Среди басовитого хохота Рона и более высокого смеха Гарри Бэй различал голос Гермионы. Она смеялась, что-то с увлечением рассказывала и была счастлива. Для Бэя это было важнее всего. Появление Гермионы перевернуло его привычный быт с ног на голову. Теперь у него появилась партнёрша, готовая помочь, посоветовать, а иногда — и покомандовать. Тут же вспомнилось, что перед лицом магического мира они были помолвлены. Теперь эта мысль вызывала в Бэе странное волнение, которое он тщетно пытался подавить. Он напоминал себе, что Гермиона согласилась на это, чтобы защитить себя и своих друзей. Но он ловил каждую её улыбку, надеясь, что нахождение с ним хоть иногда приносит ей положительные эмоции.

И теперь Гермиона смеялась и радовалась, но не благодаря Бэю. Хотя, конечно, он поучаствовал в этом, но он всё бы отдал, чтобы хоть раз Гермиона была счастлива рядом с ним, без посредников и посторонних участников.

— Сэр?

Бэй так увлёкся своими фантазиями и сожалениями, что не заметил появления Маршалла. Тот терпеливо ждал, пока на него обратят внимания.

— Слушаю тебя, Маршалл.

— Мисс Грейнджер просит вас срочно выйти во внутренний двор.

— В чём дело? — озадаченно спросил Бэй, заметив, что в руках Маршалл держал его зимнее облачение.

— Она не сообщила, сэр. Сказала, что это очень важно и чтобы вы прибыли как можно быстрее.

Бэй прислушался: ни смеха, ни шагов, поместье было погружено в привычную тишину.

— Поттер и Уизли с ней?

— Не могу знать, сэр, — вежливо отозвался Маршалл, помогая ему одеться.

Удивлённый и встревоженный, Бэй вышел во внутренний двор. Прежде здесь был густой живописный сад, который даже под снегом не был лишён очарования, но теперь от него остались только сухие деревья и неухоженные беседки, которые под белым покрывалом выглядели крайне неказисто. До смерти отца мать любила этот сад, но потом совершенно его забросило. Бэй каждый раз думал возродить былую красоту, но пока у него никак не доходили руки.

Слуги исправно чистили дорожки, но Бэй увидел следы, которые вели вглубь. Вдруг в него прилетел снежный снаряд, который он не успел отразить. Снежок сбил с него кепку, но не смог полностью вывести из равновесия.

— Защищайся, слизеринец! — громыхнуло где-то над сугробами.

Бэй резко присел и попытался оглядеться, но тут в его сторону прилетели ещё два снежка, правда, мимо цели. Бэй понял, что на дорожке он слишком простая мишень, поэтому решил свернуть туда, где из сугробов вышло бы хорошее укрытие. Короткая перебежка почти удалась, но тут он краем глаза заметил летящий снаряд. Взмах руки — и он с тихим хлопком разлетелся невесомыми снежинками.

— Эй! Так нечестно! — Гермиона появилась из укрытия. На ней была шапка с помпоном, которая вызвала у Бэя улыбку. — Никакой магии!

— Я даже так смогу вас победить! — фыркнул он, уже запуская руку в снег, но тут она замахала руками.

— Вот ещё! Двое на двое, начинаем через три минуты! Готовим снаряды!

В её голосе было столько неподдельного веселья и озорства, что Бэй поневоле залюбовался её румянцем и блеском в глазах, но Гермиона тут же скрылась за сугробом. Бэй решил не тратить время зря и принялся делать снежки.

Вдруг по левую руку от него снег взорвался так, словно его пробороздил снежный кит. На очищенную дорожку вывалился Гарри, отплёвываясь от снега, и заявил:

— Я с тобой, Солсбери.

Бэй кивнул. Он понимал, что они с Роном делают это только ради Гермионы. Но не понимал, зачем это Гермионе. Да и времени подумать об этом не было. Нужно было готовиться к атаке, против Рона и Гермионы их шансы были не велики. Впрочем, на стороне Бэя Избранный — вдруг он и в снежки играет, как в квиддич?

— Готовы? Три, два…

***

В поместье они вернулись только ближе к вечеру, мокрые, замёрзшие, но счастливые. Гермиона боялась, что всё могло выйти скверно, всё-таки у друзей была стойкая неприязнь к слизеринцам, но они справились со своими чувствами. Судя по лицам, им даже понравилось. А Бэй улыбался, хоть и старался скрыть это, встряхивая длинными волосами и наклоняя голову. Игра удалась на славу, они несколько раз менялись напарниками. Как ни странно, но самая ожесточённая игра получилась, когда Бэй объединился с Роном.

