- Я хотела бы сказать тебе очень многое, доченька, - вздохнула мать. - Но эти разговоры придется пока отложить.

Серана мотнула головой и вместе с Джоном отправилась к последней башне, чувствуя, как в сердце заползает беспомощная теплота. Желание снова поговорить с мамой, суметь найти общий язык, вернуть былые времена и стать семьей… Да, это было то же самое чувство, что она испытывала не так давно - в своей комнате в Волкихаре, когда отец говорил с ней, когда обнял ее, радуясь, что она наконец-то дома. А потом ушел калечить Джона.

Третий Смотритель был побежден так же легко, как и предыдущие, и она начала задумываться о том, действительно ли ее мать настолько ослабла, что не смогла справиться с тремя немудреными стражами, или есть еще какой-нибудь… нюанс.

- Говори, мама, - потребовала Серана, когда они вернулись. - Чего еще нам ожидать?

- У Смотрителей был собственный надсмотрщик, - признала Валерика. - Дракон, который зовет себя Дюрневиром.

- Дракон, - неверяще повторила за ней дочь, а Джон сжал зубы. Здесь есть аж целый живой дракон, и она молчала!..

А живой ли, вот вопрос. Имя дракона означало Проклятый Бессмертный…

- Теперь, когда барьер исчез, он почти наверняка появится, - предупредила старшая вампирша, а Джон возликовал: да уж поскорей бы!

- Отдай нам Свиток, - прошипела Серана. - И расскажи, как будем выбираться. Ты сказала, что кое-что придумала.

- Есть у меня одна идея… Пойдем, - Валерика поманила их в высокие узкие двери. За ними, вопреки ожиданиям Джона, был не собор, а огромная открытая площадь с лестницами и возвышениями. Впрочем, наверное, с некоторыми оговорками такое место тоже могло считаться собором, хотя по виду больше напоминало очередной заваленный костями могильник.

- Он там, - Валерика указала на стрельчатое каменное возвышение на другой стороне. Джон и Серана двинулись было вперед через площадь, и тут за стеной знакомо захлопали огромные крылья. Джон столько раз слышал этот звук, что не спутал бы его уже ни с чем.

Но тот дракон, что появился над стеной, отличался от всех виденных Джоном прежде. Он был сгнившей осыпавшейся тенью самого себя, тощие крылья зияли прорехами, а голову украшали крутые, загнутые вперед рога. Трудно сказать, был ли он мертвым, но он точно был не вполне живым.

Валерика молниеносно выскочила из-за выступа, где пряталась, и утащила растерявшуюся Серану в свое укрытие. Мгновением спустя в проеме полыхнуло и его затянул красноватый барьер. Джон, снимавший со спины Свиток, увидел все это краем глаза и до некоторой степени был даже рад. Серане не место там, где может начаться сражение с драконом. Впрочем, как и любому другому вампиру, кроме него.

Дюрневир спикировал вниз и распахнул пасть, клокотавшую огнем. Ревущий поток неумолимо устремился к маленькой фигурке посреди площади, Джон развернул Кель и дракон предсказуемо схлопотал своим же пламенем в морду. Он утратил баланс, тяжело рухнул на землю и закувыркался по площади, ломая крылья.

Это было не то, чего ожидал Джон, и уж точно не то, чего бы он хотел, но, наверное, жалкое прозябание в Каирне истощило Дюрневира, и теперь все вышло так, как вышло.

Не убирая Свиток, Джон подошел к исполину, лежавшему без признаков жизни, и засомневался. Драконья душа не спешила покидать мертвое тело, не торопилась лететь шуршащими лентами к Драконорожденному…

Проклятый Бессмертный, снова подумал Джон, и тело Дюрневира стало исчезать, мерцая болезненным фиолетовым светом.

Серана, наблюдавшая, как Джон остался один против дракона, в бешенстве повернулась к матери:

- Выпусти меня!

- Нет, - покачала головой Валерика. - Либо Дюрневир убьет его - и нас, если мы попытаемся помочь, либо Драконорожденный справится. Почему бы тебе просто не поверить в него, доченька?

- Я верю, - промямлила Серана. - Просто…

Она не договорила. Признаться, она и сама не знала, что хотела сказать, а между тем Валерика, отвлекшись от разговора, уставилась куда-то ей за спину, на площадь. Серана обернулась и увидела, что за барьером происходит нечто вроде чуда: погибший Дюрневир, занимавший чуть ли не полплощади, медленно исчезал в жутком свечении Каирна, а рядом с ним в задумчивости стояла крохотная фигурка со Свитком. Битва закончилась, даже толком не начавшись.

