Кроме того, её пугало, что она почти не ощущала носа и ушей, которые, казалось, эмигрировали в тёплые края, не предупредив владелицу.

Пирожки она отыскала на ощупь, они, к её изумлению, даже были тёплыми! Вот тогда-то девушка и поверила в магию, существующую в этом мире! Доказательство могущества высших сил ощущалось под пальцами. Тёплые пирожки оказались куда более весомым свидетельством существования паранормального, чем нечто, напоминающее медальон-артефакт на шее старика.

Она сначала протянула пирожок спасителю, переместившись по дну повозки, а потом с жадностью впилась зубами в тот, что достала для себя.

В общем, минут через пятнадцать пирожков уже на было.

– Всё равно Ставрос не слишком их любит, – виновато произнёс старик и тихо рассмеялся.

Нэлли хихикнула, закутавшись в одеяло на манер гусеницы.

Пирожки были с мясом, картошкой, с яблочным и вишнёвым вареньем. С экзотическими начинками, которые она даже не опознала, но которые ей очень понравились. Хотя она была настолько голодной, что уже мысленно примерялась сожрать кого угодно – живьём и в сыром виде. Если это только не человек.

Нэлли поблагодарила высшие силы, которые её сюда и запихнули, что не поддалась искушению, когда замерзала на мосту, рвануть в лес, чтобы попытаться голыми руками словить кролика. А ещё она подумала о том, что зря не курит. Так как отсутствие зажигалки также могло стать одной из косвенных причин гибели, если бы дедушка вовремя не подъехал к ней на своей кобыле.

Теперь, когда мозги встали на место и перестали проситься в тёплые края, она осознала, что если бы поддалась пожирающему внутренности голоду, то уже замёрзла бы где-то в лесу, пытаясь найти грибы, ягоды или полезные корешки. Ага, под слоем снега, словно сказочная дева, которую мачеха отправила за подснежниками в январе.

Впрочем, сама Нэлли была убеждена, что никаких двенадцать месяцев бедняжка не увидела, а все её приключения были обычной предсмертной галлюцинацией. И что сама девушка просто тихо и миро скопытилась в сугробе, блуждая по заснеженному лесу в нищей одежде.

А ещё ей показалось, что обалденно вкусная выпечка пропитана какой-то магией, восстанавливающей силы. Да, ей было всё ещё плохо, и кашель начал рвать лёгкие, заставляя её едва ли не заливаться лаем – не хуже бездомных собак – но всё же она ощутила приток сил.

К тому же, вдруг стало намного теплее, так что её одежда, которая совсем недавно казалась совершенно бесполезной – всё равно, что прикрыться зонтиком от атомного взрыва – вдруг начала выполнять свою функцию и защищать от пронизывающего холода.

Хотя снежинки продолжали падать, снег стал более редким, да и быстрее таял, чем превращался в белоснежное покрывало.

Кашляя, будто заядлый курильщик, Нэлли перестала валяться, словно почти готовый к похоронам труп, и устроилась так, чтобы частично лежать, а частично сидеть, опираясь спиной о высокие бортики.

И девушка с изумлением отметила, что они едут уже не по безлюдной дороге, а по вполне себе заполненному тракту. А также вокруг появилось много средств передвижений, таких, как тележки, кареты, породистые скакуны с одинокими, страшно гордыми и загадочными всадниками и даже всадницами.

Они заинтересовали её больше всего, так как вызывали ассоциацию с великолепными героями приключенческих романов. Так что она, стараясь не думать о том, что очутилась совершенно в иной вселенной, с восхищением пялилась как на всадников, так и на коней под сёдлами. Некоторые скакуны очень напоминали демонов, сбежавших из ада, и плевавших с высокой башни какого-нибудь зловещего замка на маскировку.

Мысленно махнув рукой, Нэлли пообещала себе, что разберётся с этим попозже. Если руки дойдут, и ей точно не перепадёт какое-нибудь эпическое задание.

