— Хорошо бы, если бы ты была сейчас рядом со мной, родная.

— Глупый, старый Ганнибал, — рассмеялась девочка. — Я бы не была рядом с тобой, даже если бы меня не съели. Я бы выросла, вышла замуж и жила бы где-нибудь далеко от тебя, звоня на рождество и на день рождения. Ты совсем упустил свою жизнь, лелея нелепую мечту, вынашивая злобные планы и игнорируя окружающих. Не гони от себя настоящее, просто помни обо мне, но не застывай во времени, как говно мамонта…

— Миша, — укоризненно перебил её доктор. — Что за слова?

— Меня же здесь нет, Ганечка, — отмахнулась девочка. — Я всего лишь проектирую твои мысли. Ты так долго ищешь Ганса, но никак не можешь найти. Может, не стоит на этом зацикливаться? Может, он давно умер в автокатастрофе или живёт в другой стране, а ты бродишь тут, как призрак отца Гамлета, покрылся сединой и морщинками, а жизнь пронеслась мимо. Раз не можем его найти, давай передадим ему послание, и если он рядом, то он его получит.

— Послание? Но как?

— Сделаем убийства значимыми. Ну, кроме этого, — Миша мотнула головой на Ганса. — Этот для Уилла. Будем убивать Гансов, но не просто так, а выставляя их напоказ. Заберём у них органы, развесим и покажем их так, чтобы слава об этом разнеслась по всему Берлину. Возможно, мы его и не найдём, но нагоним на него немного страха, это точно. Что ты напрасно копошишься в чужих животах, как навозный жук, пусть и другие знают о тебе, о том, что ты делаешь! Ещё один способ избежать одиночества, читая о себе в газетах. Ты умный, ты сделаешь так, что никто не сможет тебя поймать.

— Звучит заманчиво, — улыбнулся Ганнибал, погладив Мишу по щеке, но рука рассекла лишь воздух и он посмотрел на Ганса. — А этот собиратель мужских мошонок порадует меня сегодня на ужин. Что у него забрать, как думаешь?

Лектер поднял глаза, но Миша уже исчезла. Ганнибал осмотрелся по сторонам, внезапно почувствовав холод и озноб, ведь он сидел голый на земле при нулевой температуре.

Встав на колени, Лектер быстро рассёк грудную клетку Ганса новым скальпелем и радостно засунул обе руки под рёбра, схватив в ладони чужое сердце, ощущая и считая последние его удары. Внутри было тепло и уютно, но как только сердце остановилось, он с силой вырвал его, заливая всё кровью, поднёс к губам и нежно поцеловал.

— Для тебя, Уилл, — прошептал доктор, укладывая сердце на майку мёртвого немца, чтобы стекла кровь. — Спасибо за то, что вдохнул в меня немного жизни.

Через два часа он бросил машину у одного мутного бара и не спеша двинулся в сторону дома, неся в пакете человеческое сердце. Он размотал труп, как смог, вытерся, оделся в свою чистую одежду и вернулся в город.

Всю дорогу он придумывал рецепты, впервые за долгое время надеясь насладиться блюдом, как будто убил своего кровного врага.

Комментарий к 9. Ганнибал Лектер - разговор с самим собой, или рождение чего-то нового.

Бедный, растрёпанный, ревнивый Ганнибал, что может быть прекрасней.

========== 10. Пошёл ты, Уилл Грэм, куда подальше, или стоит ли верить друзьям. ==========

Ганнибал добрался до дома к трём часам ночи, уже абсолютно спокойный и умиротворённый. Около дома он вспомнил, что так и не поел за целый день, но всё это отходило на второй план, когда он вспоминал слова Миши. Точнее, свои собственные мысли, выраженные таким способом. Сделать свой труд всеобщим достоянием, выставлять трупы напоказ, играть с медлительными полицейскими — это действительно звучало заманчиво. Встреча с Уиллом встряхнула его, и он понял, что бессмысленно потерял двадцать лет жизни.

Неосознанно его тянуло обратно, в потерянный покой — тихие вечера с Чилтоном, неторопливые прогулки по ночному городу, новые блюда из похищенных в морге органов или неосторожных грабителей, секс без «тупых» обязательств. Но что-то проснулось в нём и не захотело больше спать. Лектер прогнал от себя все эмоции и неясные волнения, выдавил из себя ревнивую обиду на Уилла и зашёл в отель таким же, как и был прежде. Ну, почти…

Поднявшись на свой этаж и подойдя к собственным дверям, он ошарашено остановился.

