Меня и так-то не слишком много, а стало бы еще меньше, подумал Тирион и даже не пытался сопротивляться, когда собака потянула его по ступеням в зал.

- И что это у нас тут? - насмешливо уставилась на него женщина, когда карлик, путаясь в покрывале, оказался внизу. Другие, находившиеся в зале, повернулись в его сторону с ухмылками. Данмер, альтмер-полукровка, норд - и все они, без сомнения, вампиры, подумал он.

- Это мой гость, - оповестил присутствующих Харкон, появляясь из бокового прохода. - Тирион Ланнистер. И пусть он пришел без приглашения, я приветствую его в своем доме. Не обижайте его.

Пока вампиры ворчливо и вполголоса оправдывались, что ничего такого и не собирались, Харкон подошел к Тириону, погладил завертевшую хвостиком псину и усмехнулся:

- Хорошо, что я к тебе сторожа приставил.

- Не думал, что могу вызвать у вас опасения, милорд, - съязвил Бес.

- Ну почему же, - не согласился Харкон. - Однажды мне уже пришлось ловить тебя по подвалам. Если бы ты сейчас пошел в другую сторону, мог бы потеряться. И, вероятно, даже я не успел бы тебя отыскать.

Тирион призадумался и кивнул, а потом увидел, как в зал вплывает нечто… нечто…

- Что это такое? - задушенно охнул он.

- Стальф, - отвечал Харкон так безмятежно, словно это все объясняло.

Крылатое чудовище увидело хозяина замка, смутилось и обернулось вполне обычным нордом, с бородой и простецкой физиономией.

- Простите, милорд, - проворчал Стальф.

Харкон небрежно махнул рукой и поманил за собой Тириона.

- Пойдем. Я обещал показать тебе, как работает то зелье.

Они спустились в подвалы и пришли в камеру, где сидел болезненного вида имперец. На их появление он отреагировал лишь глухим стоном и мутным взглядом.

- А вот и наш грабитель, - представил заключенного Харкон.

- Сунулся в Волкихар? - удивился Тирион. - Один? Что же он украсть-то пытался?

- Кое-что, - хмыкнул лорд.

Тирион снова окинул взглядом имперца и не удержался от вопроса:

- Может, он не виноват? Вероятно, его тоже зачаровали, как меня.

- Скорее всего. Но, как легко заметить, - глянул на Беса Харкон, - он не представляет из себя ровным счетом ничего выдающегося. Так что вполне сойдет для демонстрации.

- Это все же человек, - засомневался Ланнистер.

- Ты тоже. И сейчас ты увидишь, что с тобой собиралась сделать Валерика. Хотел бы я думать, что Серана к этому не причастна. Она ведь моя дочь.

Харкон как-то болезненно мотнул головой, словно пытаясь стряхнуть с лица выражение горечи, и подошел к заключенному, вкладывая ему в слабые руки пузырек с искрой.

- Пей, - сказал он, глядя имперцу в глаза.

Обреченный покорно потянул зелье к губам, проглотил искру, дергая заросшим кадыком, а Харкон выпихнул Тириона из камеры и вышел сам, встав в стороне от двери.

- И как я тут что-нибудь увижу… - заворчал Бес, пытаясь подойти ближе, но тут в камере раздался мерзкий влажный хлопок и из проема вылетело облако красных брызг.

- Не хотелось мараться, - сморщил нос Харкон.

- А если бы такое зелье выпили вы? - посмотрел на него Тирион, когда у нему вернулся дар речи. - Или, скажем… Стальф?

Хозяин Волкихара пожал плечами и издал какое-то невнятное хмыканье.

- Мы вампиры-лорды, - сказал он. - Нам бы это не повредило.

- Жаль, что я не вампир, - проворчал Бес, прислоняясь к холодной стене.

- Обратить человека легко. Но жить вампиром - совсем другое дело. Ты уверен, что готов к такому?

Тирион отлепился от стены и встал перед Харконом.

- Вы были человеком когда-то, - сказал он мрачно, глядя лорду в глаза. - Рослым и сильным мужчиной. Вы хотели бы вернуться к человеческой жизни?

- Не особенно, - усмехнулся тот. - Понимаю, к чему ты клонишь. Тебе так и не довелось побывать рослым и сильным. Ты устал бояться и быть слабым, ты сам так сказал. Но, став вампиром, ты уже не будешь отцом детям. Не возьмешь себе земель и титулов. Твоей жизнью станут ночь и тайна.

