Я потянулась к мужчине и коснулась «своего» шрама кончиками пальцев. Я мягко огладила рваные плотные края, очерчивая кривую форму. Заксен не отреагировал. Я подняла глаза. Его взгляд был непроницаем: так же остер и цепок, как всегда. Если по моему лицу наверняка все понятно без слов, то мысли Заксена для меня были закрыты напрочь.

— Не могу поверить в то, где мы и что делаем сейчас, — выдохнула я. — После всего.

Он не ответил. Молча расстегнул пуговицу моей рубашки и стянул ее с левого плеча. Я хотела возмутиться, но мужчина кивком указал на оголенную руку. Я последовала за его взглядом и увидела кривой след сросшейся ткани. Да, точно, я получила его, когда разодрала плечо о стену, терпя пытки Бранденбурга. Перед глазами встали эпизоды пережитых истязаний. Все это было будто в другой жизни.

— Это просто за гранью понимания.

— Точно, — нахмурился командир. — Тебя это гложет?

— Не знаю… Факт того, что я хочу тебя трогать, а не убить, в глубине души кажется мне чем-то ужасно неправильным, но я уже ничего не могу с собой поделать, — сказала я и, немного подумав, продолжила: — По крайней мере сейчас я не жалею о том, что происходит между нами. И не хочу ничего менять.

— Я должен быть счастлив, услышав это? — бесстрастно спросил Закс.

— Было бы здорово, конечно, — разочарованно протянула я. — Но, зная тебя, бессмысленно мечтать о подобном. Святой Юне… Я, наверное, спятила, раз влюбилась в такого, как ты, — я прикрыла глаза ладонью.

— Спорный вопрос, кто из нас на самом деле выжил из ума, — цыкнул командир и слез с меня.

Он выключил свет и лег рядом, притянув меня к себе. Все внутри перевернулось. О нет, только не снова…

— Расслабься и ляг удобно, — раздался его голос в темноте.

Я заметила, что мои руки и ноги неестественно застыли в напряжении. Стараясь успокоиться, я легла на бок спиной к мужчине, и сделала медленный глубокий выдох. Спустя пару минут сердцебиение начало замедляться, а тело окончательно расслабилось.

Когда я совсем успокоилась, Заксен приподнялся на локте, крепче прижал меня к себе и поцеловал в шею. Это был долгий, тягучий, горячий поцелуй. Так целует только он. Голова закружилась от волнения, внутри все защекотало, сердце заколотилось с новым рвением. Я ждала продолжения, но его не последовало. Мужчина улегся обратно и погладил мое плечо рукой, которой обнимал меня.

— Ты отобрал у меня последнюю возможность уснуть спокойно, — простонала я.

— Не мог отказать себе в удовольствии, — хмыкнул он и зарылся носом в воротник моей рубашки.

— Нечестно. Почему только я должна так страдать?

— Я бы на твоем месте не был так уверен, — его дыхание щекотало мне шею, плечи тут же покрылись мурашками. — Я всего лишь делюсь своими страданиями с тобой.

— Жестоко.

— Может быть.

Какое у него там страдание? Я спиной чувствую его сердцебиение и четко понимаю, что его сердце не колотится как мое.

— Лжец, — буркнула я.

— Врать тебе бессмысленно и скучно: ты принимаешь все за чистую монету. Ни капли сопротивления, тоска зеленая, — он говорил лениво, сонно, что лишь усиливало эффект от его упрека.

— Мне стоит ставить все твои слова под сомнение, чтобы повеселить тебя? — уязвленно спросила я.

— Дерзай, если ты нанялась быть моим личным шутом. К тому же я не сказал, что с тобой скучно. Тебе скучно врать. На правду ты реагируешь куда интересней, чем на удобную выстроенную ложь.

Его дыхание мягко ласкает мою шею, а голос приятно низок и спокоен. Я не могу перестать наслаждаться им.

— Тогда расскажи мне еще какую-нибудь правду, — попросила я. Хочу слушать его и слушать, хоть всю ночь напролет.

— Например? — без капли энтузиазма спросил он.

— Например, про первую ночь… Ну, вместе. Про первый раз, — мои уши загорелись от этих слов. Когда уже я перестану стесняться?

— Зачем рассказывать? — судя по голосу, он улыбался. — Я могу показать.

— Нет, все же я хочу сначала послушать, — упрямо ответила я.

