- Конечно! - отчаянно простонала Эль. - Это же чудовищно! Как можно сделать такое с собственной дочерью!..

- Ну, Валерика та еще мамаша, - хмыкнул Лейф.

Только тут она поняла, что он и не догадывается о ее переживаниях из-за преступления Харкона. Довакин винил не столько отца, сколько мать, и полагал, что Эль думает так же.

- В такие моменты начинаю радоваться, что я сирота, - продолжал он. - Хотя почитатели даэдра вообще народ сомнительный. Не все из них плохи, но некоторые совсем уж… Мне это напомнило, - оживился он. - Я как-то забрел в святилище Боэтии и эта чушка предложила принести ей жертву.

- Какая чушка? - не поняла Эль.

- Ну, жрица. На редкость гадкое существо. Она требовала принести в жертву кого-то, кто мне доверяет.

Она вспомнила, как Ураг упоминал о резне в святилище, и заволновалась. Хороший парень Лейф в любое мгновение мог обернуться тварью не лучше Харкона. Так ведь можно совсем разувериться в людях… нет, не в людях. В драконах, а эта потеря куда больнее…

- А ты? - с опаской спросила она.

- А что я? Плюнул да пошел. Там неподалеку болталось стадо почитателей, так я им сообщил, что я думаю о них и об их мерзкой Боэтии.

- А они? - поневоле начала смеяться Эль.

- Им это почему-то не понравилось, - легкомысленно пожал плечами Довакин. - Мы немного повздорили.

Она облегченно вздохнула. Хороший парень Лейф все еще оставался хорошим.

- Так им и надо, - довольно кивнула она, а потом огляделась, снова мрачнея. - Но что нам теперь делать? Надо найти часть твоей души, это понятно… Но нужен ли нам второй Свиток? Очень уж все мутно с этим пророчеством.

- Понимаешь, какое дело, - призадумался Лейф. - Когда я искал способ справиться с Алдуином, я читал Свиток Дракона в Тид-Аран. Видел прошлое - тот самый момент, когда Алдуина с помощью Кель изгнали из всех исходов в самый последний. Самый последний, - хмуро повторил он. - Нынешние времена… В общем, - заговорил он бодрее, - благодаря Кель я обрел нужное оружие - узнал Драконобой, Крик, способный сбросить дракона с небес и лишить его сил. А теперь…

- Ты хочешь найти лук, - поняла она.

- Харкон не просто вампир, - посуровел герой. - Он родоначальник древнего клана, он чистокровный и очень силен. Так говорила Серана и тут я ей верю. А еще он Драконорожденный, правда, об этом она умолчала - может, думала, что я испугаюсь и сбегу? - насмешливо фыркнул он. - И все же лук против него пригодился бы… Если бы Серана с матерью могли справиться с ним сами, они бы давно это сделали. Но они рассказали всю эту жалобную историю, чтобы спихнуть грязную работу на других. Хотели вызвать сочувствие, заручиться помощью. Глядя на тебя, сказал бы, что они даже перестарались.

- Тут трудно не посочувствовать, - Эль ссутулилась на камне, сгибаясь под грузом разочарования.

Лейф хмыкнул.

- Когда мы шли в Колледж, я спрашивал Серану, как она стала вампиром. Ведь как это обычно бывает: куснули, зацепили, не о чем и говорить. Но она вся сморщилась, съежилась и наконец промямлила, мол, церемония была унизительной. Ха, еще бы.

- Не понимаю, - выпрямилась Эль и негодующе на него уставилась, - почему тебя это так веселит.

- А, так ты не заметила, - поднял он брови. - Надо же, после того изумруда я думал, у тебя прямо-таки ястребиный глаз. Или ты тоже, как и прочие, не видишь настоящие глаза вампиров?

Дракон, известный своей внимательностью - особенно к потолочным балкам, - насупился и потребовал объяснений. И немедленно!

- У них разные глаза, - объяснил Довакин. - У Сераны и ее матери. А это значит, что они принадлежат к разным типам вампиров. А это в свою очередь значит, что хотя бы одна из них - не Дочь Хладной Гавани. А может, и обе.

Эль смотрела на него, распахнув рот. Долгое время она ждала и боялась ответа на вопрос, за что же дочь ненавидит отца. И когда ответ пришел, он так ее потряс, что она перестала замечать то, что было прямо под носом…

Глаза Сераны, оранжевые с черными зрачками, были совсем не похожи на глаза Валерики - пылающие желтые огоньки. Ничуть не похожи!

