Наконец объект преследования Оливии оказался подле нее и в полной ее власти.

- Лорд Рассел, как долго вы собираетесь у нас гостить?

- Уже завтра я отравлюсь в Лондон.

- Уже завтра? - Оливия выглядела так, словно кто-то умер.

- Да, меня ждут дела.

- Как хорошо, что я успела вас здесь застать, - подала голос Кэтрин, которая из-за сидения в коляске чувствовала, что выпадает из беседы.

- Я был очень рад с вами познакомиться, мисс Грэйнджер, - учтиво ответил граф.

- Я жду не дождусь того момента, когда смогу отправиться в Лондон, - Оливия снова переключила внимание на себя, - Мы могли бы увидеться с вами, милорд.

- Конечно, буду очень рад.

Весь путь до деревни Оливия, не умолкая болтала о Лондоне, расспрашивая Джона какие балы самые пышные, какие спектакли сейчас ставят в Большом театре, и любит ли граф оперу. Кэтрин ничего не знала о Лондоне и едва ли обронила пару фраз.

В деревне была только одна главная дорога и небольшая площадь в центре, где и расположилась ярмарка. Тут и там было очень много палаток, лавочники продавали всякую всячину: от одежды до еды. Джон купил девушкам по яблоку в карамели, и Кэтрин с наслаждением вкушала лакомство, во все глаза озираясь вокруг. Музыка, громкие разговоры, споры, зазывания продавцов – все смешалось перед восторженным взглядом девушки. Кэтрин охала, ахала и вскидывала руки к лицу, заставляя графа смеяться. Девушка так искренне радовалась происходящему вокруг, что ее настроение передалось и Джону. Оливия была более сдержана в проявлении эмоций, брезгливо морщась, если кто-то из зазывал пытался привлечь ее внимание.

Вскоре общий градус веселья поднялся настолько, что ноги жителей деревни сами пустились в пляс. Наспех соорудили небольшую площадку из досок, которые заскрипели под крепкими телами работяг и их женщин.

Кэтрин подскакивала на месте, готовая присоединиться к танцующим.

- Давайте танцевать! – воскликнула девушка, обращаясь к сестре и графу.

Джон со смехом покачал головой, а Оливия даже не утрудила себя ответом. Не чувствуя смущения, Кэтрин влилась в общий хоровод. Она не знала ни одного танца, но ей помогали природное чувство музыки и задор, присущий ее натуре.

Почти все локоны растрепались и выпали из прически, однако выглядела Кэтрин все равно очаровательно. Живая, открытая, смеющаяся девушка привлекала внимание всех людей вокруг. И Джон поймал себя на мысли, что наслаждается этим зрелищем. 

Кэтрин определенно пленяла взгляды. Из разговоров и собственных наблюдений, Джон сделал вывод, что девушка вела фактически затворнический образ жизни. Но несмотря на это, она не была замкнутой или пугливой. Жизнь била в девушке ключом. Кэтрин была неискушенной и неиспорченной. Если привить ей манеры, одеть в дорогое платье, украсить драгоценностями, то пройдёт несколько лет и девушка покорит весь Лондон. Такой, какая она сейчас, общество ее не примет. Кэтрин слишком наивна и простодушна для сливок светского общества. Но отчего-то Джону не хотелось, чтобы девушка становилась ещё одной холодной девицей, мечтающих заполучить жениха побогаче. Он был уверен, что таких как она единицы.

Его взгляд переместился на ее сестру Оливию. Вот уж поистине совершенно не похожие друг на друга девушки! Светлые тщательно причёсанные локоны, белая кожа лица, которую едва коснулся румянец, холодные серые глаза. Такую внешность боготворили в столице. В отличие от Кэтрин, которая дарила свою улыбку всем и каждому, Оливия в основном стояла со скучающим выражением, надменно приподняв подбородок. Такая жена, если будет чем недовольна, запросто съест мужа, орудуя только чайной ложечкой.

Джон довольно тонко чувствовал окружающих людей, замечая такие подробности их поведения, которые остальные пропускали. Это качество помогало графу находить подход к любому человеку и слыть душой любой компании.

Кэтрин казалось, что она перетанцевала со всеми жителями деревни. Остановившись рядом с Джоном и Оливией, чтобы передохнуть, она радостно заметила:

- В жизни так не веселилась!