- Смотри-ка, а ведь действительно справился, - неверяще выдохнула Валерика со смутным оттенком нежности. Поведя рукой, она убрала барьер и Серана тут же припустила к Джону.

- Он правда умер?

Джон пожал плечами. Объяснить жестами загадку не перешедшей души он был не в состоянии.

- Скорее всего, он восстановится снова, - произнесла подоспевшая следом Валерика, - но неизвестно, сколько времени это займет… А сейчас, как я и обещала, пора отдать вам Свиток.

Она провела их к стрельчатому каменному возвышению и завела под арку. Открыв сундук в глубине, она повернулась к ним со Свитком в руках.

- Вот он, - сказала она, передавая Свиток Джону. - А теперь я хотела бы поговорить с дочерью наедине.

Джон принял Кель, но, услышав последние слова, поднял руку, требуя внимания. Валерика подняла брови:

- Да?

Повесив Свиток за спину, он достал меч и начертил в костяной пыли: “Харкон”, а потом перечеркнул имя наискосок. От камня полетели искры.

- Ты надеешься убить его? - засмеялась Валерика. - Это невозможно. Не в человеческих силах убить вампира-лорда.

Джон посмотрел на нее равнодушно, изобразил в пыли вопросительный знак и с лязгом завершил его точкой.

- Нет, я не знаю, как это сделать, - покачала головой вампирша. - Только Молаг Бал способен отнять у нас свой дар и жизнь.

Серана, молчавшая все это время, с тревогой глядя то на мать, то на Джона, явно преисполненного недобрых намерений, наконец заговорила:

- А если как-то его… ну, просто обезвредить?..

- Ты думаешь, я не размышляла об этом? - участливо спросила Валерика.

- И? - подтолкнула ее Серана.

- И ничего.

Пару мгновений Джон смотрел на них непонятным взглядом. Потом его лицо немного смягчилось, приняв пустое вежливое выражение, и он повел рукой, мол, беседуйте.

Глядя, как он уходит к воротам собора, оба Свитка за плечом, меч все еще в руке, Валерика заговорила:

- Он Драконорожденный. И пусть сейчас он вампир, в сердце он по-прежнему дракон. Для них мы кладбищенская гниль, уродство, пятно на солнце. Он ищет способ убить Харкона, и это я могу понять. Но сколько пройдет времени прежде, чем он решит избавить мир от тебя?

- Он бы так не сделал, - возмутилась Серана. - Ты его совсем не знаешь.

- А ты знаешь? Сколько дней ты с ним знакома?

- Всю мою новую жизнь! - выпалила девушка и поняла, что это правда.

- Да ты влюбилась, - горестно всплеснула руками мать. - Дура!

- Я… - начала было она, но поняла, что Валерика ее не слушает и бормочет себе под нос:

- Ладно… ничего, это ничего, это проходит… главное, у нас теперь есть подходящий дар…

- Что ты там несешь? - вспыхнула Серана, глядя, как мать бредет из-под арки. Та повернулась к дочери, повела рукой и арку затянуло красноватым барьером. - Ты что делаешь?! Выпусти меня немедленно!

- Это наш шанс открыть портал, - сказала Валерика. - Хозяевам надо что-то предложить, и я предложу его.

- Ты с ума сошла, - обомлела Серана.

- Возможно. И ты сойдешь, когда проведешь здесь столько же времени, сколько я. Да, жертвовать им очень жалко… но другого выхода нет.

Серана стояла, неверяще глядя на мать, которая только что предложила ей предать Джона, а та спокойно продолжала:

- Не волнуйся, я все сделаю сама. Можешь потом винить меня, если захочешь. Но когда-нибудь ты поймешь, что это был единственный выход. Мы вернемся, спрячем Свитки и разберемся с Харконом. В этом твой спутник был прав - Харкона нельзя оставлять на свободе.

Серана ударила в барьер - сперва кулаком, потом сосулькой, - но тот не поддавался. Неудивительно, если вспомнить, что он был рассчитан держать атаки дракона. Теперь девушке оставалось лишь смотреть, как ее мать неторопливо идет к далекому выходу.