— Бобби?! Он сказал «Бобби»? Как Роберт?

— Вот и мне так показалось, мой хороший. И это плюс к тому, что Роберт — Боб — Бобби не родной сын Джима. С точки зрения генетики крайне-крайне маловероятно, поэтому я проверил. Он его воспитывает с двух лет. Но сын не родной.

— Ты о чем сейчас? — Гарри не понимает, но вот это вот «мой хороший». Оно совсем не такое, как вот то «детка». Оно вообще про другое, и это кайфово. Неожиданно, но кайфово.

— У нашего Роберта глаза какие? Го-лу-бые… А у Анжелы и Джима глаза какие — ка-ри-е… Вот оно! Папочка сыночка хотел. Потому и отправил от греха подальше. А тут приехал сыночек из универа. Уже не ребенок совсем, но зачем заниматься сублимацией, если — что? Если оригинал под носом? Мг…

— Вопрос только, где они могли столкнуться. Если бы Джим что-то подобное предложил дома, эскалация была бы тут же, на месте, не отходя от кассы. Стопроцентно. Ты видел Роберта — вспыльчив. Значит, где-то в другом месте.

— Точно! Блестяще подмечено… Машины у них нет, значит, вывезти тело Бобби не смог бы…

Гарри поворачивается к Малфою, задевая затылком подбородок.

— Спасибо, конечно, но с машиной вопрос открыт. Если нет машины, зачем скидочная карта на заправку?

— И расценки арендных авто исходя из срока и километража… Потти…

— Надо искать машину! — хором говорят они и смеются. — Суперкоманда… — улыбается Гарри.

***

— Мистер Нотт — уважаемый член общества, его сын, безусловно еще юн и обладает вольным характером, но…

Слушание по поводу обвинения Малфоя назначили в рекордные сроки. И только утром Гарри соображает посмотреть, кто такой Теодор Нотт. Это трэш. Но ещё это сын династии Ноттов. Гарри — свидетель, и он уже дал показания. Драко расслаблен, будто вообще ничего не боится. Он следующий.

Вот в этот момент начинается что-то непонятное. Его замечания и комментарии ставят под сомнение, приплетая его служебную деятельность, аморальность в части личных связей на работе, и его адвокат — Кингсли — рвет и мечет, то и дело заявляя протесты и отводы.

— Моему клиенту необходим запретительный ордер, потому что подозреваемый угрожал его здоровью в присутствии его коллеги. На тот момент личных отношений между детективом Малфоем и детективом Поттером еще не было. Зато у подозреваемого хватило наглости после выдвижения обвинений осуществить свою угрозу. Он проник в квартиру моего клиента и оставил неприемлемый, неуместный подарок! Мы не обсуждаем сейчас моральную дилемму в офисе комиссара Блэка — это его проблема, — мы говорим о другом преступлении, которое должно быть оценено в рамках соответствующего правового поля!

— Присядьте, господин Кингсли. Позвольте стороне продолжить допрос.

— Мистер Малфой, где вы были…

Поттер теряется. Это выходит уже даже за рамки того, что они с Драко обсуждали перед процессом, как худший сценарий.

— На кладбище. Нет, никто подтвердить не может, могу предложить взять записи с камер наблюдения.

— И с кем вы там встречались? — адвокат Нотта продолжает гнуть карту «плохого» копа.

— Со своей сестрой, — тихо отвечает Малфой.

— И почему она не может подтвердить? — взвивается адвокат, кажется, его фамилия Крэбб. Тео толкает его под столом ногой, но уже поздно — вопрос задан.

— Потому что она умерла десять лет назад. Могу предложить вызвать медиума, если вы изволите пообщаться с ней лично, — Драко держит лицо, но у Гарри сердце кровью обливается.

Когда это заседание заканчивается, Гарри уже знает, что ему скажет Малфой, и опережает его.

— Ты же знаешь, что не важно, продолжим мы наши отношения или нет? Я доверяю тебе свою спину, Драко. И так уж вышло, что что-то более ценное тоже, и я не про задницу, не смей сейчас шутить! — голос Поттера звенит негодованием. — Просто смотри, кто я, как я работаю, и делай выводы. Но если ты из-за этого будешь наступать себе на горло… Я за себя не отвечаю!

