— С превеликим удовольствием, Уилл, — учтиво сказал доктор Лектер, идя за ним по пятам, — сейчас я дам вам свою визитку.

Комментарий к Доктор Лектер

Простите за долгое обновление. Ваш открытый интерес к работе ускорит написание продолжения.

========== Беделия дю Морье ==========

Уилл покинул дом Луизы Шеппард и её странного доктора через час с зудящим ощущением того, что ему что-то дали, но он не понял что именно. В его голову за сутки влилось так много информации, что он чувствовал себя дикарём, который мобильным телефоном пытается расколоть орех. Слишком много всего. Одному ему точно не справиться. Его выматывали расследования с тремя-четырьмя жертвами, но маньяк такого уровня попался ему впервые.

Луиза не дала ему ничего нового, кроме подтверждения того, что подражатель не хотел причинять им сильного вреда. Да, как бы странно это ни звучало, но он относился к ним бережно. Он за ними ухаживал, хорошо кормил, делал причёски, и если его фантастическая теория верна, и Роберт Браун действительно никого не убивал, а лишь взял на себя преступления собственного сына, то тут уже играют совсем другие эмоции. Отец и сын. Один убивал и потрошил, а второй попытался его остановить? Сдался властям, не в состоянии сдать сына, потому что сам взрастил в нём эту тёмную жажду? Что делает мальчик, оставшись без сестры и отца? Похищает себе девушек и играет с ними в семью? Почему теперь не убивает, а отпускает их живыми? Это дань отцу? Может он дал слово, что больше не будет убивать, и по факту так всё оно и происходит.

Под спутанные воспоминания девушки Уиллу очень хорошо думалось, но его взгляд поневоле возвращался к доктору Лектеру, который сидел рядом с ними за столом и не сводил с Луизы глаз. Вопреки расхожему мнению, Уилл Грэм никогда не был следователем, а мог лишь помочь с мотивами преступлений, хотя многие, кто к нему обращался, считали его гением сыска. Он был эмпатом. Он видел эмоции, которые мог испытывать человек во время совершения преступления, мог разложить их в правильном порядке и уже из этого делал свои выводы.

Ганнибал Лектер, который сейчас внимательно слушал свою пациентку, задавал вопросы и немного пафосно ел свой собственный сэндвич, пользуясь ножом и вилкой, а не как Уилл и Луиза, просто держа его в руках, напоминал сломанную игрушку, которая мяукала вместо того, чтобы гавкать. И здесь повторялось то же самое что и на кухне, эмоции на лице и язык тела совсем не соответствовали тому, что он говорил. Когда Луиза рассказывала о своём плене, на лице доктора Лектера проскальзывали гордость и возбуждение, и было совсем не понятно, чем он так горд. Тем, что его пациентка такая молодец? Тем, что он хороший психиатр? Что за бессмыслица?

Уилл снова вернулся к вопросу, что же здесь делает этот блестящий доктор? В его голове как будто застряла здоровенная заноза. Он пытался вспомнить что-то, что-то важное, что сказал ему Ганнибал на кухне, но как ни старался, просто не мог, немного ослеплённый этим мужчиной. Он знал полно психиатров, это всегда были просто люди самой обычной профессии и с самой обычной зарплатой, и даже если он берёт немыслимые деньги за свои сеансы, невозможно повесить себе на руку часы за двести штук и припарковать «Бентли» у порога. Значит, он богат и, судя по осанке, знаменит в своих кругах, так что же он делает в этом пыльном домике, собственноручно готовя сэндвичи для этой бедной девушки?

Мысли крутились и рассыпались, пока он внезапно не вспомнил то, что его так взволновало в словах Ганнибала Лектера.

«Вы увидели во мне личный интерес, Уилл, он есть, но не тот, что вы подумали».

Видимо озарение так ясно проявилось на его лице, что доктор Лектер, который всё это время бросал на него быстрые взгляды, заинтересованно приподнял брови и почти незаметно дрогнул краешком губ в подобии некой улыбки.

— Спасибо, Луиза, — совсем просто перебил он девушку, которая тут же прервала свой рассказ, — но кажется, у мистера Грэма появились вопросы. Я прав, Уилл? Вы хотите что-то спросить?

— Да, простите, мне не совсем удобно…

— Давайте пропустим эту часть нашей беседы, — улыбнулся доктор Лектер, отодвигая от себя и от Луизы тарелки, — тот момент, когда вам неловко, а мы вас упрашиваем и говорим, что всё в порядке. Если мисс Шеппард не захочет отвечать, она просто так и сделает.