В проёме его номера, сидя на грязном коврике, крепко спал Уилл, поджав под себя ноги и уткнувшись лбом в дверь, измазанную кровавыми подтёками. Ганнибал обречённо вздохнул, тихонечко подкрался к своему преследователю, сел на корточки и начал с любопытством его рассматривать.

Видимо, Мэтью передал его послание правильно, раз Уилл примчался сюда на всех парусах, даже не умывшись и не переодевшись, чтобы устроить разборку. Он был весь в своём сценическом образе: узкие белые брюки, прозрачная чёрная рубашка, грязные лёгкие туфли — Уилл не стал даже переобуваться — потёкшая косметика на лице и слипшиеся от геля волосы. На щеках явно были видны следы от слёз, губа прокушена, и на ней запеклась капелька крови, а руки… вот с руками была беда. Все костяшки были сбиты, особенно на правой руке, кожа содралась и висела ошмётками, вызывая отвращение. Лектер поднял глаза на свою несчастную дверь, которую Уилл нещадно колотил, пытаясь поймать Ганнибала с другим, и печально вздохнул, не зная, что делать.

Доктор привык быть честным с собой и вынужден был признать, что план Уилла сработал. Он действительно запал на него, и причём довольно сильно, раз его блядство вызвало не улыбку, а злость. Раньше Ганнибала такие вещи не волновали, но сейчас он даже не мог себе представить, что поцелует Уилла после того, как узнал, где побывали его развратные губы. Хотя больше всего его взбесили слова о любви и верности, которые из этих уст звучали как богохульство. При всей своей аморальности, Ганнибал вынужден был согласиться с Чилтоном. Фредерик всё-таки был прав: заводить отношения со шлюхой — это верх идиотизма и попахивает сутенёрством. Это мерзко, противно и отталкивающе.

Ему даже не пришло в голову задуматься, согласился бы сам Уилл заводить с ним роман, если бы узнал, чем он ужинает время от времени. И кто из них двоих более ужасен — порноактер или каннибал?

Лектер легко поднялся на ноги, но сразу понял, что не сможет попасть домой, минуя Уилла. Тащиться в другое место у него уже не осталось сил, и, судя по всему, разговора не избежать. Он тихонько пнул Грэма носком ботинка по рёбрам, нашёл ключ в кармане, и, дождавшись, когда сонный Уилл откроет глаза, распахнул дверь, наблюдая, как тот падает поперёк его порога. Уилл завозился на полу, но Ганнибал спокойно перешагнул через него и начал разуваться.

— Ганнибал, — растерянно прохрипел Уилл, усаживаясь на задницу и вытирая рукавом слюни. — Я, кажется, заснул.

— Я вижу, — кивнул головой Лектер, снимая пальто. — Что тебе здесь надо? Тебе негде ночевать?

— Я… Я приехал поговорить, — Грэм наконец-то проснулся, встал на ноги, не обращая внимания на испачканные брюки, и сурово нахмурился. — Где ты был?

— Ездил по делам, — ответил доктор, кинув взгляд на пакет с сердцем Ганса.

— По каким делам?

— По важным. Что с твоими руками? Можно я взгляну?

— Ничего с моими руками, с ними всё в порядке, — огрызнулся Уилл, пряча разбитые кулаки за спину. — Не уходи от ответа. Где ты был и с кем?

— Уилл… — устало ответил доктор, проходя на кухню и наливая миску с чистой водой. — Три часа ночи, давай не будем бодаться, ты перестанешь спорить и позволишь мне обработать твои раны. Иди сюда.

Лектер наполнил миску, поставил её на кухонный стол и полез в аптечку за бинтами и антисептиком, краем глаза наблюдая, как Уилл, помявшись, всё-таки пошёл следом и сел на стул.

— Чем тебе не угодила моя дверь, Уилл? — усмехнулся Ганнибал, опуская его правую руку в воду и промывая рану. — Если никто не открывает, значит, никого нет дома. Что за детский сад? Думаешь, я стал бы прятаться от тебя?

— Я был на нервах, — ответил Грэм, не сводя глаз с доктора. Ледяное спокойствие Лектера передалось Уиллу, и начинающаяся истерика улеглась. — Так где ты был?

— Проснись, дорогой. Я уже два раза тебе ответил. Я ездил по делам, — Лектер уже хорошо знал упрямство Уилла и с недовольством заметил, что снова начинает раздражаться, поэтому ускорился с перевязками. Когда всё было закончено, он хмуро посмотрел на Грэма. — Вот и всё. Постарайся не мочить повязку и следи за гигиеной.