И когда двери распахнулись навстречу Валерике, Серана сперва не поняла, что произошло. Она не поняла, что Джон вернулся.

*

Когда он покинул могильник, оставив мать и дочь разговаривать, его встретили прямо у выхода - и он не был этому удивлен. Чего еще ожидать от Проклятого Бессмертного.

- Не торопись поднимать оружие, - проворчал дракон, рассевшийся на черных обломках. - Я хотел бы поговорить с тобой, Кванарин, Победивший-В-Бою.

Джон вспомнил, что все еще держит меч в руке, и спокойно убрал его в ножны, а потом показал на свое горло.

- Мм, да, вижу, - зазвучал голос дракона в его голове. - Кровь Обливиона. Что ж, вдвойне достойная победа, немой Довакин. Никогда прежде я не терпел поражения от собрата.

- Обычное жульничество с Кель, - подумал Джон улыбнувшись. Дюрневир рассмеялся в его голове, отчего мозг пробрала приятная щекотка.

- Обычное коварство дова, - довольно покивал дракон и вздохнул: - Как давно я не говорил с кем-то моей крови…

А я, подумал Джон, не говорил всего несколько дней. Но какое же облегчение снова общаться. Общаться со своим… Бедняга Дюрневир.

- Как ты здесь оказался? - из Джона так и посыпались вопросы. - Ты жив или мертв? И главное, как тебя вытащить?

- Хо-хо, - оживился дракон, - давай-ка все по порядку. Я жив, но проклят. И оказался я здесь по собственной глупости, заключив сделку с Хозяевами Каирна. Они, видишь ли, оказались еще хитрее меня.

- А что за сделка? - заинтересовался Джон, прикидывая, кому еще тут можно засветить Кель в морду, чтобы получить желаемое.

- Я должен был стать сторожем Каирна, пока не будет уничтожена та, что зовет себя Валерикой.

- Она же вампир.

- Да. Вот только они об этом умолчали. И я оказался привязан к этому поганому месту, где не светит Шул. Хозяева так и не смогли захватить мою душу, но они получили некоторую власть над моим разумом. По их велению я и напал на тебя, первого дова за столетия.

Джон задумался и мысленно хмыкнул:

- Что ж, вампиры тоже умирают. Хоть она и утверждала, что не в силах человеческих уничтожить вампира-лорда.

- Ну так ты и не человек, - засмеялся Дюрневир.

- И что мне для этого нужно?

- Только твой меч. Но, - вздохнул дракон, - пусть это и закроет мою сделку с Хозяевами, надолго покинуть Каирн я не смогу. Слишком много веков я здесь пробыл, и это место стало частью меня, вошло в мою суть. Как и в твою, к слову, но в куда меньшей степени. Если я попытаюсь остаться в Тамриэле, я постепенно утрачу силы и погибну. Впрочем, если я возьму капельку твоих сил, я смогу выбраться отсюда на время, достаточное для того, чтобы унести тебя в Нирн. Ты, полагаю, говорил именно об этом, спрашивая, можно ли меня вытащить.

- Да, но не только. Есть у меня слабость - спасать застрявших драконов.

- И сколько спас? - добродушно захихикал Дюрневир.

- Нуминекс, Алдуин, Вультурьйол… Трех.

- Хочу верить, что ты не шутишь, Довакин, - тяжко молвил дракон. - Надежда - страшное чувство. Уж тебе ли не знать.

Джон стиснул камзол на груди, чувствуя тепло черного Камня Душ.

- Его ведь можно вернуть?..

- О да. Я бы прекрасно с этим справился, если бы ты меня вытащил, - Проклятый Бессмертный глянул на него одним глазом, как хитрая ворона.

- Да, я уже понял, что мы с тобой братья навек, - усмехнулся Джон. - Только сперва надо уничтожить вампира.

- И если тебе повезет, - хмыкнул Дюрневир, - она даже останется жива.

- Это как? - не понял он.

- Бей в багровое, - посоветовал дракон вслух, поднимаясь в воздух. - В самое средоточие. Ты увидишь.

Джон извлек меч и повернулся обратно к дверям. Настала пора научных экспериментов, подумал он и толкнул высокую створку. После разговора с драконом ему казалось, что сквозь него пролетел свежий ветер и он снова может дышать. Это было не так, но чудесное чувство пока что сохранялось, и Джону было хорошо.

