***
Малфой все еще здесь.
— Забыл что-то?
Гарри отрицательно мотает головой.
— Выпить хочешь? — он выпаливает ответ, уже понимая, что сам-то точно не хочет, но говорить здесь — не лучшая идея.
— Я не пью по будням, Поттер. Даже в пятницу.
— А сегодня пятница? — Малфой щурится, будто пытаясь понять, адекватен ли его напарник, но Гарри серьезен. Поэтому Малфой кивает. — Ладно. Ты закончил здесь?
— Поттер… — вздох тяжелый, но не показушный. Малфой тоже понимает, что раз назрела необходимость разговора, значит ему придется случится. Чем сегодня хуже, чем завтра? — Пойдем.
Гарри думает, что они идут снова на кухню, чтобы опять поговорить за стаканом кофе, но Малфой забирает стопку бумаги из принтера. Нового принтера. Складывает это в аккуратный портфель и направляется к лифту. Поттер молча идет за ним.
— Говори, Поттер. Я не умею читать мысли, хотя иногда людям кажется, что это не так.
— Что, прямо на ходу?
Улица светится фонарями. Уже очень поздно. Большинство заведений, которые не работают ночью, уже закрыты. Значит, сейчас ближе к полуночи.
— А у тебя язык не работает, когда работают ноги? — Малфой останавливается. — Слушай, я понимаю, что мы теперь напарники. Это значит, что мы работаем вместе. И рабочие вопросы мы должны между собой прояснить. На это я подпишусь, и даже угощу тебя чаем в кофейне за углом. Но если есть что-то еще, что тебе нужно со мной обсудить, то сначала очень хорошо подумай об этом. А потом просто попроси Блэка поменять двойки.
Гарри не отвечает. Он просто двигается за Малфоем, когда тот возобновляет свой путь домой.
— Комиссар не просто так эти все перестановки сделал, Малфой, — начинает Гарри, когда его напарник удобно устраивается на высоком стуле у барной стойки и помешивает свой чай длинной ложкой. Стакан Поттера стоит нетронутый. Он не умеет ценить чай. — Эббот сработалась с Томасом. Он трудный товарищ, вроде веселый, но с двойным дном, понимаешь? У него веселье какое-то абсурдное. Но сейчас, когда он постоянно в судах… Ханне нужен опытный офицер рядом, она только полгода как работает. И ей уже кажется, что она все может сама. Ты вспомни себя в этот период службы.
— Не равнозначный опыт, Поттер. Но я понимаю, о чем ты.
Гарри кивает, соглашаясь. Он не знает, какой опыт у Малфоя.
— Перси научит ее всему. Поможет, прикроет. Не только пока Дина нет. Мне кажется, Томасу Диггори поставили в пару, потому что хотят намекнуть, что ему пора двигаться куда-нибудь мимо нашего отдела.
— А что не так с Диггори?
— С таким как он только Уизли-старший и сработается. Для него правила — это просто определенная пунктирная линия, которую нужно как-то хитровыдуманно обойти. С ним трудно работать, да и работает он у нас до первого серьезного косяка — все это видят, и он сам это видит. Он раньше работал по наркоте, Рон поэтому и загорелся идеей туда перевестись, и меня тоже хотел за собой перетянуть, когда обустроится. Там все свободнее. Как будто легче… Наслушался, короче, Рика, и давай себе мечтать, как он будет тонны кокса и герыча обнаруживать…
— Не о том, Поттер, — Малфой перебивает его легко, ненавязчиво. Он уже выпил полкружки и явно не рассчитывает сидеть остаток ночи чаевничая с новым напарником.
— Не о том, — Гарри соглашается и решает объяснить. — Это я к тому, что мы в паре стоим прочно. Один ты работать не можешь. А пары Шеймуса и Вейн сработанные и эффективные. Их Блэк ломать не станет. Я один тоже работать не могу. Так что не будет у нас с тобой никаких разговоров на нерабочие темы. По крайней мере, пока мы с тобой нормально не сойдемся. И поговорить я с тобой хотел о том, что происходит.
Малфой молчит, понимая, что Поттер умеет держать всякое дерьмо подальше от чужих глаз, и если сейчас он не собирается возвращаться к события бородатого года, то это решение взвешенное. А вот, что происходит, это слишком общий вопрос, чтобы на него ответить. Это, видимо, до самого Поттера тоже дошло.
— Ты классно работаешь, Малфой. То, как ты провел допрос Торнвуд, — это прям очень тонко. Лишнего ей не сказал, и на свою сторону склонил, и в то же время, успокоил, что ли… И важные моменты прояснил так, что она не стала зажиматься.
