Первый месяц пребывания там Лектер не мог вспомнить даже потом, так как находился в состоянии шока и был полностью погружён в свои мысли. Прошлое не отпускало его, и доктор целыми днями лежал на нарах, думал об Уилле и Фредди, прокручивая в голове всё, что помнил о них.
Жив ли Уилл? Пересадка сердца — это не плановая операция, могло быть отторжение, загноение, отказ нового органа и ещё сто причин для печального исхода. Будет ли Чилтон так же помогать Уиллу с восстановлением, если знает, что Ганнибал не ответил ему взаимностью, что всем своим видом дал понять, что, скорее всего, не вернётся обратно и между ними никогда и ничего не будет?
Что подумал Уилл, когда Лектер, узнав, что он теперь инвалид-сердечник и всю оставшуюся жизнь просидит на таблетках, просто вышел на пару минут из его палаты и не вернулся больше? Конечно, то, что и подумал бы любой из нас: что Ганнибал его просто бросил, они хорошо проводили время вместе, но возиться с больным дружком он просто не захотел. Стандартная картина. Они хорошо трахались каждую ночь, но теперь Уилл застрял в больнице на несколько месяцев, и мерзотный сучоныш Лектер, помешанный на сексе, сделал ему ручкой и спокойно отправился жить дальше. Мысль, что Уилл так подумает, выворачивала его наизнанку, но это лучше, чем сказать правду. Уилл бы начал причитать, кричать, что будет его ждать, и Ганнибал бы каждую ночь корчился от мыслей, а хранит ли ему верность его любимый? Лежит ли по ночам в холодной постели, потихоньку прозревая, что кроме хорошего траха их ничего не и связывало, вспоминая, что Лектер так ничего важного ему и не сказал, а для общения предпочитал компанию Фредди? Уилл страдал по своему парню, который склеил ласты в Берлине, всего неделю. Как долго бы он сумел пробыть в одиночестве, учитывая его эмпатию и место работы? Доктор не хотел быть обманутым и рогатым, поэтому и не стал звонить Грэму и брать с него слово, которое тот не сдержит.
Но это не значит, что ему было не больно. К концу первого месяца в заключении он смог заставить себя не думать о Берлине, но вот по ночам ему было совсем плохо. Его мучили эротические сны почти каждый день, вытаскивая наружу его печальные мысли и подноготную, которую он прятал от самого себя, и к его ужасу в его сновидениях они всегда были втроём.
Они целуются с Уиллом на постели, распаляясь и начиная заводиться, но вот рядом с ними присаживается Чилтон, который не участвует в процессе, а просто сидит и заботливо за ними приглядывает. Помогает раздеться, вытирает влажным полотенцем пот, подкладывает подушечку под бёдра и держит Ганнибала за руку, пока тот дрожит от наслаждения. Лектер просыпался с могучим стояком и тут же заливал спермой свою постель, корчась от оргазма с привкусом стыда.
Иногда Фредди уступал им свой кабинет, садился работать за компьютер, а Уилл драл Ганнибала в задницу прямо на его столе, сшибая бумаги и ручки, которые Чилтон поднимал с пола и клал обратно, недовольно хмурясь.
Нечасто, но они занимались любовью втроём, но после таких снов доктора реально рвало, и он вскакивал в тёмной камере и кидался к унитазу. Лектер всегда оказывался между ними, трахая Фредди, стоящего перед ним раком, а Уилл потел где-то за его спиной, трахая самого Ганнибала. Чилтон хватал его за бёдра, притягивая к себе и умоляя любить его сильнее, а сам Лектер всё пытался повернуться к Уиллу, чтобы его поцеловать, но у него ничего не получалось, и создавалось впечатление, что Грэм трахает их обоих, его и Фредди одновременно. В итоге Ганнибал просто падал на спину Чилтону, они слипались почти в одно целое, и выполняли указания Уилла, который ржал, как сумасшедший, и затрахивал их до полусмерти.
Лектер просыпался больным и измученным, удивляясь, как его мозг преподносит ему реальность его отношений с его двумя «любовниками», и бил себя по морде, пытаясь прекратить эти ужасные сны. Но после одного кошмара всё прекратилось.