- Есть и еще кое-что, - продолжал Довакин. - Сама знаешь, у Принцев Даэдра есть свои дни призыва, и если в честь Молаг Бала проводят ежегодный ритуал, - а его наверняка проводят то тут, то там, - то Дочерей Хладной Гавани должно быть пруд пруди и эти двое вовсе не уникальны. Значит, и прятаться было незачем.

- Нет, Дочерей должно быть очень мало. Валерика сказала, что выжить почти невозможно, - пожала плечами Эль, чувствуя, как внутри проклюнулась некая робкая надежда… она сама не знала, на что.

- А эти выжили, притом сразу обе, - фыркнул Лейф. - Редкостное везение, такого нет даже у меня. Словом, они врут. И об этом вранье они должны были договориться заранее. К тому же Валерика откуда-то знала, что я охочусь на вампиров, потому-то я полностью уверился, что Серана уже была здесь до нас. И если из них двоих именно она не Дочь Хладной Гавани, то тут есть две возможных правды. Либо отец не допустил ее до ритуала и это было унизительно - что он с ней как с маленькой! Либо допустил, но Молаг Бал ее не выбрал - и это тоже было унизительно. Можно предложить себя Принцу Даэдра, но это не значит, что предложенное примут. А если совсем не повезет, еще и обсмеют.

- Может, ее не пустила мать, - протянула Эль, чувствуя, как слабый росток надежды чуть окреп.

- Ты видела эту мать? - отверг предположение герой. - Даже ради пущего эффекта она не сумела выдавить из себя хулу на Молаг Бала. С придыханием сказала, что это честь, а ведь могла бы облить мужа еще одним ведерком грязи - каков монстр, пожертвовал дочерью.

- Так, может быть, - рискнула высказаться Эль, - тебе поговорить с ним самим? Два дракона могли бы найти общий язык…

Лейф сумрачно покачал головой.

- Я его видел. С ним нельзя договориться. Если я когда и встречал воплощение всего худшего, то это он. Даже Мирак не был настолько… падшим. Серана и Валерика, может, и врут, но врут ради того, чтобы понадежнее заручиться моей помощью против него.

Эль мысленно схватилась за голову. Воплощение худшего, а? Да что за спектакль Харкон там устроил?! Они же его убьют! Найдут это легендарное “лучшее оружие против нежити” - и убьют!..

Сейчас ей как никогда нужно было поговорить с древним вампиром, зажать его в угол и вытрясти наконец всю правду - жертвовал дочкой или нет?!

И если да… то пусть убьют.

Но если нет…

И тут, среди шока и всех волнений, она наконец-то вспомнила простой и очевидный факт, который на время затмило чудовищное откровение.

Он не скрыл от нее, что Валерика - Дочь Хладной Гавани. Потому и случилась между супругами эта война, растянувшаяся на тысячелетия. А значит, именно Серана лжет о своем высоком вампирском происхождении и клевещет на родителя…

И снова Эль задалась непростым вопросом: за что дочь так не любит своего отца?

Или же дело тут вовсе не в любви, а как раз в полном ее отсутствии. Возможно, она просто хочет от него избавиться, опасаясь, что в конце концов он все-таки узнает о ее предательстве и сговоре с матерью. Он не пришиб ее сразу, как она явилась в замок, и даже не вскрыл крипту за все прошедшие тысячи лет, а значит, милая доченька все еще могла надеяться, что он до сих пор не понял меру и степень ее участия. Но что случится, если он поймет?

И если всего этого казалось мало, то стоило вспомнить и о неразрешимом конфликте между супругами. Харкон никогда не простил бы жену за ее подлости, и было непохоже, что сама Валерика считает себя виноватой. В этой войне Серане пришлось выбрать одну из двух сторон - и она выбрала мать, с которой уже давно повязана предательством.

Эль с отвращением передернула плечами. Если Серана и в самом деле рассуждала именно так, то удивляться было нечему. Ради матери и собственной вампирской шкуры дочка собиралась бить на упреждение, используя любые неконвенционные методы. Хотя, сказать по правде, даже в ее отце, изверившемся злыдне с разорванной душой, Рыцарь-Дракон не наблюдала подобного цинизма. И не хотела бы наблюдать.