— Ты, с твоими способностями, мог бы догадаться и раньше, разве нет?

— Я должен был попробовать. Отрицательный результат — тоже результат.

Какое-то время они шли молча, утопая в грязном снегу и постоянно отряхиваясь. Ганнибал сжимал руку Уилла, тайком поглядывая на него и любуясь его красивым профилем. Такая яркая бабочка, радостно летящая на блестящее и желанное, смело разбивает сердца своей красотой и откровенностью, но быстро упорхнёт, как только заскучает. Сердце Лектера предательски заныло, когда он задумался, будет ли он скучать и тосковать, когда Уилл устанет от него и улетит на что-то более интересное, чем мрачный и равнодушный Ганнибал.

Когда они подошли к отелю, Уилл остановился, обвил его шею руками и прижался к нему сырыми губами.

— Теперь ты мой, а я твой, договорились?

— Как это? — Лектер обнял его в ответ и провёл большим пальцем по брови, стирая чёрную краску. — Тебе что, обязательно краситься, Уилл? Смотри, ты стал похож на панду.

— Я всегда умываюсь перед уходом, — ответил Уилл, прижимаясь сильнее. — Просто я так торопился, боялся, что ты уйдёшь, только успел переодеться и был прав. Ты уже был на низком старте.

— Твоё рабочее место меня поразило, — рассмеялся доктор. — Меня даже пытались там снять на ночь.

— Вот я об этом и говорю, — с мольбой в голосе, прошептал Грэм. — Мы вместе, понимаешь. Только мы, больше никто.

— Ты говоришь о свиданиях и верности?

— Да. Именно об этом и говорю. Я тебе больше не дружище, а твой парень, понял?

— Мой парень? — доктор даже потряс головой, день сюрпризов никак не заканчивался. — Разве я могу быть чьим-то парнем? Я старше тебя лет на пятнадцать, Уилл. Сколько тебе? Двадцать шесть или двадцать восемь?

— Спасибо за комплимент, — сладко улыбнулся Уилл. — Вот видишь, ты уже учишься быть ласковым. Вообще-то мне тридцать пять, но я всё равно тронут.

— Да ладно, — недоверчиво нахмурился Ганнибал. — Отлично выглядишь. Хочешь со мной встречаться? Но почему?

— Всё просто. Потому что я люблю тебя.

— Любишь меня? — неожиданно рассердился Лектер и оттолкнул от себя испуганного парня. — Что за чушь ты несёшь? Потрахались разок и ты уже меня любишь? Давай встречаться, завтра начнём жить вместе, а послезавтра поженимся? Ты хоть понимаешь значение этих слов?

— Понимаю, — примирительно прошептал Уилл. — Тебе не обязательно отвечать мне взаимностью, моей любви хватит на нас двоих. Просто будем вместе, хорошо?

— Хорошо, — автоматически ответил доктор. — Но следи за речью, Уилл, такие слова наносят непоправимый вред, если ими кидаться направо и налево.

— Я ими не кидаюсь, — осторожно сказал парень и снова обнял любимого. — И, как мне кажется, именно ты не имеешь понятия о любви, а не я. Но я услышал тебя, оставим эту тему. Начнём со встреч и верности.

— Начнём, — кивнул головой Ганнибал. — Пошли ко мне, у меня ноги сырые насквозь, да и у тебя тоже, а ты сам говорил, тебе нельзя болеть.

— Но ведь у меня есть свой доктор, — Уилл крепко поцеловал Лектера и они зашли в отель. — Если я заболею, ты будешь меня лечить и выхаживать.

Они долго стряхивали снег с обуви, топая как слоны, сняли пальто в коридоре отеля и трясли ими, пока не намочили весь пол, а уж потом зашли в номер. Лектер сразу снял ботинки с себя и с Уилла, отнёс их в ванную на сушилку и развесил пальто на вешалках, надеясь спасти их от химчистки. Он хотел предложить Уиллу принять душ, но не успел ничего сказать, так как парень кинулся к нему шею, вгрызся в его губы и начал толкать на кровать, пока не добился своего и не усадил его на постель.

Ганнибал потерялся от такого напора. Уилл целовал его так жадно, что он очнулся, когда с него уже стягивали брюки.

