Чилтон обнял его крепче, нервно впиваясь пальцами в бока, и Уилл мысленно оскалил зубы. Невинность, с которой он восхвалял своего бывшего мужчину в объятиях будущего, была игрой, нацеленной на успокоение его души. Он изучил своего нового доктора так же хорошо, как и Ганнибала, и не мог не наслаждаться злостью Чилтона, вызванной постоянным сравнением его с другим. Уилл не простил его за то, что тот получил любовь, которая ему не досталась.

Между ними ещё ничего не было, кроме лёгких прикосновений и незатейливого флирта, но по каким-то обрывкам фраз и неясным предположениям они оба укрепились в мысли, что сегодня какой-то особый вечер. Вечер, когда Уилл подводит черту под его отношениями с Лектером и пускает на свою территорию другого мужчину. Он полгода соблазнял и дразнил Чилтона, но слишком сильная навязчивость и неуместные поцелуи даже у него вызывали негодование.

Он легко оттолкнул его и поспешно отошёл к дивану, всё ещё кутаясь в тонкий плед.

— Простите, Фредди, но мне бы хотелось выплеснуть всё из себя, прежде чем я решу, что это больше не имеет значения.

— Конечно, Уилл, прости мне мою несдержанность, — торопливо извинился доктор Чилтон, виновато кивнув и коснувшись ладонью своей груди. — Я позволил себе лишнее, прошу, продолжай.

— Я вроде как сбился с мысли, — хихикнул Уилл, присаживаясь за стол и жестом приглашая его сделать то же самое. — Единственное, что я никак не могу понять, почему он вернулся, и какой посыл у его новых жертв.

— А какой был у предыдущих? — прямо спросил Чилтон, садясь напротив и упираясь локтями в стол. — Только ты один мог его понять и именно поэтому смог и поймать.

— Не думаю, что это так, — задумчиво прошептал Уилл. — Ворон родился в момент сильнейшего стресса, когда он нашёл и начал выхаживать свою сестру…

— Он делал это?

— Может и нет. Может отец отогнал его, проклиная и обвиняя во всём, и он сделал то, что смог придумать. Ему не дали выплеснуть боль в заботе и поддержке, и может лишь склонный к агрессии мальчик превратился в холодного монстра.

— Я думаю, что лишь после его поимки мы хоть немного сможем разобраться в его мыслях.

— Мне это не нужно, — грустно улыбнулся Уилл, опуская глаза. — Я чувствую его на эмоциональном уровне и уверен, что после убийства и съедения насильника своей сестры он больше никогда не действовал необдуманно и импульсивно. С того момента он перестал быть человеком.

— И начал убивать молодых девушек, — покачал головой доктор Чилтон, кривя губами в отвращении. — Мерзкий ублюдок.

— А почему так много внимания уделяется именно тому, что это были девушки? — тут же всколыхнулся Уилл, откидываясь на спинку стула. — Какая разница? Последняя жертва, которую нашли полгода назад, разве то, что она женщина её обелило? Она была наркоманкой, которая родила дома ребёнка и вышвырнула его на помойку.

Чилтон тоже отстранился подальше и заинтересовано посмотрел на своего собеседника.

— Ты оправдываешь его? — приподнял брови Фредди. — Тебя нашли в луже крови в окружении двух трупов, ты был в минутах от смерти и потом полгода приходил в себя. Несмотря на произошедшее, мы все выдохнули с затаённым облегчением, зная, что потрошитель получил то, что хотел и покинул наш город. И вот, спустя год, мы находим ещё одну его жертву, бредущую без глаз и в полной прострации.

— Немного другую.

— Да, но мы лишь из страха пытаемся опровергнуть его возвращение, ссылаясь на новый способ убийства. Да, нет привычных нам увечий, кроме выжженных глаз, только отметки на коже, но Ганнибал уже менял свои правила и сделал это ещё раз. Сначала он просто убивал, потом потрошил и отпускал живыми, а теперь он просто отнимает у них и то, и другое.

— И сегодня он сделает это снова, — тихо сказал Уилл, взволнованно передёрнув плечами. — Сегодня полгода как пропала Мелисса Шур, единственная, кого не досчитались в те дни, и я не могу избавиться от видений.

— Каких?