Он освободился, и добравшись до Берлина, бросился в ночной клуб, где пытался разыскать Уилла, но ему сказали, что он тут больше не работает, и дали его новый адрес. Ганнибал летел на крыльях счастья, надеясь на встречу с любимым, но к его ужасу дверь ему открыл заспанный Фредди в одном нижнем белье и с обручальным кольцом на пальце. Они провели парализованного Лектера в гостиную, где угостили его чаем, благодарили за то, что они теперь вместе, и сели напротив него, постоянно обнимаясь и целуясь в засос. Добрый милый Фредерик и ласковый Уилл, они отлично подходили друг к другу, и эгоистичный Ганнибал выпал из этого уравнения. Доктор не мог в это поверить, то подзывал к себе помешанного на нём Уилла, то преданного до мурашек Чилтона, но они лишь отмахивались от него и мягко намекали, чтобы он свалил туда, где был всё это время, забив на их чувства.
Лектер проснулся, поседевший во всех местах, но как-то странно успокоенный. Мысль, что он больше не причиняет боль людям, которых любит, освободила его от мучений, и к середине второго месяца в тюрьме он смог избавиться от кошмаров и прийти в себя. Ему удалось обмануть свой мозг, и он понял, что и сердце запросто обманет. Он наконец-то осмотрелся по сторонам и попытался втянуться в новую жизнь.
Лектер будто впервые обратил внимание на своего сокамерника и слегка удивился, что не замечал раньше того, что с ним происходит. Совсем молодой белокурый и голубоглазый мальчик, больше похожий на фею, чем на мужчину, по имени Райли — сирота, отбывающий срок в десять месяцев за кражу коробки тушёнки из сельского магазина, был безбожно замучен на зоне. Худенького и узкоплечего, его уводили из камеры почти каждый вечер и возвращали за несколько минут до отбоя, затраханного и забитого до синяков, но если Ганнибал и слышал его болезненные стоны, то не обращал на них никакого внимания. Несколько раз он находил его без сознания у раковины, но просто перешагивал через него, считая, что не его это дело. Они даже ни разу не разговаривали, но стоило Лектеру выйти из своего коматоза, как он начал чуять и слышать своего соседа. Парень вонял страхом, болью, спермой, смешанной с кровью, и стонал по ночам, как умирающий. Когда жуткие звуки ему надоедали, Ганнибал спускался к нему вниз и переворачивал к себе лицом.
— Ты мог бы не стонать, Райли, — грозно спросил доктор, поневоле содрогаясь от ужаса, написанного на лице мальчика. — Ты мешаешь мне спать.
— Ты тоже мне мешаешь, когда стонешь и дрочишь по ночам, — парировал Райли, не открывая глаз. — Я тебе ничего не говорю.
— Как такое происходит безнаказанно? — пропуская мимо ушей шпильку, спросил Лектер, задирая майку парня и рассматривая укусы и засосы на теле. — Нас же осматривают каждую неделю.
— Смотря, кто осматривает.
— Ясно, — хмыкнул Ганнибал. — Повернись на живот, я осмотрю тебя. Не бойся, я врач.
Райли послушно повернулся и позволил стянуть с себя штаны. Лектер аккуратно, двумя пальцами раздвинул ягодицы парня, вздрогнув от увиденного. Бедного мальчика трахали так часто и много, что его задница не успевала заживать, превращаясь в кровавое месиво. Ганнибал даже учуял запах начинающегося загноения.
— Назови мне имена тех, кто это делает, Райли, — попросил доктор, натягивая ему штаны обратно. — Я постараюсь тебе помочь.
— Зачем? — заглушённо прошептал парень в подушку.
— Не хочу, чтобы ты здесь откинулся, — покачал головой Лектер, вставая и моя руки. — Ещё свалят всё на меня.
— Не свалят, — хмыкнул Райли, поднимая голову и смотря на доктора. — Тебе вполне удаётся обмануть всех, заставляя их думать, что ты стопроцентный гетеросексуал. Если бы не мужские имена, которые ты бормочешь по ночам, я бы тоже так подумал. Кто такой Уилл? Твой парень?
— Ну, как хочешь, — пожал плечами Лектер, забираясь к себе наверх. — Спокойной ночи.
Самого Ганнибала никто не трогал и не домогался, но, возможно, это из-за того, что он почти не покидал камеру первые два месяца. Ещё в суде он нанял себе адвоката, который занялся процессом восстановления его наследства, оформлением передачи графского титула и начала предпродажной подготовки его имения. Хоть от самого замка почти ничего не осталось, но огромные территории земли и настоящий титул — ведь он перейдёт вместе с землёй новому владельцу — должны были привлечь людей с деньгами.