- Ну что ж, все хорошо, что хорошо кончается, - королева сладко потянулась и прищурилась, глядя на Брана: - Нравится мне твое креселко. Давно пора тебя на ноги поставить, а креслице я заберу и буду на нем кататься, пока не рожу.

- О чем я и говорил, - высокомерно глянул на нее провидец. - Чужой трон не дает тебе покоя.

- Не дает, - согласилась она. - Одавинг и Салокнир уверяют, что рано или поздно ты у них забегаешь. Как ни загляну к ним, они всё что-то ищут, смешивают, пробуют. Недавно опять что-то состряпали, а потом валялись в поле лапами вверх.

Бран хмыкнул в меховой воротник.

- Да, примечательное было зрелище. Впрочем, не уверен, что хочу валяться лапами вверх.

- Не знаю, не знаю. Им вот понравилось, - задумчиво протянула она, а потом, переваливаясь по снегу, подошла к чардреву и положила руки на гладкую светлую кору. Дерево монотонно шуршало кровавыми листьями над ее головой, не отвечая на призыв.

- Молчит, - расстроенно сказала Дени. - Интересно, как там Джон?

Бран пожал плечами.

- Я не могу туда дотянуться.

- Но он же вернется? - не отставала она. - Ты провидец, ты должен знать!

- Вернется, - терпеливо повторил Бран то, что отвечал ей чуть ли не каждый день. - Он вернется.

- И почему ты говоришь это так, что мне становится страшно, - проворчала Дени.

- Может, потому, что ты сама себя накручиваешь? И потому, что тебе опять снился этот сон.

- Снился, - печально кивнула она.

Снова и снова в своих снах она оказывалась на бесконечном снежном поле, белом и мертвом, и посреди этого поля был черный дракон - потерянный, съежившийся, не умеющий взлететь. Иногда она видела его далеко, у самого горизонта, иногда ближе - и ей словно становилось теплее в этом ледяном краю. Она торопилась к нему, вязла в глубоком снегу, то обманчивом, рыхлом и сыпучем, то плотном и жестком, обдиравшим ноги, но редко когда ей удавалось подойти так близко, чтобы разглядеть его в подробностях.

Сегодня удалось. Она шла к нему, понуро сидевшему среди ровной нетронутой белизны, и видела, что снежинки уже соткали кружевное покрывало на повисших крыльях.

Дракон поднял тяжелую голову, посмотрел на нее, и она узнала этот взгляд. Так смотрел на нее мятежник с печальными глазами, однажды заявившийся к ней на остров и потребовавший все, что у нее было: ее армии, драконов и даже камни под ногами. Да кому вообще может быть нужен этот обсидиан?..

А потом, словно всего этого ему показалось мало, он похитил и ее сердце - так же легко и просто, как Нуминекс воровал у Сансы пирожные.

Она подошла к нему вплотную и прижалась к склоненной вниз рогатой голове.

- Ты дракон, - прошептала она, прильнув к промерзшей чешуе, покрывавшей челюсти. - Ты умеешь летать.

Но он то ли не слышал ее, то ли не понимал.

========== Глава 22. Драконьи методы ==========

Пока Серана, следуя в хвосте процессии за важными и довольными монахами, размышляла о том, что не надо было дарить свое девичье сердце первому встречному, Джон и Арья бодро трусили впереди всех, торопясь к расчудесной горе, обители Партурнакса. Время от времени, не в силах сдержать ликования, Арья начинала заводить свое любимое: “Довакин, Довакин…” А Джон был настолько счастлив, что даже ни разу не попросил сестренку заткнуться.

- А в монастырь можно тащить вот это все? - пристала Арья к монахам, предъявляя свой даэдрический арсенал.

- Можно, - бубнил Арнгейр. - У нас уже и бараны побывали, и вампир. Зачем на полпути останавливаться, засоряй святое место, деточка, не стесняйся.

Джон, не обращая внимания на ворчание, шагал себе вверх по ступеням, глядя в ночное небо и постоянно спотыкаясь на обледенелых камнях. Поначалу Арья еще пыталась поддеть его на эту тему, но потом поняла, что братец окончательно отрешился от всего земного, и стала просто приглядывать, чтобы он не навернулся с уступа.