Валерика оказалась прямо перед ним, буквально в нескольких шагах. Она явно не ожидала, что он решит так скоро вернуться в могильник, и еще больше ее удивила, если не сказать испугала искренняя радостная улыбка, сиявшая на его лице.

- Я как раз… - начала она и захлебнулась, когда Длинный Коготь без замаха вошел ей в грудь - вошел чисто и гладко, ровно в середину, впритык к сердцу, отсекая вампирскую заразу от человеческой натуры.

Валерика стала заваливаться на пол, из ее глаз потек красноватый дымок, совсем такой же, как струился из дальней арки в конце площади. Джон осторожно подхватил ее, не давая удариться о камни и сдвинуть меч, затыкавший сквозную рану. Обычно люди с такими ранениями долго не живут. Успеть бы добраться до Нирна и влить в мерзкую маму лечебное зелье…

Серана бежала, буквально летела к ним через площадь, глаза-блюдца, рот открывается, готовясь к крику… Джон замахал ей свободной рукой, подзывая ближе.

Когда она остановилась, он осторожно уложил на бок обмякшую Валерику и встал.

- Она жива? - залепетала девушка. - Я слышу ее сердце… Мама?

Валерика повела глазами. Из ее рта потянулась первая струйка крови. Надо торопиться… где же этот коварный тип, подумал Джон, оглядывая небо.

Он уже почти успел подумать, что Дюрневир его надул, как шум крыльев возвестил о прибытии небесного извозчика. Серана ахнула, занесла руку, в которой тут же выросла огромная сосулька. Джона тряхнуло от мгновенного воспоминания и он ухватил ее за руку, не давая метнуть ледяное копье в дракона.

Дюрневир приземлился и оглядел всех троих.

- Какой молодец, - похвалил он Джона. - А я-то был уверен, что ты промажешь. Что ж, для Каирна она по сути мертва. Так что можем лететь, залезайте.

Покидая могильник, поднимаясь над Каирном все выше и выше, Джон и Серана увидели, как внизу на прогалине пылает теплое пламя и вереница душ тянется к нему с охапками рожков и веточками. В дыме костра вились ступившие в огонь освобожденные души, летели наравне с драконом в небо, ускользали из проклятой земли, из хватки Совершенных Хозяев.

- Вожу на себе всякое отребье, - ворчал Дюрневир у Джона в голове. - До чего докатился, позор.

- Позор, - соглашался Джон.

========== Глава 19. Чудеса конспирации ==========

Арья подъехала к угрюмому закутку и остановилась перед дверью, отпустив лошадку плавать в луже. Путешествие от Солитьюда до Фолкрита заняло у нее около полутора дней, и каждый миг этого путешествия она ожидала появления белого волка. Ожидание не отпускало ее даже во сне, хруст любой лесной веточки заставлял просыпаться и оглядываться.

Но волка не было. Джон пропал, не допекал сестру заботой, не подавал о себе никаких вестей, и вот такое-то пренебрежение именно тогда, когда ей позарез нужно рассказать ему о трех упорных. Конечно, можно было бы подумать, что с недотепой что-то случилось и пора начинать волноваться, но в этом случае он наверняка прислал бы свою ненаглядную мохнатую скотинку. Или мохнатая скотинка прибежала бы сама, требуя родственного вмешательства. Стало быть, у Сноу все прекрасно, а на сестру плевать.

Арья надеялась, что Призрак все-таки покусал братца, как она просила. Да пусть его хоть кто-нибудь покусает, она не придирчивая.

- Кто больше, чем жизнь? - замогильным голосом спросила дверь.

- Ходор, - провозгласила Арья.

- Добро пожаловать домой, - радушно пригласила ее дверь.

В Убежище творилось черти что. В большой пещере с озерцом суетились Бабетта и Назир, возле кузнечного горна валялся аргонианец в перевязках, а в глубине виднелись два трупа. Габриэлла. Фестус.

- Что у вас тут, извините, происходит? - потребовала ответа Арья.

Назир подскочил - он явно не слышал, как она подкралась. Бабетта, обладавшая куда более тонким слухом, спокойно обернулась:

- У нас кризис. Цицерон сошел с ума. А ты, полагаю, та самая Арья?

- Ну да, - кивнула она. - Астрид мне наобещала семью, Мамулю и золотые горы, а у вас тут кромешный бардак, - она неодобрительно покачала головой и наклонилась к аргонианцу, умилительно похожему на дракончика: - Ты живой там?