Меня будто в Ночной Дозор принимают, подумал Тирион, а вслух проворчал:

- Земель и титулов у меня давно нет, а мои дети, угораздь их пойти в отца, родились бы уродами. Мне уже нечего терять.

- Что ж, справедливо, - кивнул Харкон. - Тогда не вижу причин тебе отказывать.

Тирион с замиранием сердца увидел, как лорд Волкихара обращается в крылатое чудовище прямо среди тюремного коридора. Чудовище протянуло к нему когтистые руки, схватило и рывком подняло к зубастой пасти. Острая боль пронзила шею, а потом не было ничего.

*

Когда он очнулся, то обнаружил, что лежит на каменных плитах. Человеку они показались бы ледяными, но для Тириона их холод был всего лишь приятной прохладой и некоторое время он просто лежал, наслаждаясь странным и новым покоем.

Наконец, оторвавшись от пола, он вскарабкался на ноги и распрямился. Тело ощущалось как-то иначе и ему показалось, что он будто бы стал выше… но ведь этого не могло быть?

- Почти никто не знает, - раздался голос Харкона, - что карликовость это болезнь. А вампиры, друг мой, ничем не болеют. Ничем и никогда.

Не уверен, что мы друзья, подумал Бес и протер глаза, в которых все расплывалось. В величественной полутьме, прорезанной лучами из узких окон, среди сияющих пылинок, проступали два янтарных огонька.

- Что это за место? - спросил Тирион, щурясь на пылинки.

- Собор, - ответил Харкон. - Ты стоишь перед алтарем Молаг Бала, того, кто вручил мне дар истинной крови.

Огоньки приблизились, тусклые лучи обрисовали высокий, прямой силуэт и карлик понял, что это светятся в полутьме глаза лорда Волкихара - два кусочка янтаря, за которыми кипело пекло Обливиона. Глаза вампира, которые раньше казались вполне человеческими, зелеными и живыми.

Теперь Харкон уже не казался ему человеком. Да и сам он себе тоже не казался. Все в нем менялось - и тело, и кровь, и чувства. Новые силы обжигали вены, новые запахи тревожили перечеркнутый шрамом нос, а страх, вечный и надоевший спутник, уходил, как вода из пересыхающего колодца.

- Мне кажется или я… расту? - выговорил Бес, неверяще ощупывая себя и замечая, что его кривые уродливые лодыжки словно бы стали длиннее и ровнее. Во всяком случае штаны точно стали короче…

- Растешь, - подтвердил Харкон, явно забавляясь его растерянностью. - Но лучше отойди от луча. Солнце тебе больше не друг.

Тирион сощурился, глядя на окна, а потом, движимый болезненным интересом, сунул руку в поток бледного света. Кожа стала шипеть и дымиться, и Бес отдернул руку, которую уже вовсю пекло.

- Дети никогда не слушают, - усмехнулся лорд. - Но я рад, что ты остался жив после обращения. Прошло несколько дней, и я уже начинал сомневаться. Не всякий способен справиться с силой, которую несет моя кровь.

- Джона тоже обратили вы? - спросил Тирион, внезапно чувствуя нечто похожее на ревность.

- Нет. Его покусали где-то в крипте, когда он помогал Серане. Не все вампиры на нашей стороне.

- И в чем выражается эта сторона?

- В Древних Свитках есть пророчество, - задумчиво сказал Харкон. - Оно гласит, что однажды вампиры не будут боятся солнца. Но Валерика всегда была против поисков разгадки и, боюсь, теперь она задурила головы и этой блаженной парочке. Все-таки Серана ей дочь, а Джон… по моим наблюдениям, он слишком добрый, чтобы быть умным.

Тирион хмыкнул и кивнул, соглашаясь, а Харкон недовольно продолжал:

- И слишком необычный, чтобы позволить этому недотепе снова потеряться.

- Да что в нем необычного? - спросил Бес, стараясь отвязаться от мысли, что проголодался и, чего уж скрывать, разозлился. Что за несчастная жизнь у него, не успеешь переродиться, как тебе опять начинают рассказывать о том, какой Джон Сноу замечательный.

- Похоже, наш Довакин и есть ключ к Пророчеству, - сказал Харкон. - Он не боится солнца, более того, он им питается.

- Светом? - встрепенулся Тирион. - Разве такое бывает?

- Своими глазами видел, - кивнул лорд. - А потом глупые дети сунулись в Каирн к безумной Валерике и я их потерял.