— Поттер, это была лишь пара вопросов. Так, проверка данных… Томас мало что внес в дело… — Малфой как-то странно, будто брезгливо реагирует на эти слова.
— Иди ты, Малфой! Я несколько лет учился так допросы вести, чтобы все дело подозреваемому на блюдечке своими вопросами не выдать! Ты очень хорошо провел этот допрос. И то, как ты работаешь с документами… Это просто невероятно! Я понимаю, что ты был аналитиком, и этот опыт, конечно, пригодился, но я просто… Это круто… То, что ты умеешь, — Малфой слушает, уткнувшись носом в кружку, то и дело глотая коротко и мелко свой чай. — Это просто высший пилотаж по документообороту!
— Завали, Поттер. До понедельника!
Малфой встает с хоккера и исчезает из поля зрения Поттера так быстро, что тот даже не успевает его окликнуть. Гарри смотрит на деньги, который тот швырнул на барную стойку, и в упор не понимает, чем его так разозлил. Неадекватный псих! Можно подумать, Поттер ему в уши льет. И никогда Гарри не поверит, что тот сам так не считает. Такие, как Малфой, всегда свою работу ценят и планку поднимают из года в год только выше. Поэтому даже вариантов причины такой реакции у Поттера нет.
Время позднее, сидеть здесь в одиночестве смысла нет, Гарри выпивает чай за пару глотков, уже на улице понимая, что послевкусие осталось приятное, будто от тыквенных семечек.
Гарри засыпает у себя дома с досадным осознанием, что так и не узнал, какого хрена на Малфоя вечно пялятся их сослуживцы. Он ни с кем больше не разговаривал за это время, но что-то ему подсказывает, что ничего толкового, кроме сплетен, он от них не услышит. А вот Малфой мог бы и помочь, раз им нужно сработаться.
========== 3 ==========
Утро понедельника начинается точно так же, как и утро пятницы — Малфой уже на работе. Он внимательно читает какие-то бумаги, нетерпеливо постукивая карандашом по столу. Он не выглядит так, будто между ним с Поттером произошло что-то ненормальное.
— Доброе утро! Зачем тебя вызывал босс?
— Дать указания по поводу оформления пожертвования на благо департамента. Кофемашину я просто купил и установил. Не могу пить дрянной кофе. Комиссар дал понять, что у вас так не принято. Поэтому принтер я сразу оформил через комитет.
Поттер смотрит на Малфоя, на кофе на своем столе, на принтер в углу. Огромный, тихий, новый принтер.
— Мы не договорили. Что мне нужно знать о тебе? Я вижу, тебе плевать на мнение других детективов. Я свое мнение о тебе пока только складываю. И если тебе есть, что мне рассказать, давай.
Гарри смотрит на пустой еще офис и понимает, что ему на самом деле плевать, где разговаривать. Выходные прошли одиноко, но полезно, и ненормальная рабочая обстановка для него — не вариант.
Малфой встает и снимает пиджак. Потом расстегивает запонку, аккуратно кладет ее на стол и закатывает рукав рубашки. На его предплечье череп и змея. Они выцвели, видно, что о тату никто не заботится, но рисунок еще четкий.
— Ты был в банде?
— Да. И когда об этом стало известно среди патрульных, мне пришлось в кратчайшие сроки сдать экзамен на детектива. Эта банда в Вашингтоне — просто легенда, она работала по Нью-Йорку. Но и одной лишь легенды хватило, чтобы меня не хотели видеть среди «своих». Перед самым выпуском я перешел дорожку не тому выпускнику. Поэтому уехал из города, получив назначение. Но слухи — вещь упрямая. И мне и на новом месте подпортили репутацию. А когда Флинт решил идти по карьерной лестнице в сторону власти, а не охраны правопорядка, мне пришлось снова вернуться сюда.
— Поэтому все сомневаются в твоей верности значку?
— Все, кто был в банде и имеют этот знак почета — мертвы или в тюрьме без права на УДО. Сомневаются в моей верности потому, что кто-то не может забыть, что я был лучшим выпускником и тем самым закрыл Маркусу дорожку в то подразделение, куда его наметил отправить его отец. Это мелочная месть, как по мне. Но идея о том, что я грязный коп, никуда и никогда не исчезнет. Послушай, Гарри. Это не только между мной и Флинтом-младшим. Это и наши отцы тоже… И это все, что тебе нужно знать. Смотри на меня, на то, кто я и как я работаю. И делай выводы. Я доверю тебе свою спину, дальше уже твоя часть пути, — Малфой уже оделся и поправил воротник пиджака. — Я был в банде. Ее накрыли. Я поступил в Академию и теперь служу. С тобой. У меня есть свои причины.