Уилл поспешно кивнул и снова посмотрел на эту странную парочку. Да, Ганнибал не соврал, между ними не было никакой романтической связи, хотя явная симпатия к своему психиатру вполне отчётливо читалась в поведении девушки. В этом не было ничего странного, она была молода, хоть и искалечена, а доктор Лектер определённо превышал свои обязанности психиатра, но их точно связывали только профессиональные отношения. Пора было в этом разобраться.

— Что ж, хорошо, — немного смущённо сказал Уилл, тоже отодвигая от себя тарелку. — Луиза, вы не обидетесь, если я попрошу вас снять очки?

— Снять очки? — по-настоящему растерялась девушка, поворачиваясь корпусом в сторону доктора за поддержкой. — Но зачем?

— Луиза, — мягко сказал Уилл, вытирая вспотевшие ладони об брюки. — У меня в папке полно фотографий всего, что я хотел бы увидеть. Есть все допросы и выводы следствия и врачей, но мне всё равно необходимо взглянуть самому. Подражатель — не просто жестокий человек с расстройством психики, я думаю, он художник, мыслитель, в каком-то роде гений, который пытается нам что-то сказать. Серийный убийца, он убивает, чтобы насытить своё патологическое стремление удовлетворить свои извращённые желания. Всегда что-то есть. Гнев, похоть, злость, месть, и я могу это распознать, у меня есть такой дар. Я не следователь ФБР, я эмпат и, осмотрев место преступления или жертв таких маньяков, я могу понять, что именно испытывал человек, когда совершал такие зверства, и это поможет двинуться следствию в правильном направлении. Здесь же я вижу просто огромный разлёт эмоций. Он наносит вред, отбирает у вас органы и зрение и отпускает домой. Но зачем? Простите, я не хотел сказать, что он по логике вещей должен был вас просто убить, но в его последовательности есть свой замысел, и я хочу его понять.

Девушка выслушала его довольно стойко, но Уилл легко увидел в ней первобытный страх, который появился непонятно откуда. Что за проблема снять очки? Значит всё верно, она влюблена в своего психиатра и на самом деле боится показать своё уродство, о котором она имеет лишь смутное представление, не желая его оттолкнуть. Уилл бросил на доктора Лектера просящий взгляд, и тот почти незаметно ему кивнул.

— Луиза, дорогая, кажется я понял, что хочет нам сказать мистер Грэм, и думаю, ты не должна ему отказать, — заботливо сказал Ганнибал, легко поднимаясь на ноги. — Мы так долго провозились с сэндвичами и разговорами, что чай совсем остыл, и я пойду на кухню и заварю свежий. Ты не боишься остаться с Уиллом наедине?

— Нет, — как-то даже весело ответила мисс Шеппард.

Доктор Лектер поспешно скрылся на кухне, и стало совсем ясно, что он знает о том, что его пациентка испытывает к нему чувства и причём настолько сильные, что она не сняла бы при нём очки, сколько бы её ни упрашивали. Как только они услышали звуки кухонной возни, девушка сразу же сняла очки, и Уилл наконец-то увидел то, зачем сюда пришёл.

Вместо глаз были лишь куски обгоревшего мяса, частично затянутые кожей, но ничего не зажило и не стало нормальным со временем. Подражатель выжигал им глаза током, навсегда лишая зрения и не оставляя шансов на восстановление. Не было бровей, не было век и не было даже намёка, что здесь когда-то были глаза. Бугристая, красно-коричневая кожа, где-то оголённое мясо, естественные неровности, расползающиеся в разные стороны, где-то больше, где-то меньше, выглядели как произведение искусства. Он мог просто выкалывать им глаза, мог ослепить своими непонятными травами и химикатами, которые лишали их возможности описать даже цвет волос своего обидчика, но нет, он хотел сделать это красивым.

Но он не мог видеть конечного результата своих трудов, ведь подражатель лишал их зрения в тот же день, когда и отпускал, а значит… Значит, он имеет возможность взглянуть на это позже. Он где-то рядом, рядом с ними, ходит как по художественной галерее и любуется своими работами. Скорее всего врач, хирург, офтальмолог, невропатолог, психолог, кто-то, кто может заглянуть им под очки и повязки после того, как всё заживёт.