- Все ушли... А я был здесь... Материалы нужно охладить... Вот контейнер... А Вы начали говорить... А я не успел... Просто не успел...
Криг досадливо скривил губы.
- Дурак вы, Рахус, - сказал он сожалением. - А дуракам здесь не место.
И как молоток судьи:
- Вы уволены.
Я хотел что-то говорить, но язык, казалось, распух и еле ворочался, а горло пересохло. Вместо слов из меня вылетело жалобное сипенье
- Заканчивайте здесь, - жестом руки Криг обвел кабинетец. - Личные вещи заберите сегодня. В понедельник на работе не появляйтесь, для окончательного расчета и прочих формальностей Вас вызовут в середине недели. Прощайте!
Он быстрой походкой пересек лабораторию и вышел в коридор.
Я покачнулся и с размаху сел на стул. Хотел поднести руки к лицу, но с удивлением обнаружил у себя в руках пробирки. Смутным взглядом смотрел на них, не понимая, что это и зачем?
Проклятый старик! Как он мог так со мною поступить? Да я всему миру расскажу!
Разум услужливо напомнил, что сулит мне разглашение тайн "Тантала". Вкратце: ничего хорошего. А даже если расскажу? Кто-то откажется от вечной жизни из-за моих слов? Тогда что делать?
Мой взгляд упал на контейнер-холодильник с материалами для расшифровки генома Мохани Мальмота. Я открыл контейнер и некоторое время смотрел на две пробирки. Потом схватил обе, сунул в очиститель и нажал красную кнопку. Мгновение - и вот они снова передо мной блестящие, прозрачные и пустые.
Будет знать, мерзкий старикашка!
Секундной позже мимолетная радость сменилась осознанием: я уничтожил материалы для исследования, собственность "Тантала" и Мальмота. К вечеру, когда образцы должны быть загружены в анализатор, мой поступок вскроется. Мохани Мальмоту придется пройти еще раз процедуру отбора материалов и, уж конечно, старик сполна мне отомстит.
Руки мои затряслись. Дрожь передалась по телу, живот свело судорогой, колени подкосились. Я упал на стул и обхватил голову руками. Влип! Как же я влип! За полчаса потерял работу и перешел дорогу миллиардеру с отвратительным характером. Что делать?
Признаться? Но Мальмот не оценит, я для него - помеха, неприятность, камешек в туфле. В лучшем случае на меня наложат непомерный штраф, в худшем - тюрьма. В контракте "Тантала" прописаны тысячу и одно возможное нарушение как раз на случай, когда понадобиться избавиться от сотрудника законным путем.
Бежать? Через пару часов меня будут искать. К полуночи - найдут. Доживу ли я тогда до утра?
Лучше признаться. Сказать, что материалы пришли в негодность: контейнер неисправен или я по незнанию ошибся. Но материалов-то нет вообще!
Я встал, чтобы пойти в кабинет Крига и во всем признаться. Свалю проблему на него, и, может быть, он сможет преподнести отцу в более мягкой форме.
Халат ударился о стол с глухим звуком. Я опустил руку в карман и нашарил пистолет для забора крови. Повертел в руках, посмотрел на чистые пробирки, снова на пистолет. И решение пришло.
Через три минуты пробирки снова были наполнены материалом, пригодным для анализа и расшифровки генома. Если все пройдет успешно, то на основе этого материала после анализа и моделирования синтезируют нано-прививку для Мохани Мальмота. Скорее всего, укол не подействует, но вскроется ошибка не раньше, чем через несколько месяцев или даже лет, когда Мальмот обнаружит, что стареет. А там уже не разберешь, что случилось и кто виноват.
Контейнер со своим материалом я подписал: "Мохани Мальмот" и поставил на полку шкафа "Для расшифровки". Руки мои не дрожали.
Через полчаса я вышел из здания "Тантала" в хмурый ноябрьский день. Немногочисленные личные вещи я упаковал и экспресс-почтой отправил на свой домашний адрес, чтобы не таскаться с поклажей.
К станции метро я не пошел. Спешить уже некуда; теперь можно время не экономить. Как в шахматной партии у меня один ход до мата и флажок упал. Хочется вернуться на несколько ходов назад и все исправить, но жизнь - строгий арбитр, проиграл, значит, проиграл.
Я шел малознакомыми улицами в сторону дома, а в голове роились обрывки разговоров, несказанные мною слова, непроизнесенные доводы и неприведенные аргументы. Иногда кажется: вот если бы я сказал то-то и то-то, мне обязательно бы поверили бы и сделали бы, что хочу. К локомотиву виртуального диалога цепляются бесконечные вагончики "бы". И этот поезд несет нас в фантазию альтернативного будущего, где ничего плохого не случилось, где мы по-прежнему герои и принцессы, купаемся в всеобщем одобрении, любви и восхищении, где все, как в детстве, хорошо и радостно. Поезд пыхтит "бы-бы-бы-бы", мозг наполняется эндорфинами, жизнь кажется не столь ужасной. А потом реальность берет свое. Эта вредная реальность всегда берет свое, властной рукой снимая розовые очки с наших глаз. Рельсы, что ведут поезд к единственно верному, на наш взгляд, хэппи энду исчезают из-под колес локомотива. Успокаивающий перестук "бы-бы-бы-бы" сменяется визгом гудка "ни-ни-ни-ни", и вслед за локомотивом вагончики один за другим рушатся в пропасть несбывшихся надежд.
Я шел. Ноги отмеряли квартала за кварталом. Холодный ноябрьский воздух, как струя брандспойта, прочищал мысли от мусора фантазий. Оставались только факты, что правят миром.
Я уволен. Я сжег все мосты для возвращения обратно. Если вскроется подмена, то увольнение покажется мне мелкой неприятностью, типа пореза во время бритья. Это факты.
Мозг тут же начал рисовать перед внутренним взором ужасные картины встречи громилами службы безопасности или проигрывать фильмы на тему "ты все сделал неправильно! ты виноват! вот если бы ты...". Я одернул себя. Это не факты.
Асфальт и плитка улиц под ногами. Это факты. Колючий, острый ветер в лицо. Это факты. Дождь и мелкий град. Это факты.