Остаток ночи они провели в монастыре, чтобы немного отдохнуть и выспаться. Впрочем, Джон заснуть не решился и вместо этого просто лежал, закрыв глаза и делая вид, что спит. Рассказывать про связь с Каирном не хотелось, а лишние расспросы и волнения были ему ни к чему. Правда, все его благие намерения чуть не испортила Бруня, заявившаяся под утро и уютно устроившаяся у него на животе. Тяжелое теплое котятко так и навевало сон. Джон погладил кошищу, почесал ей за ухом, а потом осторожно поднял и перенес ее под бок к сопящей в подушку сестре. Бруня фыркнула на него обиженно, мотнула хвостом и заползла Арье на голову.

Джон тихо вышел из комнатки, притворив за собой дверь, и, миновав коридор, выбрался во двор монастыря, надеясь, что на морозце сонливость уйдет. Свежий ветер овеял ему лицо, а потом за спиной раздалось хрупанье снега и рядом с ним остановилась Серана.

- Почему не спишь? - спросила она.

Джон пожал плечами, думая, что бы соврать.

- Ты снова можешь говорить, знаешь ли, - напомнила она ему с усмешкой. - Я привыкла угадывать, что у тебя на уме, но дай мне немного роздыху и начни уже наконец изъясняться вслух.

Джон открыл рот и снова закрыл.

- Ну, - подтолкнула она его нетерпеливо.

- Даже не знаю, с чего начать, - вздохнул он.

- Начни с приятного, - посоветовала она по примеру Вультурьйола.

Джон поневоле засмеялся, вспомнив, что тогда ответил древнему дракону, и сказал, повернувшись к ней:

- Спасибо.

Спасибо, подумала она, понимая, что тех прежних безнадежных молчаливых объятий ей от Джона уже вряд ли дождаться. Теперь их заменят формальные слова благодарности, а все обнимашки достанутся волку.

А Сноу продолжал:

- Я бы не выбрался без тебя.

- Без меня ты бы и не попался, - вздохнула Серана, - Но все равно пожалуйста. Обращайся, если что.

- Попался бы, - покачал головой он. - Рано или поздно, но попался. Харкон сказал, что уже давно начал меня искать. Ему, видишь ли, потребен дар Драконорожденного. Поганый у тебя папа.

- Да и мама не очень, - признала она виновато и вдруг вспомнила, как Валерика собиралась пожертвовать Джоном, чтобы выбраться из Каирна.

Глядя, как девушка ежится, он помолчал и сказал:

- Я знаю, что она хотела отдать меня Хозяевам.

- Откуда?.. - вскинула испуганные глаза Серана.

- Догадался. Хоть мне и паршиво было, но я слышал, как она сказала, что им придется что-то предложить. А что она могла предложить, кроме нас с тобой? Все прочее было в ее распоряжении и раньше. Тебя она бы не отдала, значит, речь шла обо мне. И к тому же ты прямо сейчас об этом подумала.

- Ты что, мысли читаешь?! - заволновалась она. За прошедшие дни она успела подумать столько всего неподходящего, что испугалась, как теперь будет смотреть ему в глаза.

- Иногда, - дернул плечом Джон. - Когда они очень отчетливые.

Значит, буду думать хаотично и вразнобой, решила Серана и попыталась вспомнить что-нибудь нейтральное. У меня есть лошадка, думала она. Костяная лошадка…

- Я была против, - сказала она. - Но мать заперла меня под аркой и пошла за тобой. А потом ты… Как ты сумел ее исцелить?

Джон смутился.

- И хотел бы я выглядеть лучше твоих замечательных родителей, - наконец выговорил он, - но правда в том, что меня устроила бы и ее смерть. Я не слишком надеялся именно исцелить ее.

- О как, - неверяще выдохнула Серана, глядя на него круглыми глазами.

- Мне нужно было освободить Дюрневира от контракта с Хозяевами, - неловко замямлил он, ежась от собственного душевного безобразия, - а для этого требовалось уничтожить вампира Валерику. Не знаю, о чем я тогда думал и как собирался тебе это потом объяснять. Честно говоря, я, кажется, вообще не думал. Дюрневир сказал бить в багровое. И так он это сказал, что я просто поверил, что все будет хорошо.

- Ну-у, - протянула она, пытаясь собраться с мыслями, - оно и вышло хорошо… И, наверное, я не могу тебя винить…

- Да можешь, конечно. А если хочешь кого-нибудь поблагодарить за маму - благодари Дюрневира.