— Мне твоя помощь не нужна, человек, убирайся отсудова!
Биара никак не отреагировала на ругательства, продолжая помогать. В конце концов гномиха поняла, что нахальная незнакомка все равно ее не послушает, а потому присела рядом и тоже стала собирать разбросанные овощи.
Помогая гномихе, Биара украдкой поглядывала на нее, незаметно изучая. У представительницы горных кланов были выразительные серые глаза, а светлые волосы заплетены в две толстые косы. Округлое личико оказалось весьма миловидным и даже могло казаться несколько детским, если бы не длинный шрам, идущий наискось от брови и до самой щеки. Рубец был бледным, хорошо сросшимся и давно как затянувшимся, однако по нему сразу было понятно, что в жизни гномиха повстречалась с некоторыми трудностями. Больше всего в ее внешности Биаре понравился острый носик, отдаленно напоминающий клюв хищной птицы.
Несмотря на присущую гномам кряжистость и широкоплечесть, под простой льняной рубашкой, поверх которой была наброшена короткая меховая накидка, легко угадывались женственные очертания фигуры. Хоть гномиха и была приземистой подобно гномам-мужчинам, приятные черты лица не позволяли спутать ее с противоположным полом. На протяжении всего времени она была очень нахмуренной и неимоверно забавно сжимала узкие губы.
Когда они управились, Биара поднялась с колен, безрезультатно отряхивая себя — она была перепачкана в свекольном соке и каких-то грязных ошметках. Впервые с момента побега девушка всерьез задумалась о своих потрепанных одеяниях: после погони ей так и не представилось возможности купить себе чистой одежды, а потому на Биаре все еще красовались затертые штаны и ничем не уступающая им грязная подранная рубашка. Странно, как ее вообще пропустили в город с таким-то видом, не погнав взашей, приняв за бродягу? Девушка с отвращением отлепила от штанов кусок чего-то липкого, досадливо морщась.
— Навоз урука, — буркнула гномиха, исподлобья поглядывая на нее. — Его не отстираешь даже в банях Кэллигара Свирепого, не прибегая при этом к магии. Не-ет, твою одежку уж не спасти… хотя не сказать, что ей могло что-либо помочь и до этого.
Биара пожала плечами и подошла к Веселому Принцу, который, едва потеряв наездника, сразу остановился неподалеку. Борзая сидела рядом с ним. Девушка готова была поклясться, что в янтарных глазах кошки плясали искорки смеха.
— Еще раз прошу прощения, — тихо отозвалась она, взбираясь на Веселого Принца. — Да постой ты! — гномиха отвела глаза. — Иди за мной, посмотрим, возможно ли этот навоз от тебя отодрать еще. Только слезь с коня! Терпеть не могу, когда люди здесь на лошадях носятся. Нашли место для скачек, понимаете ли! Носятся в своем драгоценном Королевстве на этих копытных, а потом считают, что везде так можно. Это подземный город, а значит, лошадям тут не место! — Как и людям?
Гномиха взглянула на нее исподлобья, но на этот раз предпочла смолчать.
[1] Хоть у гномов теперь нет собственного языка, они частенько переговариваются между собой на полузабытом языке, который некогда принадлежал только им. Многие горные кланы чтят память о предках более, чем кто-либо другой, а потому считают своим долгом не дать древнему языку погибнуть окончательно.
Дазеркург с древнегномьего означает «Лисий клык». Зубец горы и впрямь отдаленно напоминает зуб хищного зверя.
[2] Фейнстердарг (также с древнегномьего) – «Дикое пламя».
[3] Амэлор-Кива – дословно с древнегномьего: «Город, что лежит на Севере».
====== Военачальники ======
Широкие кроны дубов и буков размеренно покачивались, перешептываясь между собой и укрывая под сенью тысячи веток уйму птиц, напевающих дивные песни. Лес дышал спокойствием и умиротворением, а потому на его фоне громадные, болезненно искрюченные корни, торчащие из-под самой земли, выглядели невероятно гротескно. Разлагающиеся под палящим солнцем трупы были нанизаны на уродливые корни подобно тому, как дети нанизывают комки хлеба на ветви деревьев, чтобы покормить птиц. От подобного сравнения Азора поежилась.
