Спустя семь часов Фредди Лаундс, получившая анонимное сообщение, приехала в заброшенный дом на окраине, чтобы первой запечатлеть новое творение Чесапикского потрошителя.
На большой металлической сетке, растянутой во всю стену, висел доктор Фредерик Чилтон, прикованный к ней толстой проволокой.
Руки были приветственно раскинуты в разные стороны, как будто приглашая в объятия, но кисти отсутствовали, наказанные за то, что прикасались к чужому. Они были отрублены и валялись на полу около мусорного ведра. Ноги крепко связаны, настолько крепко, что проволока прорезала кожу, и кровь медленными каплями стекала вниз, оставляя на них причудливый узор. Все внутренности были изъяты, а опустевший живот был наполнен землёй, в которой цвели каллы и маленькие гардении. Оттуда тоже сочилась кровь, совсем свежая, даже не потемневшая, и создавалось впечатление, что она течёт прямо из цветов. Вокруг тела порхало как минимум пятьдесят живых бабочек, которые кружили около тела и садились на цветы. Они должны были напомнить об их последнем ужине, где тарелки были украшены именно так.
Смотри, Ганнибал, кажется я готов стать супругом Чесапикского потрошителя.
Я смело говорю тебе на языке цветов, что ты прекрасен, великолепен, и я готов преклониться перед тобой и стать твоим спутником.
Я нахожусь в таком же заброшенном подвале своей души, как и ты, и время не лечит и не меняет меня.
Возвращайся, любимый, если я тебе ещё нужен, доктор Чилтон мёртв, я убил его для тебя, теперь я тоже свободен от всего, что меня волновало.
Таков мой дизайн.
Таков мой замысел.
Комментарий к Таков мой замысел
Что ж. Я сильно сокращаю чтобы дописать, но ничего важного не упускаю, лишь безуспешные поиски Ганнибала, но состояние Уилла уже всё объясняет. Конец уже совсем близко.
Спасибо всем, кто читает и ждёт, ваши добрые слова меня не обидят 🤣🤣 всегда им рада. Плохие не надо.
========== Приоритеты ==========
— Итак, господа, что мы будем с этим делать? — недовольно спросил мистер Смит, бросая на стол последние фотографии доктора Фредерика Чилтона. — Два сильнейших профайлера нашей страны не в состоянии понять, чья это работа? Это сделал Лектер или его подражатель?
Уилл бросил быстрый взгляд на фотографии и отвернулся к окну.
В кабинете нового шефа поведенческого отдела Томаса Смита они находились втроём. Сам Уилл, который по-прежнему помогал с делом доктора Лектера, новый босс и приглашённый профайлер из Чикаго Сэм Уолтер. Громкое дело Ворона и Потрошителя всё ещё занимало умы профессионалов и служило пособием для лекций во всех отделах ФБР. Поступки Ганнибала, его мотивы, подлые манипуляции с пациентами, его прошлое, отношения с отцом и его убийство разбирались практически под микроскопом. А уж его любовь и одержимость Уиллом Грэмом, единственным, кого он пощадил, выворачивалась наизнанку и тщательно изучалась. Полтора года Уилл скрывался как мог, отсиживаясь дома и беседуя только со своим новым психотерапевтом, но после смерти Чилтона всё закрутилось снова.
Не сразу, но его вызвали к телу многострадального доктора Чилтона и попросили дать свою оценку увиденному. Бабочки к тому моменту почти все разлетелись, цветы скукожились, а кровь засохла в уродливую лужу на полу. Проволока кое-где слетела, и тело новой жертвы Потрошителя выглядело нелепо и уныло. Как будто кто-то торопился и не заботился о результате.
Увидев это, Уилл испытал настоящий шок и понял, что снова совершил ошибку. Он уже успел увидеть фотографии в блоге Фредди Лаундс, они были прекрасны и именно такими, какими он их задумал, но конечный результат его работы был совсем другим. Скульптуры Ганнибала, как и его слепые девочки, никогда не теряли свою красоту и возвышенность и разрушались уже сотрудниками ФБР, а не временем.
