную ванну, где была коллекция всяких шампуней с волшебными пузырьками, мыла, различных лосьонов и прочего, почище, чем у старшего братика. Балдея в душистой воде, Небра не переставала думать о Ноэль и Черном Бароне. Ее воображение рисовало коварного, могущественного противника, которого Сильверы всенепременно победят и тогда… Тогда они выдвинут на пост Короля Магов Нозеля. Обожаемого братика.

Небра так разнежилась в ванне, что едва не задремала. В голове ее мелькали хаотичные мысли, в промежутках которых все время выскакивал этот Барон. Он строил ей глазки, смеялся голосом злодея и уверял, что никто и ни за что его не поймает. И ускользал. Она пыталась гнаться за ним, но не догнала и отключилась, чувствуя, как сознание затопляет тьма.

Барон-Нозель вытащил спящую Небру из ванны.

— Так и захлебнуться недолго, госпожа, — тихо сказал он, с умилением глядя на эту высокородную женщину.

Усталость, горячая ванна, выпитое за ужином снадобье и дурман от цветов так разморили Небру, что та сейчас вся размякла, тепленькая и готовая к утехам. Барон опустил ее на кровать и принялся подготавливать. Сперва несколько движений расческой и немного колдовства, и вот она уже похожа на Асье Сильвер, свою мать. Может, и не совсем точно, но это и не требуется. Потом немного ловких манипуляций, и стонущая в полузабытьи Небра стала ласкать в ответ старшего брата, произнося его имя. Барон с видом знатока прижимал ее разгоряченное тело к себе и изучал небольшие упругие груди с острыми сосками, великолепную спину, точеные ноги и гладил между ними, заставляя ее течь.

— Никто кроме Сильвера не имеет права любить другого Сильвера, — прошептал он ей на ухо, как следует раздразнив.

— Да, братик, — улыбнулась Небра, не открывая глаз.

— Вот и славно. Если хочешь, чтобы я тебя полюбил, приходи ко мне в спальню сейчас.

— Хорошо, — согласилась она.

Небра, подобно лунатику, направилась в спальню Нозеля. Тот уже мирно спал и видел не первый сон.

***

Барон разделился. Оба Барона достали из кармана шар, сверили появившиеся в нем надписи, кивнули друг другу и разошлись; один пошел вслед за Неброй, а второй отправился к Солиду.

Небра изящно вплыла в покои старшего брата, ни разу ничего не задев, хотя и находилась в состоянии полусна. Нозель проснулся не сразу, а только когда она прикоснулась к нему, ласково погладила по волосам, провела рукой по щеке и поцеловала. В свете луны, что лила свет прямо в окно спальни, сонный Нозель увидел мать и похолодел. Но он чувствовал тепло ее рук, нежность поцелуев и понимал, что это наверняка сон, ибо та, что так давно умерла, просто не может быть живой и теплой и вообще находиться здесь. В этот момент он и стал уязвим для чар Барона. И тому ничего не оставалось, как исполнить его тайное желание, зародившееся давным-давно еще от недозволенной любви к матери.

Небра продолжала покрывать его лицо поцелуями и гладить.

— Кто ты? — вопросил Нозель.

— Братик, я пришла сделать тебе приятное.

— Небра? — узнал тот ее по голосу. — Что ты здесь делаешь? — Нозель зажег лампу и оглядел ее. — Ты почему голая?

— Я пришла заняться с тобой любовью, братик. Ты сам меня звал, — ответила та, не мигая.

— Ты что, ходишь во сне?

Небра вместо ответа наклонилась и обвила его шею руками.

— Только Сильвер может любить Сильвера. Правда? — прошептала она.

Нозель пытался сосредоточиться, но перед глазами расплывалась какая-то тень. Проснувшись и приняв ее за мать, он разволновался. В нем всколыхнулся такой давний и хорошо утрамбованный ворох чувств, что никакие слова на ум не шли. Однако заявление Небры показалось ему сейчас в высшей мере разумным. Ведь вряд ли кто-то еще мог быть их достоин.

— Ты права, — согласился он.

— Я хочу твоей любви, братик, — Небра обдала его жарким дыханием. — Мне никто больше не нужен.

Позади нее неожиданно распахнулась дверь. Нозель рефлекторно прикрыл сестру одеялом и вскочил. Та невольно очнулась.

— Решили устроить вечеринку без меня? — на пороге стоял Солид, завернутый в одно полотенце.

— Куда уж без тебя, братец, — хмыкнула Небра.

— Я тоже хочу с вами, — кивнул Солид, сбрасывая полотенце. Нозель с некоторым недоумением отметил, что тот уже возбужден.

— Семейные обнимашки! — воскликнул Солид.

— Скорее уж оргия, — усмехнулась Небра.

И они оба радостно набросились на любимого старшего братика и повалили его на кровать, стаскивая с него ночную сорочку.

— Да что с вами? — вяло отбивался Нозель, чувствуя, как в глазах темнеет.

— Мы сделаем тебе приятное! — пообещали они.

— Полегче, вы двое! — возмутился было старший.

— Все для укрепления семейных уз, — заверили младшенькие.