– Например? – раздался напряженный голос Теодоры на другом конце провода. В последнее время она слишком уставала на работе, переживала за Криса и за Стива, потому что брат постоянно рисковал собой, подставляясь под удар. Ее голос был тихим и усталым, если не считать понятного эмоционального всплеска в начале разговора.

– Иногда мне становится страшно, Тео, потому что… что, если у него проблемы с наркотиками? Или он ввязался во что-нибудь ужасное? Или кто-то втянул его в какое-то дерьмо? Ты же знаешь, что он не всегда принимает правильные решения.

– Ох, братец, эта дистанция между отцом копом и сыном подростком нормальна. Вспомни себя в его возрасте.

– Это другое. Крис мой сын и я…

– Скоро этот полный неловкости период созревания Криса пройдет. И все станет как прежде.

– Правда? Думаешь, мы когда-нибудь вернемся к тому, что я буду снова читать ему сказки на ночь?

– Ты так сильно скучаешь по тому времени, Стиви. Так нельзя.

«Конечно, скучаю, – подумал Стив. – Если бы Дебра была жива, она бы лучше справлялась с ролью родителя. Она бы точно нашла к нему подход».

Стив промолчал, слыша в ушах звук бьющегося сердца – словно тяжелые мерные и ритмичные щелчки метронома – девяносто ударов в минуту, уж точно не меньше. «Метроном, детектив, знаешь, когда он остановится?» – спросил его как-то серийный убийца, ожидающий исполнения смертного приговора в тюрьме штата. Они обратились за помощью к преступнику, от которого за милю несло безумием, когда у того появился подражатель. «Не знаю, черт тебя дери! Я не знаю! Да ты и сам не знаешь, сукин сын! Возможно, для тебя он остановится через сорок шесть часов, когда твою белую задницу поджарят на электрическом стуле», – выпалил тогда Стив, после чего его отстранили от дела. Он не имел права сообщать приговоренному к смерти время казни, нельзя было лишать его надежды. Полиции было важно, чтобы он продолжал сотрудничать.

Стив заранее знал то, что скажет сестра. Пульс участился, перевалив за сто, когда она продолжила:

– Стиви, я уверенна, Дебра не хотела бы, чтобы ты так долго был один.

– Я знаю, Тео. Давай не будем об этом сейчас. – Он попрощался и положил трубку.

Отдав офицерам приказ о патрулировании улиц, сержант взглянул на часы, протяжно зевнул и направился к кабинету лейтенанта Китч. Он знал, что там стоит мягкий и уютный диван, а если поискать в шкафу, можно найти теплый плед и подушку – лейтенант часто ночевала в отделе, когда была увлечена чем-то так сильно, что не хотела тратить время на такие глупости, как здоровый сон, душ и нормальная еда. Стив закрыл за собой стеклянную дверь и улыбнулся. Ее кабинет выглядел не лучше, чем тот, в котором они обитали с Мэттом, пожалуй, даже еще хуже: вдвое больше коробок, папок с делами, которые нужно было рассортировать, пустые картонные стаканчики из «Старбакса», недоеденный со вчерашнего дня сэндвич и помятый форменный пиджак, брошенный на подлокотник кресла.

Стив взглянул на себя в маленькое зеркало и ужаснулся. Тени, залегшие под глазами, стали еще ярче, веки припухли, а белки глаз покраснели, отчего голубые радужки превратились в стылый лед. Щетина еще немного и превратится в короткую, неухоженную бороду, но неожиданно Стиву это даже понравилось – она помогала скрыть впалые, осунувшиеся щеки и чрезмерно полные губы.

Проблемы со сном начались примерно лет десять назад, точнее сказать он бы не взялся. Но с тех пор блистер с легким снотворным всегда был при нем. Одним «Ксанаксом» он обходился редко. Иногда он запивал таблетки порцией «Чиваса» на два пальца и спокойно спал всю ночь.

Стив взял бутылку со стола Китч, открутил пробку и достал одну таблетку, готовясь вздремнуть несколько часов, когда в кармане снова завибрировал мобильник.

– Черт, – ругнулся Стив, зажав таблетку зубами. – Слушаю, Кэтрин, – сплюнув лекарство в ладонь, Стив ответил на звонок лейтенанта.