В этом она уже начала сомневаться и потихоньку прикидывала, что именно ей придётся сделать. На самом деле перспективы не слишком радовали, так как Нэлли прекрасно понимала, что ни размахивать мечом – или другим остро отточенным оружием, – ни править государством она не сможет.

Отбросив мысли, которые могли привести только к отчаянью и затяжной депрессии, которые сейчас были бы, как минимум, неуместны, Нэлли принялась просто наблюдать, стараясь удержаться от шока, громких воплей и обмороков.

Так как прекрасно понимала, что сейчас не время и не место, чтобы вдруг завопить, выскочить из повозки и броситься в ближайшие кусты, чтобы задрожать там, как заяц, вместе с ветками, горько заплакать и попроситься к мамочке.

Да и не хотелось ей привлекать внимание окружающих. Напротив, она попыталась слиться с одеялом, словно мышка, прячущаяся под веником.

"Да, я приезжаю в незнакомый средневековый город в повозке. Можно на миг ощутить себя Довакином. И ждать, когда меня потащат на плаху… И прострелят колено. И случайное спасение от дракона, и мгновенный выбор одной из двух фракций. Хотя нет, я никакая не героиня, а просто девушка в повозке. Но красивая, да, чего не отнять", – с несколько истеричным восторгом подумала Нэлли, жадно рассматривая окружающую обстановку.

Дорога привела прямо к замку, шпили башен которого она наблюдала ещё когда "танцевала" от холода на мосту. Круглая башня донжона приковывала взгляд, как и другие башенки на крепостных стенах. Сам камень был серого оттенка, переходящего в белый, словно поверхность посеребрил снег.

Приглядевшись, Нэлли определила, что замок – это центр средневекового и отчасти сказочного и фэнтезийного города. Несмотря на то, что она успела немного попутешествовать в своём мире, и видела много старинных зданий, в том числе и замков, всё, что она видела здесь, создавало впечатление самой настоящей магии.

Да и не было классических двух стен, одна из которых защищала от потенциального вторжения всякий сброд в дешёвых деревянных домиках, а вторая – уже солидные каменные здания. Беспорядочная застройка, хоть и выглядела величественно и поражала воображение, чем-то напомнила ей краем глаза просмотренную игру Дарк Соулс.

Сперва они въехали через распахнутые гигантские ворота по деревянному разводному мосту, ведущему через ров с тёмной, местами заледеневшей водой.

Как ни странно, девушка не уловила неприятных запахов отходов, считая, что обычно в воду рва сбрасывали всё то дерьмо, которое "производили" жители замка и окрестностей. Плюс различные отходы кустарных производств. Ну и просто трупы, которые тихонечко утопили в воде, не желая афишировать само убийство и его методы.

А затем они оказались в небольшом городке, состоявшем из множества домиков и более высоких зданий, плотно прислонившихся друг к другу. Улочки были узкими и вились, будто змеи.

Насколько она успела заметить, этот странный городок был довольно большим по площади и заканчивался возле очередной стены, которая уже огораживала сам замок.

Замок же возвышался над всеми остальными строениями, будто великан над людишками. И был тщательно огорожен от города высокими стенами, лабиринтом проходов, сторожевыми и крепостными башнями.

Она жадно рассматривала окрестности и людей, снующих вокруг, несмотря на то, что ей снова стало хуже. Всё вокруг уже почти казалось галлюцинацией, бредом, тяжёлым сном.

Столица выглядела, словно муравейник, с центром в виде замка. А также напоминала и лабиринт, запутанный, с множеством улочек, пересекающихся друг с другом, как нити вязания. Также она отметила металлические указатели с названиями улиц. И обнаружила, что вполне понимает местный язык не только на слух, а вполне способна читать надписи.

Вечерние сумерки затрудняли осмотр, тем более, что им пришлось оставить телегу возле ворот, а лошадь сопроводить в конюшню. Добродушный владелец конюшен приветствовал её спутника, как старого знакомого, назвав "Стариком Тодом". Впрочем, тот не обижался, обозвав тоже немолодого, но более крупного мужчину с обветренным лицом и небольшой бородкой, которая от внезапного холода повисла сосульками, "Старым рыбаком".