— Тех самых, Фредди. Я раньше никогда толком не работал над этим делом, но проникнув в личность Ворона и увидев его сущность, я вижу это слишком ясно. Ганнибал сейчас где-то готовится к этому. На нём какая-нибудь спецодежда, прячущая его дорогой костюм, фартук или полиэтиленовый плащ, перед ним лежит девушка, а он спокоен и весь погружён в свои воспоминания.

Несколько секунд Чилтон смотрел на него, не отрываясь, наблюдая за его лицом, и, громко отодвинув стул назад, он встал на ноги и подошёл к Уиллу, бесцеремонно усаживаясь на край стола. Грэм поднял голову, и они встретились взглядами.

— Ты ничего не заканчиваешь, — констатировал Фредерик, наклоняясь и легко подцепляя его за подбородок. — Уилл, ты погружаешься глубже и глубже, и скоро опустишься так глубоко, что не сможешь выбраться обратно. Если бы Ганнибал хотел тебя убить, то ты был бы уже мёртв. Он бы давно пришёл к тебе, если бы захотел. Зачем мы здесь? Почему ты его не отпускаешь?

— Может я не могу? — болезненно прошептал Уилл, медленно моргнув. — У меня не получается.

— Ты обижен на него? Обижен, что он вернулся, но так к тебе и не пришёл? Ты любишь его до сих пор?

Вздрогнув, как от удара, Уилл медленно поднялся и положил ладони ему колени.

— Как часто вы встречались, Фредди? — прошипел Грэм, приближаясь ещё ближе. — Тебе нравилось с ним спать? Ты трогал его шрамы? Прикасался к ним? Спрашивал у него, откуда они взялись?

— Что? — испуганно отпрянул Чилтон. — Это ревность? Ты так глубоко погряз, что ревнуешь его даже ко мне? Он использовал меня…

— Да, — перебил его Уилл, обхватывая его лицо руками и внимательно рассматривая. — Да, доктор Чилтон, я ревную, я обижен и мне больно. Но не от того, что он вернулся, но так ко мне и не пришёл, а потому что он вовсе не вернулся. Он бросил меня, несмотря на уговоры не оставлять меня в живых, и за полтора года ни разу не дал о себе знать.

— Так откуда же новые жертвы? — удивлённо спросил Фредди, даже не пытаясь вырваться. — Это подражатель?

— Нет никакого подражателя, — усмехнулся ему в лицо Уилл, злобно суживая глаза. — Я пытался привлечь его обратно, копируя работу Ворона, но лишь недавно понял, что ошибался. Эта личность ничего для него больше не значит, Ворон умер, и задеть и позвать его к себе я могу лишь одним способом. Тем, который он не сможет не заметить.

Чилтон резко спрыгнул со стола, бросаясь к дверям, но Уилл схватил его за шиворот и дёрнул на себя. С каким-то жалобным писком Фредди врезался в него спиной и, обхватив его за шею рукой, Уилл начал усиливать хватку, лишая его кислорода.

— Милый добрый и наивный доктор Чилтон, — не обращая внимание на его слабые попытки вырваться, ласково забормотал Уилл. — Ганнибал был настолько сумасшедшим, что разрушил свою личность, чтобы получить то, что хотел. Так кем же вы считали меня, того, кто сам пришёл к нему умереть? Как далеко я, по-вашему, могу зайти, чтобы получить желаемое, если смерть для меня уже ничего не значит? Вы вообще слушали меня на сеансах или только пялились на мою задницу?

Из последних сил Чилтон дёрнулся, пинаясь и пытаясь вырваться из удушающих объятий, но Уилл сдавил его горло сильнее и нежно поцеловал в щёку.

— Вы правы, доктор, — хихикнул Грэм, счастливо выдыхая, — нам всегда так трудно поставить диагноз сами себе. Ворон был ошибкой, но Чесапикского потрошителя он не сможет проигнорировать. У вас будет еще одна минута славы, Фредди, но это больше не будет подражанием. Я выражу в вас всё, что чувствую, и он поймёт, что я поверил в то, что у нас всё ещё может получиться.

Чилтон обмяк в его руках, и без всякой жалости Уилл опустил его, просто роняя на пол. Убедившись, что пульс есть, Уилл достал шприц и сделал ему укол в плечо.

— Ну что ж, — пробормотал Уилл, доставая из сумки длинный прозрачный плащ и накидывая его на плечи. — Пора за работу.

Он схватил его за ноги и поволок в спальню Луизы Шеппард, которая давно была мертва от его же рук и не могла ему возразить.