Норм отвёл остриё от горла Фрейра и сурово воткнул меч прямо возле его головы, едва не лишив части волос. Расстегнув свою коричневую фланелевую рубашку, Норман не глядя кинул её близнецу. Вальтер подхватил рубашку и повязал её по типу набедренной повязки, чтобы чуть прикрыть свою наготу.

Фрейя снова ужаснулась при виде мёртвого близнеца, но на этот раз её поразил вид его обнажённого торса. Живот был впалым, под бледной кожей просматривались синие вены, тонкие, как паутина, на сгибах локтей виднелись синяки и следы от многочисленных уколов. До богини, казалось, только сейчас дошло, что перед ней стоит выходец из царства Хель.

— Добрый вечер Фрейя Ванадис и Фрейр Ингви, — Вальтер шутливо раскланялся, продолжая капать кровью на деревянный пол. — Меня зовут…

— Я знаю как тебя зовут здесь, — сурово оборвала его Фрейя, перестав разглядывать тело Норма. Собственный резкий тон заставил её сосредоточиться. — Ты зовёшь себя Вальтер Локсон, а на самом деле ты Вали, сын Локи. Говори зачем пришёл, отродье предателя!

— Какая опасная женщина, — расхохотался Норман, весьма непринуждённо. — Прямо таки жалею, что не обращал на неё внимание во времена своей юности.

Вальтер улыбнулся брату, а затем задумчиво посмотрел в потолок, будто что-то вспоминая. Закончив пантомиму и изобразив озарение, Вальтер начал рассказ:

— Помнится, одной золотой осенью, в морских чертогах Эгира пришла пора ежегодного пира. Кто только не пришёл на это сборище: альвы, гномы, великаны, ну и асы с ванами, разумеется. Было это после смерти Бальдра, но асгардцы так любили пить мёд, что устроили ему поминки, напившись допьяна. После того, что сделал Локи, я там появляться не горел желанием, но не смог отказать богине Вер*, когда она уговорила стать её спутником на этом пиру. Мы опоздали и пришли в самый разгар вечеринки, сели на скамью далеко от Одина и Фригг, а потому я остался незамеченным. Весь вечер я развлекал свою женщину, а краем уха подслушивал разговоры других богов. В зале было шумно, но тот момент, когда прозвучало имя моего отца я не прослушал. Имя Локи звучало из уст прекраснейшей богини Фрейи. Громогласно, так, что даже великанам пришлось заткнуться, чтобы послушать, Фрейя заявила, что Локи стоило бы наказать за его деяния. Один молчал, но многие боги начали кричать, что поддерживают эту идею. А меж тем, Фрейя, почувствовала лучи славы, падающие на неё, и продолжала свою речь, придумывая наказания для Локи. Связать лживого бога, как когда-то связали его волчонка! Сослать его в земли, ещё более мрачные, чем Хель! Зарыть его глубоко в землю! Пьяные боги кричали и пили за погибель коварного Локи. Меня трясло от гнева, смешанного со страхом. Я был один, а асгардцев в зале была тьма тьмущая. Я боялся, что приметив меня, боги решат отыграться. Выискивая пути отхода, я вдруг заметил того, о ком сейчас говорили боги. Локи, лёгок он был на помине, сидел за скамьёй в конце зала, затерявшись среди эльфов, и был ужасно пьян. Мой отец вернулся из своей добровольной ссылки, в которую отправился, опасаясь гнева Одина, и пришёл прямиком на сборище богов, чтобы напиться! Глазам я своим конечно не поверил. Когда разговоры о Локи стихли, я уже начал пробираться к выходу. Но голос моего отца остановил меня у самых дверей. Локи вышел на середину зала и потребовал у Одина места рядом с собой. Ещё никогда мой отец так открыто и нагло не оперировал тем, что он и Всеотец побратались, обменявшись кровью. Один позволил Локи сесть рядом. И как только трикстер добился этой маленькой победы и занял почётное место, он решил сказать тост. И тост этот целиком состоял из оскорблений всех богов и богинь, которые присутствовали на пиру. У меня волосы дыбом встали. Я думал, что после речи сладкоголосой Фрейи его порвут на куски тут же. Но обошлось всё малой кровью. На пир прибыл Тор. Громовержец едва не прибил меня тяжёлыми дверьми, когда вошёл в зал Эгира. Услышав речи Локи, Тор пообещал, что заткнёт трикстера одним ударом молота, если тот не замолчит сам. Локи покинул зал с улыбкой, пообещав Эгиру на прощанье, что это был последний пир, и пламя скоро пожрёт все его владения. Я, белее мела от того, что наблюдал, выскочил за отцом, но его уже и след простыл. Следующий раз я увидел его уже во время казни.