— Неплохо, как для слизеринца, — буркнул он, когда они уже были в поместье, и от души хлопнул Бэя по спине. Тот вздрогнул, но устоял. — Когда там еда будет?

— Рон, ты как всегда, — закатила глаза Гермиона.

— Маршалл, прикажи подать ужин, — сказал Бэй дворецкому, который поджидал их у лестницы. — И скажи Фригги, пусть поможет гостям высушить одежду.

Гарри и Рон наперегонки бросились по лестнице, игнорируя возмущённые вскрики портретов. Бэй же свернул в кабинет, Гермиона последовала за ним.

— Нет, ты не будешь сегодня работать, — безапелляционно заявила она — адреналин от игры ещё бурлил в жилах и придавал уверенности. — Канун Рождества! Время веселиться!

— Зачем была эта игра? — спросил Бэй, серьёзно на неё взглянув.

Он непременно хотел задать этот вопрос наедине. Гермиона не растерялась.

— Виктория сказала, что ты не любишь праздники, — призналась она, — что отец лишил тебя детства. А я так и не придумала, что тебе подарить… И решила, что кусочек детства никому из нас не помешает. Тем более эти двое — такие дети.

Бэй усмехнулся, но покачал головой:

— Ты уже подарила мне многое, Гермиона. Это было необязательно.

— Что ж, вернуть этот подарок я уже не смогу, — сварливо заметила она. — Так что придётся принять.

Бэй кивнул. Его волосы намокли и липли к глазам. Он одним движением руки убрал их, и его взгляд упал на потолок.

— Неугомонная…

Теперь и Гермиона заметила веточку омелы прямо над Бэем. Она улыбнулась: действительно, Фригги не оставляла попыток приобщить хозяина к всеобщему веселью. Гермиона сделала несколько шагов вперёд, а, опустив взгляд, поняла, что стоит к Бэю очень близко. Дыхание перехватило так, словно она только что выстояла партию игры в снежки против Рона.

Бэй вдруг прошептал:

— Могу я… в качестве подарка тебя поцеловать?

Волна дрожи прошла по телу Гермионы, ей вдруг стало жарко, хотя на ней не было ни единой сухой нитки.

— Ты уже подарил мне встречу с друзьями, — отозвалась она, тем не менее не делая попыток уйти.

В глазах Бэя мелькнуло сожаление, и Гермиона поняла: ещё мгновение — и момент будет упущен.

— Но это традиция, — быстро сказала она, облизнув губы. — По традиции нужно поцеловаться под омелой. Такие правила.

Бэй медленно, словно боялся вспугнуть, протянул к Гермионе руки и обхватил её лицо. У него были обжигающе ледяные пальцы, но она даже не вздрогнула, не желая ничего испортить. Казалось, это длилось вечность — их губы соединились, и Гермиона ощутила трепет по всему телу, так ласково и нежно Бэй к ней прикасался. Поцелуй был коротким, но в нём было сказано столько, сколько было невозможно сказать словами.

— Скоро ужин… — прошептал Бэй, когда всё прекратилось. Он всё ещё не отпускал Гермиону, а она не хотела уходить. — Тебе нужно переодеться, а то простынешь.

От нежности в его голосе она вдруг вспыхнула и опустила глаза. В то же мгновение Бэй отступил, а Гермиона побежала к себе в комнату. Если бы сейчас Гарри и Рон взялись соревноваться с ней в беге, то она победила бы обоих.

========== Глава девятая ==========

Гарри и Рон уехали после ужина, во время которого дважды затеяли драку едой и забрызгали пуддингом костюм Бэя. Тот только посмеялся.

Гермиона чувствовала себя абсолютно счастливой. Проблемы внешнего мира отступили на второй план. И, проводив друзей до ворот, где их ждала карета, она поняла, что, пусть расставание и было для неё тяжёлым, в дом она возвращалась всё ещё в приподнятом настроении. Причиной этому был поцелуй с Бэем.

— Это не навсегда, — сказал он, встретив Гермиону в прихожей. — Они ещё приедут, обещаю.

— Я верю, спасибо, — улыбнулась она и с удивлением поняла, что тут же смущённо опустила глаза.