- Если ты закончила, не могли бы мы вернуться обратно? - спросила Оливия, - Признаться, я не нахожу деревенские развлечения хоть сколько-нибудь занятными.

Она передернула плечами, показывая, что ей не терпится поскорее отсюда уехать.

- О, хорошо.

Кэтрин немного поникла. Поскольку ни Оливия, ни Джон не присоединились к общему веселью, с ее стороны было бы некрасиво заставлять их ждать. Особенно графа.

Возле коляски желание Оливии сидеть рядом с Джоном боролось в ней с желанием сидеть комфортно. Сказывалась усталость за день. А подушка на облучке не шла ни в какое сравнение с мягким удобным сидением внутри коляски. Недолго думая, она приняла решение в пользу последнего. У Кэтрин так гудели ноги, что без малейших колебаний, она присоединилась к Оливии.

Обратно ехали молча. Для Кэтрин день был насыщен столькими событиями, что она уже и забыла, что приехала к Аддингтонам только сегодня. Казалось, что это как минимум было на прошлой неделе. Подумать только, барон и баронесса в самом деле рады ее видеть! Она впервые побывала на праздничной ярмарке. А граф Джон Рассел… Вот бы он остался здесь подольше! Если и выбирать среди женихов светского общества, то ее выбор определенно упал бы на этого человека. Убаюканная сумерками и потряхиванием коляски, Кэтрин дремала почти до самого приезда.

Выбравшись из коляски, Оливия взмахнула руками в некоем театральном жесте и произнесла:

- Сейчас так свежо и совсем не холодно! Давайте прогуляемся по саду? Кэтрин, будь добра, передай тете, что мы задержимся.

Огорошенная этой неожиданной просьбой и все еще чувствуя себя неуверенно в качестве гостьи, Кэтрин решила не препираться с сестрой на виду у графа. Она уже сделала несколько шагов в сторону крыльца, как до нее донеслись возгласы Оливии.

- Ай, моя нога! – вскрикнула Оливия и чуть ли не в бездыханном состоянии повалилась прямо на графа.

От неожиданности Джон развел руки, подхватив девушку под подмышки, боясь случайно коснуться тех частей тела, после которых принято жениться. На что видимо и был расчет Оливии.

- Кажется я ее подвернула, - продолжала стонать девушка, все больше сползая по графу вниз, и Джон все-таки был вынужден поднять ее на руки.

- Что случилось?

На стоны Оливии сбежались обеспокоенные барон и баронесса.

- Кажется, мисс Грэйнджер вывихнула ногу, - ответил Джон.

- Пожалуйста, отнесите меня в постель, - едва слышно прошептала Оливия, находясь чуть ли не на грани обморока.

Кэтрин стояла в сторонке, удивляясь, как можно было так вывернуть ногу на ровном месте?

Леди Энн последовала за графом, поднимавшемуся с Оливией на руках, на ходу крикнув служанке:

- Гэбби, нюхательные соли!

Еще какое-то время в холле царил шум, потом все затихло. И, никем незамеченная, Кэтрин выскользнула на улицу. Она ни на секунду не усомнилась в актерских способностях сестры. Вот только ей показалось, что та немного переигрывала. С такими стонами можно было и на перелом замахнуться.

Кэтрин повернула по дорожке в сад, вдыхая теплый вечерний воздух. Как здесь было красиво! Четыре года назад, ей казалось, что она попала в сказку. Разве могут люди жить в такой роскоши и ни в чем не нуждаться? С детства она привыкла к тому, что получая что-то одно, лишаешься другого. Ведь денег попросту на все не хватит. В доме Аддингтонов было все. И даже больше. Вот, например, этот сад. Для этого специально наняли садовника. Можно подумать! Сад в доме у Грэйнджеров, что называется «заботился о себе сам». Никому бы в голову не пришло тратить фунты, чтобы сотворить с ним что-то эдакое.

В своих раздумьях Кэтрин не услышала тихих шагов по гравию позади нее.

- А вы не боитесь подвернуть ногу?

Она обернулась. В нескольких футах от нее стоял и улыбался Джон Рассел.

Кэтрин в миг заробела. Рядом с ними никого не было.

- У меня крепкие ноги, - слова вырвались прежде, чем она успела подумать.