— Трахни меня, Поттер, — шепчет ему на ухо Малфой, — а потом поедем по компаниям, предлагающим аренду. На том куске обложки было «ти», «эф», несколько цифр. Думаю, аналитики уже подобрали возможные варианты по городу.

— Я не буду трахать тебя в туалете, Малфой. Мы закончим день. Вернемся к тебе. И я сделаю так, чтобы ты забыл об этом суде хотя бы на всю ночь. Так, как ты этого захочешь.

***

— Спасибо, Луна. Ты… — Малфой восторженно вздыхает. — У меня нет слов…

— Драко, береги его. Он такой один, ты знаешь?

— Конечно, цветочек, — Драко по привычке соглашается с ней, просто чтобы поскорее закончить разговор. А потом до него доходит, что это она о Гарри. И что она права. Он — нечто.

Поттер ставит перед ним стакан с кофе, а Драко показывает ему переписку, которую смогла выцепить Луна.

— Это многое меняет. Мг… — Гарри зависает над компьютером Малфоя надолго. Тот успел и запросы с компьютера Гарри отправить, и еще кофе сварить. Он читает быстрее, чем Поттер, но сейчас он не может вернуться к исчезновению, хотя, скорее всего, все же убийству Торнвуда. Драко понимает, что все это можно было бы расследовать иначе, если бы в первые дни после исчезновения Томас нормально выполнил свою работу. Горячие следы не просто так такими называются. Они имеют свойство остывать. А так, скоро полгода пройдет, как они его ищут. Стыд, да и только. Скоро весна, а они никак не продвинулись. Правда, теперь у них перед носом железобетонный мотив. И отсутствие трупа, доказательств, времени преступления, да вообще, дела нет. Только мотив. Зато какой!

Гарри возвращается к нему спустя два часа. Он все на том же месте, потирает плечо, затекшее от длительного сидения.

— Так. Роберт узнал о том, что не родной сын Джима, когда ему было шестнадцать. Он прекратил с ним общение, но возобновил через несколько месяцев с вполне конкретного предложения — переспать. Тут есть пропуски, но думаю, это потому, что они общались по телефону тоже. И категоричный отказ Джима он воспринимает, как «подожди, пока тебе исполнится восемнадцать», то бишь возраста согласия. Но в восемнадцать ничего не меняется, потому что Джим не может так предать свою жену. И вроде как Роберт смиряется, но он постоянно пишет, о том, что ему нужен его папочка, тут много пошлостей и порно, и просто каких-то ролевых моментов, типа «папочка позаботиться обо мне, купит мне что-то, а я порадую папочку хорошими оценками, дипломной работой…» То есть не просто дэдди-кинк в постели. Тут сдвиг по фазе, Драко.

— Поттер, не называй меня так на работе, пожалуйста.

Гарри хотел было обидеться, но увидел что-то, что его переубедило. Малфою нравится, просто это его… Отвлекает. Дело не в отношениях, или офисе. Дело в реакции Драко на свое имя, произнесенное Поттером.

— Ладно… — Поттеру нужна минутка. И он продолжает. — И вот, Роберту двадцать один, он закончил университет, ему все еще нужен его папочка, он хочет, едет, надеется, что теперь точно его переубедит, но видит, что у его папочки уже есть малыш. Который играет роль профессионально и качественно, если судить о том, что они годы были в этих финансовых отношениях.

— Да, у меня в голове мотив тоже сложился. Но вот где же наш Роберт мог спрятать тело папочки… И куда делся этот самый малыш? Без его показаний мотив будет не полным.

— Соглашусь. Но если найдем тело, возможно, нам не понадобится мотив — и все доказательства будут там.

— Или нет. Но… Вариантов я других не вижу. Ищем тело, машину и малыша.

***

— Я не хотел этого предлагать, сэр. Потому что мы оба с Гарри Поттером — детективы. Офицеры. Мы давали присягу и мы верны нашему значку и народу, которому служим. Ставить под сомнения наши показания без доказательств и серьезных оснований — это прецедент, ваша честь. Однако мистер Крэбб и вы продемонстрировали нам ваше отношение в виде недоверия. Я прошу очистить зал заседаний от всех, кто не имеет доступа к информации с требуемым уровнем не ниже С18, для того, чтобы иметь возможность оправдаться.

— Протестую! У меня нет такого доступа! А я адвокат подозреваемого!