— Кто здесь? — подслеповато щурясь спросил старик, снимая и протирая очки. — Корри, дочка, это ты?

Ганнибал отшатнулся от неправильности ситуации и попятился назад, но Фредди подхватил его за локоть и толкнул вперёд. Всё должно было быть не так, но когда жизнь преподносит нам свои дары в нужном нам порядке и по нашим личным запросам?

Тяжёлая ментальная дверь, которую он захлопнул, когда спасал Райли, снова приоткрылась, и он увидел перед собой Мишу. Она стояла между ним и Гансом, в одних белых трусиках, вся залитая кровью, с почти отрезанной головой, и держала в руках собственные внутренности, которые вываливались из распоротого живота. Он видел всё до мелочей. Вот крупная капля крови проскользнула между её тонкими пальчиками, упала на острую коленку, и поползла вниз, оставляя широкий красный след. Голова нелепо качнулась, когда Миша ободряюще посмотрела ему в глаза и попыталась кивнуть, и новая струя крови хлынула из разрезанной шеи в разные стороны, и Ганнибалу показалось, что она попала ему на лицо. Неожиданно девочка испуганно вздрогнула, убирая руки от живота, и Лектер увидел, что там, внутри, ничего нет. Пустота. Миша затряслась, запуская руки себе в нутро, пытаясь найти пропавшие органы, и, осознав, что произошло, она странно подкосилась, начиная рассыпаться, её кожа потемнела и превратилась в лохмотья, обнажая кости, которые с грохотом упали на пол и превратились в пыль.

Всё обрушилось на Ганнибала, как цунами. Все воспоминания, вся злость и горечь потери, вся боль, которая притупилась и закостенела с годами, и, зарычав, он бросился к своему врагу. Ему казалось, что он хочет с ним поговорить, трясти его жалкое тело и объяснить ему, почему он сейчас умрёт, но внезапно это всё потеряло смысл. Он просто хотел его смерти. Фредди бросился за ним, огибая Ганса, и обхватив того за руки, он сжал их за его спиной. Лектер достал из кармана раскладной нож и поднёс лезвие к дряблому горлу.

— Давай! — крикнул Чилтон.

Ганнибал кивнул, полоснул по шее ножом, и они вместе отступили от умирающего мужчины. Ганс непонимающе дёрнулся, пытаясь зажать рану на шее, но кровь вырывалась толчками, брызгая в разные стороны, и он упал на пол между своими убийцами и затрясся в конвульсиях. Лектер замер на месте, не сводя глаз со своего врага, пытаясь понять, помогла ли ему его смерть или нет, и Фредди сдёрнул с себя свой шлем, потом стянул шлем с Ганнибала, и, размахнувшись, со всей силы влепил ему смачную пощёчину. Лектер вздрогнул, выходя из анабиоза и посмотрел на своего друга.

— Давай же, Ганнибал, — закричал Чилтон, хватая его за руку и начиная тянуть вниз. — Давай, делай всё, что хочешь. Выплесни всё, что копилось в тебе здесь и сейчас, и мы никогда не будем об этом вспоминать. Режь его, бей, он ещё жив, порви его на лоскуты и заставь мучиться. Давай. Давай. Оставь всё это здесь.

Лектер отшатнулся, и как будто только сейчас понял, что Фредди стоит рядом. Он был весь белый, со стеклянными глазами и нервно дрожащими губами, и толкал его к действиям, мечтая завершить этот ужас поскорее. Фредди. Врач с золотым сердцем, немного косячный хирург, но блестящий терапевт и психиатр, каждый день спасающий людей, ради него пошёл на убийство, и это не прошло для него даром. Ему было плохо, его трясло, и Ганнибал впервые в жизни пожалел о том, что он не умеет прощать.

— Давай, Ганнибал, — почти стонал Чилтон, едва стоя на ногах. — Выплесни злость. Оставь всё это здесь. Прошу тебя. Пожалуйста.

Лектер выронил нож на пол, перешагнул через всё ещё хрипящего мужчину, и подхватил своего Фредди, который почти терял сознание.

— А нету злости, — прошептал Ганнибал, обнимая и целуя Чилтона в лоб, — только на самого себя. Зачем я позволил тебе пойти со мной. Прости, я не подумал. Поехали домой, я хочу загладить свою вину перед тобой.

— Это всё? — бормотал Фредди. — Всё? Больше мы к этому не вернёмся? Больше не будет трупов? Мы можем начать всё сначала? Скажи мне, Ганнибал, пообещай мне. Дай слово.