Он попытался скрыть свои ошибки, уверенно заявляя, что это работа вернувшегося Ганнибала, но новый шеф поведенческого отдела не был таким наивным и доверчивым, как покойный Джек Кроуфорд. Бестолковые новые жертвы Ворона и странный труп Чилтона его не убедили. Он стянул всех специалистов, до которых мог дотянуться, включая известного профайлера Сэма Уолтера. Эмпатов среди них не было, но на самом деле это не особо и требовалось. Преступник был известен, его мотив вроде как тоже, и всё упёрлось в мелочи и детали. Всю неделю новая команда поведенческого отдела ковырялась в уликах и документах, и, в конце концов, все пришли к тому, что ни к чему не пришли.
— Ну, чего молчите? — снова спросил мистер Смит, слегка сбавляя раздражение и толкая в их сторону ворох фотографий. — Я не хочу танцевать на тех же граблях, что и предыдущие агенты. Ганнибал Лектер мог подделать что угодно, обвести нас всех вокруг пальца и даже копировать самого себя, его интеллект вне сомнений, но может ли кто-то изображать его? И главный вопрос: зачем?
— Я очень уважаю мистера Грэма, — аккуратно начал Уолтер, беря в руки бумажный стаканчик с кофе и делая медленный глоток, — но, к сожалению, наши мнения с ним расходятся. Я понимаю, что никто не знал доктора Лектера так близко, как он…
— Вот именно, — обронил Уилл, вороша кончиками пальцев фотографии и внимательно их рассматривая. — Ганнибал мастер во всём и на многое способен, чтобы сделать что-то, что потешит его душу. Он кажется равнодушным к своим деяниям, но самолюбие — это его слабость, и доктор Чилтон понёс заслуженное наказание.
— Чем же он так ему насолил? — тут же спросил Смит.
— Был им, — пожал плечами Уилл. — В сознании Ганнибала нет большой разницы в том, как выглядит попытка что-то у него отобрать. Будь это статья, общественное мнение, подражание его личности, даже если он подстроил это сам — всё это не понравится ему и вынудит действовать. Он не любит открытые финалы, все его поступки не бессмысленны, они имеют начало и конец, и их суть станет нам понятна лишь после. Я долго думал, что разгадал его, увидел его замысел, но доктора Чилтона с кучей трупов в подвале даже я не ожидал.
— Но всё-таки ты его увидел, — невесело усмехнулся Уолтер. — Жаль только, никто не стал тебя слушать.
— Потому что это тоже было частью его игры, — ответил Уилл, нервно сцепляя пальцы в замок. — Я был или стал частью этого и на отлично сыграл свою роль. Он не получает наслаждение от унижения окружающих, но ему нравится видеть, что он всех переиграл. Это замечается потом: в его званых ужинах, рецепты к которым он вынашивал месяцами, в его одежде и доме, где всё подобрано скрупулёзно и идеально, и уж тем более в убийствах. Он может ждать годами подходящего момента для воплощения своих замыслов, планирует всё так далеко, что нам кажется это нереальным, и по-настоящему удовлетворён, когда всё идёт так, как он задумал. Люди не подводят его, как бы странно это ни звучало, и послушно идут по указанному им пути.
— Ваши личные отношения тоже были в его плане?
— Вряд ли, тут он скорее действовал по ситуации, — горько усмехнулся Уилл, опуская глаза. — Я был в него влюблён, а не он в меня, и, возможно, я жив, лишь потому, что со мной ещё не закончено.
— Предположим, что так оно и есть, — покладисто кивнул Чикагский профайлер, нервно покусывая губы, — тогда зачем он снова всё это разворошил? Я принимаю вашу позицию и начинаю отталкиваться от неё. Да, он сам же заставил всех поверить, что Абель Гидеон — Потрошитель, а затем убил его, подстроив самоубийство. Зачем?
— Игра, — ответил Уилл. — Мне не сложно представить, как Ганнибал читал статьи и интервью доктора Чилтона и ФБР, о том, как они ловко схватили такого неуловимого маньяка. Он дал им время насладиться своим триумфом и принять похвалу (такое громкое и резонансное дело), и громче этого стало лишь его крушение. Вспомните, как истерично вы начали искать виноватых, как оправдывались, найдя мишень и уничтожая Джека Кроуфорда как личность, как кричали из всех утюгов, набрасываясь на Чилтона, и каково вам стало, когда вы поняли, что стали марионетками в руках доктора Лектера. Целая система правосудия облажалась перед всей страной в игре с одним человеком. Он вас переиграл. Переиграл и уничтожил. Вот что такое Ганнибал Лектер.