— И чего ты хочешь, сын Локи? — спросила Фрейя, стараясь сохранять спокойствие. Но картины прошлого так ясно встали перед её глазами, и голос её дрожал. — Ты и сам понимаешь, что твой отец заслуживал наказания!

— После того, что он сделал? Возможно, — отозвался Вальтер. — Но если вспомнить с чего всё начиналось, так ли справедлив был ваш суд? С самого начала Локи сторонились, вечно ожидая от него злодеяний, хотя его поступки приносили не меньше пользы, а косяки свои он исправлял сам. Вы считали его детей от Ангрбоды чудовищами только из-за пророчества. Но были они чудовищами с рождения? Хель, которую я знал в юности, была милой и скромной девушкой. Да, она была странноватой из-за своей внешности и на мир смотрела совсем не так как вы, светлые прекрасные боги, но она была достойна, чтобы хотя бы изредка пребывать в Асгарде, а не править мертвецами в мрачном далёком краю, который Один так великодушно создал для неё. Фенрир-волк и Йормунганд были чудовищны, но если бы мудрый Всеотец был ещё хоть чуточку мудрее, он бы не позволил им вырасти чудовищами. Фенрир стал зол на весь мир только после того, как его сковали цепями Глейпнир, Йормунганд — после того, как его изгнали под воду.

— И я спешу напомнить, что мы тоже не заслужили своей участи, — Норман был мрачнее тучи. Фрейр всё ещё лежал у его ног, и Фрейя боялась, как бы сыну Локи не взбрело воткнуть меч её брату в горло.

— Норман прав, — Вальтер продолжал свою речь. — Вы видели в нас грядущую угрозу, но даже не задумались о том, а справедливы ли вы с нами. Боги могли убить нас просто так, а затем вытащить наши кишки и повязать отца. Но нет, они не замарали свои руки кровью, а сделали меня волком и братоубийцей.

— Но нас там не было, — подал голос Фрейр. Мужчина спокойно лежал подле ног Нормана, хотя силы возвращались к нему.

— Разумеется не было, — бросил ему Норм, отходя к своему брату. — Вы отсиживались в тронной зале, подле Всеотца, и вместе делали вид, что не причём. Хотя ваш сговор был общим. Лишь исполнителей было малое количество.

— И что теперь? Вы убьёте нас? — Фрейр, наконец, поднялся и встал подле сестры. Он даже не подумал опровергать обвинения, в которых была заключена правда. — Обезглавите, как Скади?

— Наш разговор с ней вышел очень коротким, — произнёс Вальтер, и нахмурился. — Мы были опьянены жаждой мести. Что же касается Скади, то она была растеряна и запугана. Она осознавала своё причастие к нашей участи, но извиниться так и не смогла. Это был её выбор.

— И от нас вы хотите извинений? — уже спокойнее спросила Фрейя, которая прониклась рассказом Вальтера и долгое время сохраняла молчание.

— Извинений и шанса отомстить, — ответил Норман за брата. — Но не бойтесь, мы не станем нападать на вас безоружных, как это было со Скади. Утолив жажду крови мы стали более великодушными.

— Значит поединок? — Фрейр быстро догадался, что имеет в виду сын Локи.

— Ты меня правильно понял, — кивнул Норм в подтверждение. — И пусть победит сильнейший. Может быть я тебя даже не убью.

— Фрейя, принеси мне новый меч, — решительно произнёс Фрейр.

Фрейя подняла на брата взгляд и заглянула в его бездонные золотистые глаза. Там она увидела то, что никогда прежде. Отвагу воина, которым брат, по его собственным словам, никогда не был.

— Как пожелаешь, Фрейр, — голос богини был надтреснутым, будто каждое слово давалось ей с трудом.

— Фенни, сопроводи даму, — обратился к псу Вальтер.

Пока боги разговаривали, вепрь Гуллинбурсти снова превратился в золото. Фенни сидел подле статуи и зализывал свои раны, но встрепенулся, когда хозяин назвал его имя. Чёрный пёс поднялся на ноги и хромая побрёл за Фрейей.

Оставшиеся мужчины, не продолжая дискуссию, начали готовиться к бою. Норман проверял свой меч на остроту. Вальтер стянул с пояса рубашку и утёр кровь с лица, а затем снова скрыл свою наготу. Фрейр молча смотрел на экран домашнего кинотеатра. Фрейя появилась очень скоро и взяв стремянку у стены, осторожно сняла двуручный меч со стенда. Держа его в двух руках, женщина вышла из комнаты. Фенни отошёл от богини всего один раз: пока та лезла на лестницу, пёс подхватил джинсы своего хозяина в зубы. Спустя пять минут Фрейя с мечом и пёс со штанами в пасти вернулись в гостиную.