— Всё. Всё, — сказал Лектер, надевая на них шлемы и быстро покидая дом, таща за собой потерянного друга. — Я обещаю. Поехали домой. Садись, я поведу.

Они уселись на мотоцикл, и Ганнибал резко сорвался с места, убедившись, что Фредди крепко его обнял. Ему хотелось домой. Ему хотелось отмыться и уничтожить всю одежду, что была на нём. Он торопился к себе в отель, где они проводили свои вечера, сидя на огромном диване, играя в шахматы и смотря глупые сериалы. Где выздоровевший и весёлый Райли рисует, лёжа на полу, где Фредди смеётся и гладит его по коленке, а не дрожит от страха, запачканный чужой кровью.

Туда, где нет прошлого, а только планы на будущее.

Он свято в это верил и был готов к новой жизни.

Комментарий к 27. Ганс.

Эта часть крохотная, но я решила, что пусть она будет отдельно, как некий шлагбаум, разделяющий до и после.

Я со многими советовалась, но всё-таки приняла решение замочить Ганса, а то так и будет, как тень, мешать жить дальше.

Не забывайте жать жду продолжения, если вы его ждёте, и оставлять отзывы на эту работу. Всем спасибо и всех с наступающим.

========== 28. Сексуальная ориентация Райли. ==========

Как ни странно, но, добравшись до отеля после убийства Ганса, когда они отмылись, поужинали и легли спать, а Фредди решил остаться на ночь, Ганнибал ещё долго не мог уснуть, пытаясь понять, почему он почти ничего не почувствовал. Лёжа в темноте и слушая тихий храп своего будущего мужа, он к утру смог в этом разобраться. Сейчас его жизнь стала почти настоящей. Мрачное безумие, много лет являвшееся смыслом его жизни, погрязло в совсем новых проблемах, и они вытеснили жажду мести, наполнявшую его существование. До этого он был пуст и насыщал себя лишь своей кровавой целью, а теперь его дни были наполнены Райли и Фредди, которые без конца заставляли его принимать участие в их судьбе. Ни вся его предыдущая жизнь, ни работа в Париже и в морге у Чилтона, ни Уилл и ни тюрьма не смогли его насытить настолько, чтобы смерть Ганса показалась ужасной помехой, которую он захотел поскорее забыть.

Сейчас он был постоянно кому-то нужен и чем-то занят. Фредди никогда не был навязчивым, и не стал таким теперь, но его мягкая забота так плотно окружила его, что иногда он даже куда-то спешил и почти опаздывал. Хотя официальный развод Аланы и Фредди был получен за два дня до смерти Ганса, их будущую свадьбу Чилтон начал планировать почти сразу после их первой совместной ночи. Громкое происшествие в опере с дракой у мужского туалета придало триумфальную огласку графу Ганнибалу Лектеру, и он начал получать десятки приглашений на закрытые вечеринки, модные показы и откровенно развратные оргии, замаскированные под дегустации нового сорта чая. Слухи о том, что бисексуальный граф-миллионер спокойно разбил своему бывшему любовнику морду, а потом и крепкую семью, недавно усыновившую ребёнка, и увёл похотливого мужа от красавицы-жены, практически сделали из него настоящую звезду. Хотя они с Фредди никуда не выходили официально, а просто гуляли, посещали рестораны и вечерами торчали в номере отеля, жёлтая пресса охотилась за ними и делала сенсационные фотографии. Доктор Чилтон тоже имел вес и репутацию в определённых кругах, главврач крупной клиники в Берлине — это вам не тухлый актёришка, каких сотни, а тоже очень богатый и уважаемый член общества, и их союз будоражил мозги кучке тупых куриц, целыми днями сидящих в интернете и любящих рыться в чужом грязном белье.

Фредди так прямо и беспрекословно заявил, что их свадьба будет самой шикарной и сногсшибательной, что Ганнибал не посмел с ним спорить и окунулся в странные приготовления к этому маскараду с головой, а Райли, которому Чилтон подарил профессиональный парикмахерский набор ножниц, целыми днями торчал на ютубе, выискивая нужную информацию, и постриг все мягкие игрушки и живые цветы в номере. Он попытался постричь и Фредди, от которого не отлипал по вечерам, чем даже вызывал глухую ревность в сердце Ганнибала, и тот едва отмахивался от него, обороняясь огнетушителем и прячась за спину своего возлюбленного. Они полчаса носились по номеру, сшибая с ног рассерженного Лектера, пока и он не включился в эту игру, и они с Фредди не повязали доморощенного модельера и, смеясь, не заперли его в тёмной ванной. Райли всё осознал, раскаялся и был выпущен через час после заключения.