— Стой, Уилл, — попытался его остановить Лектер. — Я не уверен, что смогу потом…

— Ты должен научиться просто быть со мной, — прошептал Уилл, стягивая с него брюки вместе с нижним бельём, падая на колени и утыкаясь носом ему в промежность. — Не отказывай мне, любимый, у нас много ночей впереди, тем более, что я понял, почему ты встречался только с парнями. Сегодня я с радостью трахну тебя, Ганнибал.

Комментарий к 6. Голубь.

Немного затягиваю сюжет, но хочется раскрыть все характеры полностью.

https://vk.com/photo-116751170_456261914

========== 7. Ночь. ==========

Ганнибал занимался сексом довольно часто, хотя никогда специально не искал его — ночные гости делили с ним постель добровольно, удовлетворяя естественные потребности организма, как еда и сон. И так же, как и еда, они были всегда разными. Каким-то ужином можно было насладиться, другой — проглотить, наесться и забыть, а иногда вообще ешь то, что придётся, но это всегда было лишь голодом, который он удовлетворял и забывал.

Ну кто из нас скучает по вчерашнему завтраку или позавчерашнему обеду?

Истинное наслаждение ему приносило поглощение своих врагов и кормление человеческими органами редких гостей. Это имело свой смысл и определённую философию, и было частью его личности. Секс был важным лишь однажды, когда он уговаривал свою тётку выйти за него замуж, и больше значимых ночей в его жизни не было.

Но эта ночь стала для него особенной.

Уилл был прав — именно Ганнибал не имел ни малейшего понятия о любви, считая её болезнью, которую надо срочно лечить. Его тётка отказалась от него, от сильного, умного, молодого и красивого мужчины, выбрав своего замызганного мужа, предпочитающего мужчин, и это тоже повлияло на его отказ от чувств, которые приносят только боль и непонимание.

Он трахался, наслаждался чужим телом, собственными эмоциями, оральными ласками или проникновенным сексом, но он ни разу не занимался любовью, просто потому, что его никто и никогда не любил. Лектер не давал никому такого шанса. Ему это было не нужно, да и не за что его было любить. Его равнодушие убивало любую искорку, даже если она и зарождалась у случайного партнёра.

Единственный человек, испытывающий к нему что-то похожее, был Фредерик Чилтон. Но Ганнибал, хоть и догадывался о его чувствах, искренне их не понимал, считая его своим другом, но никак не тем, с кем он был готов встречать рассвет.

Какими бы нелепыми не показались ему слова Уилла о любви, они всё равно застряли в его сознании, и он впервые за двадцать лет позволил себе окунуться в чувства.

Грэм был особенный — парень с эмпатическим расстройством, благодаря своему дару, усиливший чувство благодарности до внеземной страсти, действительно любил Ганнибала всю ночь, и это было необычно.

Стоило Лектеру потянуться к нему губами, как Уилл кидался к нему с ответным поцелуем, упасть на спину и слегка выгнуть поясницу — и Грэм стискивал его в объятиях и крепко держал, даря тепло и близость. Любое движение находило свой отклик, а ласковый любовный шёпот заставил и мозг учавствовать в процессе, а не только тело.

Я люблю тебя, Ганнибал.

Уилл покрыл поцелуями всё его тело, не оставив нецелованной ни одну клеточку, выискивая и находя эрогенные зоны, и лаская их, и вынуждая Лектера просить о большем. Тёплые губы порхали по коже, вытягивая из него стоны и заставляя дрожать от ласковых прикосновений и страстных укусов.

Теперь ты мой, а я твой, Ганнибал, только мы.

Уилл подготовил и раскрыл его настолько нежно, постоянно работая язычком и пальцами, что он не почувствовал ни малейшего дискомфорта, а мог лишь отдаваться тому, кто так страстно его хотел и шептал ему слово «Любимый», при каждом неторопливом толчке.

Я так долго тебя ждал, Ганнибал. Теперь я принадлежу тебе.

Поцелуи. Они точно добавили прелести этому сексу. Доктор так давно ни с кем не целовался, что никак не мог насладиться этим процессом, с жадностью засасывая чужой язык и кусая податливые губы. Эти губы хотели только его, шептали его имя, просили о верности и клялись в вечной любви, так что Лектер захватывал их снова и снова, мечтая поглотить и оставить их только себе.

Держи меня, Ганнибал, держи крепче и никогда не отпускай.