Стаи ворон и прочих падальщиков кружили над телами, напоминая огромных мух. Некоторые из них сидели на головах трупов, другие выклевывали что-то из разинутых в предсмертной агонии ртов. Третьи изредка подлетали, отрывали куски плоти, а затем садились на торчащие из земли ветки, чтоб съесть свою добычу. Корни обхватили в плотное кольцо каменные стены города Терц-Квартадор, убивая каждого человека, что пытался приблизиться к ним.
Азора наконец прекратила задумчиво идти вдоль безопасной черты, где располагался ее военный лагерь, и взглянула на собеседника — военачальника Эндриаса. Это был человек с очень типичной для Королевства внешностью: невысокого роста, светло-русые коротко остриженные волосы, которые слегка тронула седина, и грубые черты лица, словно неумелый скульптор выточил их из гранита. Впалые щеки вояки были синеватыми от постоянного бритья. Лишь взгляд выделял Эндриаса среди тысячи солдат с подобной внешностью: будто два серых агата, сверкающих на столь обыкновенном лице. Эндриас носил доспех, типичный для военных с высоким званием: сверкающая броня, поверх надеты отполированные наручи, наплечники, нагрудник с мордой льва, набедренные щитки и поножи.
Азора была облачена похожим образом, разве что металл на ее броне оказался более легким, прочным и, разумеется, дорогим. Обычно в битвах с другими армиями полководцы и короли полностью заковывали себя в латы, однако сейчас стоял конец сезона Яркого Солнца, которое нещадно палило на лугах и многочисленных крестьянских полях Королевства, а потому напяливать тяжелый доспех было сущим самоубийством. Впрочем, они даже не воевали напрямую с другой армией: нынешний противник сильно отличался от привычных вражеских войск, вооруженных мечами и пиками, оснащенный от силы небольшим отрядом магов — и это удручало Азору больше всего. Это не была обыкновенная осада.
Вскоре после ее коронации сбылись худшие опасения Королевства: антимаги восстали, подняли бунт и каким-то образом умудрились захватить власть сразу в четырех городах: Терц-Квартадор, Лань, Джалкор и Хорвил. Азора — как единственный правитель — вынуждена была незамедлительно выступить, не успев даже как следует сформировать свою новоприобретенную армию.
Поскольку Королевство давно не вступало в крупные войны, большинство полководцев прохлаждались в собственных замках и толку от них не было. Азора могла призвать их всех ко службе, но не видела пользы от растолстевших военачальников, привыкших к ленивой жизни в своих владениях. В ее распоряжении оказался лишь Эндриас — ветеран войны с гномами, учувствовавший в легендарной битве при Фоу-Далта, которую он с доблестью прошел, и Когур — пылкий южанин, до этого момента следящий за порядком на границе между Королевством и государством Андор-Нау.
— Что думаешь об этом? — устало спросила королева. — Похоже, ни о каком наступлении не может быть и речи. — Мы еще не знаем предела способностей антимага, управляющего корнями, — спокойно отвечал Эндриас, вглядываясь в очертания города. — Пока он продемонстрировал на что способен, уничтожив отряд разведки. Быть может, если мы ударим всеми силами, что у нас имеются, его не хватит на всех. — Но какой ценой? — разозлилась Азора. — Я не готова отдать сотни жизней лишь затем, чтобы узнать предел способностей засевшего в городе антимага! Нужно найти другое решение.
Королева уставилась на покачивающиеся вдали тела.
«Мы даже не можем как следует захоронить своих солдат», — с болью подумала она. Двоих, которые попытались помочь еще живому товарищу, корни пронзили до того, как бедняги успели что-либо предпринять.
— Мы не можем позволить себе осаждать Терц-Квартадор слишком долго, — прервал ее тяжкие мысли военачальник. — Пока мы собрали все силы здесь, трое других городов остаются захваченными. Кто знает, сколько еще наших земель антимаги успеют прибрать к рукам? Хоть воинской подготовкой они не обладают, но действуют крайне организованно, а иначе как еще можно объяснить тот факт, что меньше чем за луну целых четыре города оказались захвачены прямо под нашим носом? Что случилось с магами, баронами и бургомистрами, находящимися в этих городах, мы не знаем — совершенно все связи оборваны. — Кто бы не был их предводителем, он отлично понимает свою задачу, — задумчиво проговорила королева. — В каждом городе, вероятно, есть свой могущественный антимаг, который может воспрепятствовать прямой осаде наших войск. Здесь это антимаг управляющий растениями… еще и некто постоянно глушит магию вокруг, так что наши волшебники становятся бесполезными! Будто бы кто-то нарочно перекрыл всю ману в этом регионе.