Мужчина устало вздохнул и спросил:

— И что ты хочешь знать?

— Неужели это настолько приятно? — смущенно спросила я. — Ты был прав, в книге все закончилось спальней. У героини это было впервые. Ей было больно, но скоро стало очень приятно, она расцарапала всю спину своему партнеру.

— Ха? Такая невинная девочка, оказывается, читает порнографию? — насмешливо спросил Заксен.

— Я… Я не знала! Я просто взяла ее для практики, а там оказался роман. И когда я поняла, что книга про любовь, подумала, что она может быть полезна мне. А там еще и первый раз. В общем, я не специально!

— Где ты вообще ее взяла?

— В вашей библиотеке. Точнее, уже в нашей. Схватила, что попалось под руку.

— Невероятно. Кто-то действительно притащил туда эту хрень.

— Да, кто-то эту хрень притащил, а я эту хрень теперь читаю, — передразнила его я. — Так что? Ты не ответил на мой вопрос.

— Хочешь, чтобы я описал то, что тебя ожидает? Я похож на женщину?

— Что, вообще ничего не знаешь?

Немного подумав, он все же ответил:

 — У мужчин лишение девственности происходит безболезненно. Вам же может быть больно. Если судить по тому, что я видел, первые разы не отличаются невероятными крышесносными ощущениями, но позже ты привыкнешь и начнешь получать удовольствие. На это требуется некоторое время и не одна попытка.

— Ну вот, что-то ты знаешь. К тому же не так мало. А все-таки… может быть приятно с первого раза?

— Черт его знает. Со мной не было.

Он сказал это так спокойно, что я немного запаниковала. Неужели он не сможет быть помягче со мной?

— Честно говоря, мне теперь не по себе. Полагаю, у тебя было много женщин.

— Достаточно.

— И ни одной не было приятно с тобой в первый раз?

— Ты путаешь понятия, — устало пояснил он. — Я спал с разными женщинами, но лишь у одной это было впервые. Я рассказал тебе то, что понял из наблюдений за ней.

— Вот как.

Я почувствовала внезапный бессмысленный укол ревности. Почему-то у меня не возникло ни капли сомнений в том, что это была именно она.

— Ты долго был с ней?

— Прилично. В конце концов она была моей женой.

— Ты был женат? — удивилась я.

— Естественно. Я в убежище почти семь лет, и тогда уже был далеко не мальчишкой, чтобы избежать приказа Храма о женитьбе.

— Значит, и Инес тоже?

— Нет. Он всего на год младше меня, и давно должен был жениться. До сих пор поражаюсь, как его проснесло. Полагаю, дело в разнице происхождений.

— Точно, он ведь из небогатой семьи. Тогда что насчет тебя? Неужели ты тоже из знати?

Он иронично фыркнул:

— Если бы. Я из семьи обычных учителей. Тем не менее, жену мне назначили вскоре после продвижения по службе. Мы прожили бок о бок около полутора лет.

— Наверное, тебе было тоскливо, когда ты понял, что навсегда потерял ее.

Я пыталась задавить разочарование от этой мысли. Что бы там ни было, это было давно, успокойся.

— Из чего ты сделала такой вывод?

— Судя по твоим недавним словам, вы часто занимались… ну… этим.

— Сексом.

— Ага. Да. Им.

— Часто.

— Значит, вы оба получали удовольствие друг от друга. Если верить книге.

— Более-менее. В какой-то момент так и было, мы оба научились наслаждаться сексом. Но не потому, что были страстно влюблены, как ты подумала, а потому, что из Храма пришло письмо. Они ждали от нас пополнения.

— Оу… Этого я не ожидала.

— Я так и понял.

— Так наверху у тебя есть ребенок?

— Нет. Ей так и не удалось забеременеть. Можно сказать, нам обоим серьезно повезло.

— Ты не хотел детей?

— Дети никогда не входили в список моих целей и желаний. Я делал это лишь потому, что должен, — равнодушно ответил Закс и зевнул мне в шею. Кожу защекотало теплое дыхание.

Интересно, какие же у него были цели? Каким человеком он был до спуска сюда? К чему он стремился? Я хотела бы спросить его обо всем. Хотя, наверное, сейчас это уже не имеет смысла. Кем бы он ни был семь лет назад, сейчас передо мной тот, кто есть.