– У нас труп в Дискавери парке. Обнаружили туристы, когда собирались ставить палатку, и позвонили в службу 911. Патрульные, приехавшие на вызов, оцепили место. Я хочу, чтобы ты собрал следственную группу как можно скорее. Наши криминалисты уже едут туда. Поэтому возьми напарника и еще кого-нибудь, кого посчитаешь нужным, и отправляйся на место преступления.

– Есть еще что-то, что я должен знать? – Стиву нравилось, когда она говорила так: Кэтрин была сильной женщиной, умной, упертой, справедливой. Она была «плохим копом» с подозреваемыми, жесткой с подчиненными, и в то же время у нее был чудесный смех и тонкая сеточка морщин вокруг глаз, потому что она много улыбалась.

– Это все. Жду предварительный отчет к утру. Я верю, что ты не облажаешься.

– Ты всегда думаешь обо мне лучше, чем я есть, Кэтрин.

– Надеюсь, у тебя хватит совести не разочаровать меня, – с легкой, едва уловимой иронией сказала Кэтрин. Из динамика послышались гудки.

Стив швырнул бутылку с водой на диван, блистер спрятал во внутренний карман куртки, осмотрелся, сжимая в ладони мобильный, прикрыл глаза и выдохнул, а потом набрал номер напарника.

Сержант Стивен Данн медленно ехал по пустому шоссе к Дискавери парку. Головная боль и сонливость всегда мешали ему сконцентрироваться. И хотя до названных лейтенантом координат было рукой подать, сержант потратил на дорогу уже почти пятнадцать минут. Его напарник Мэтт Купер давно был на месте и трезвонил не переставая. Стив почти полностью открыл окно, чтобы проветрить мозги, отчего девушка на соседнем сиденье поежилась и спрятала нос в воротнике мешковатой форменной куртки.

Данн столкнулся с ней уже в дверях, когда шел на парковку. Она остановила его, сказав, что только вернулась из патруля и что на улицах все спокойно.

– Появилось дело? – Стив заметил, как азартно заблестели ее воспаленные от недосыпа глаза.

– Да, туристы нашли тело в парке. Езжай домой, Ким, тебе нужно поспать. Ключи от служебки оставь дежурному офицеру.

– Сержант Данн, вы уже собрали следственную группу?

– В основном, сначала стоит взглянуть на…

– Стив, то есть сержант, пожалуйста, мне это нужно. Мне чертовски нужен значок детектива. Отец в моем возрасте уже был детективом.

Стив покачал головой и улыбнулся. Он подумал: с каких это пор в полицию набирают работать детей? Ким была едва ли старше Криса, но у нее все же была хватка, желание, скорее, даже рвение работать. Ее отец, в прошлом капитан полиции, был не последним авторитетом при выборе профессии. «Лишь бы эта девочка не разочаровалась», – думал Стив. В свое время ему не удалось избежать этой участи.

То, как легко она перешла с «сержанта Данна» на «Стива», напомнило ему, что он был частым и желанным гостем в их доме. Еще будучи офицером, он работал под начальством ее отца – капитана Вудроу, который, заметив в Стиве – мальчике, отслужившем в армии и проучившимся пару лет в полицейской школе, – потенциал, давал ему работать, общался с ним, как с равным по званию. Поэтому Стив не мог ей отказать. Он лишь пожал плечами и сказал:

– Офицер Вудроу, это плохая идея.

Уговорить ее остаться в участке не удалось, поэтому сейчас девушка сидела на пассажирском сиденье в его машине и напряженно смотрела перед собой, следя за дорогой. Иногда она вздыхала или едва слышно цокала языком, когда Стив останавливался на желтый сигнал светофора, хотя мог включить мигалки и проехать на красный. Ее это бесило, а Стива забавляло.

– Что ты делаешь? – вспылила Ким.

– Оттягиваю для тебя этот момент. Это ведь твой первый труп?

От самой парковки до места совершения преступления криминалисты с помощью офицеров выставили прожекторы, которые резали глаза, особенно после темного салона автомобиля. Ким Вудроу крайне неловко выбралась из машины, захлопнула за собой дверцу и застегнула куртку. Стив вышел следом, но, даже ослепленный слишком ярким светом, видел, как она нервно кусала губы и оглядывалась по сторонам. Парк выглядел пугающим, хотя обычно он казался милым местечком для семейного отдыха и выгула собак: всюду сновали люди в полицейской форме и белых комбинезонах-скафандрах.