Биара хотела произнести что-то еще, но запнулась. Она смотрела на демона, который даже не думал отводить взгляд, хотя они оба понимали, что будет следом. Одним быстрым движением она подскочила к нему и схватила свободной рукой, притянув к себе. Едва ее пальцы коснулись Нуусакхана, ятаган растаял в воздухе.

— Путь тебе в место, которым ты так гордился, — тихо произнесла Биара. — В кошмары смертных! Вместе с последней фразой она медленно погрузила клинок в грудную клетку демона, ровно по центру. Он закричал, но не так, как в первый раз. Теперь в его вопле отчетливо слышалась боль, которую он так часто причинял другим. Лезвие проникало все глубже и глубже, разъедая под собой плоть. Дым, черное вещество и сухой треск — все это сопровождало Нуусакхана в его последние мгновения. А еще страдания — неимоверные страдания, несоизмеримые с теми, что сопровождали все то время, что он провел в Альмере.

Наконец Биара выпустила обмякшее тело демона, и тот соскользнул с кинжала, разъедаемый изнутри оставленным ранением. Когда он перестал извиваться, а останки начали понемногу превращаться в черную материю, девушка отвернулась.

Сделав шаг вперед, она тяжело повалилась наземь. Сила, что помогала ей ранее и позволяла управлять телом, в одночасье исчезла, вернув всю боль, ушибы и эмоции, что забрала ранее. Биара буквально ощутила то, как неизвестная сущность выскользнула из ее тела и сознания, вернувшись в свое прежнее обиталище — Ув’ям ревор. Не в силах совладать со всем, что разом на нее навалилось, она сжалась на полу и закричала. Поскольку связки были окончательно надорваны, крик оказался беззвучным — кричала сама душа.

Подобно урагану он ворвался в храм, на ходу сменив облик перед входной аркой и, не замедляя бега, пронесся мимо развалин к самому центру. Первое, на что Хьюго обратил внимание, была огромная дыра в каменном своде, из которой проникал дневной свет, развевая царивший здесь полумрак.

Выбежав к центральному залу, он наконец остановился, быстро оценивая ситуацию. В нескольких шагах от него лежал мертвец. Почти все лицо его было покрыто черными прожилками, исходящими от почерневшего разорванного уха. Помимо этого, сбоку и в ноге у него торчали две стрелы. Хоть лицо мертвеца было искажено до неузнаваемости, Хьюго сразу узнал в нем приятеля Биары, рейнджера.

Поодаль, прямо под дырой, лежала груда камней. Рядом с ней сидела Биара, крепко обняв себя за колени и громко всхлипывая. Чуть дальше от нее лежали останки, что не поддавались распознанию. Едва завидев девушку, Хьюго сломя голову побежал к ней:

— Биара!

Она подняла голову, заставив мгновенно застыть на месте. Ее темно-карие глаза на долю мгновения изменили цвет, став огненно-красными. Узнав его, девушка расслабилась и отвернулась. Хьюго сделал несколько шагов вперед, остановившись на почтительном расстоянии. Он разумно рассудил, что сейчас был не лучший момент для того, чтобы зря ее провоцировать.

— Что произошло? — тихо спросил Хьюго, а взгляд его упал на чью-то ладонь, торчащую из-под груды камней. Значит, гномиха тоже не выжила.

Биара не ответила, но переменила позу, перестав прятать лицо. Он внутренне содрогнулся от ее искалеченного вида. Военная куртка оказалась полностью изодрана, темно-зеленая рубашка была сплошь пропитана кровью от многочисленных ранений и царапин. Ладони окровавлены, ботинки обуглены, а штаны в нескольких местах надорваны. Помимо этого, от глаз не могло укрыться то, как хрупкое тело девушки сотрясала крупная дрожь.

— Они мертвы, — беззвучно прошептала Биара. — Все убиты. Из-за меня. Дэвероу, Ингрид, Борзая — отдали жизнь, чтобы в итоге я сидела здесь и оплакивала их. — Борзая? — Хьюго окинул взглядом зал. Тела малойкльера он не обнаружил. — Их лагерь пуст, здесь лежит только кошка. Зверь без сознания, — прозвучал в голове голос Фальдугала.

«Принеси ее сюда», — мысленно скомандовал Хьюго, а вслух произнес:

— Твой малойкльер жив. Фальдугал сейчас принесет его сюда. — Жива? — отстраненно спросила девушка, глядя в пустоту.

Ее вид начал приводить Хьюго в отчаяние. Он произнес, не в силах утаить мольбы в голосе:

— Послушай, я не знаю, что здесь произошло, но всем сердцем хочу тебе помочь! Только скажи: что я могу сделать?

Она подняла на него глаза. Во взгляде читалась пустота, подкрепляемая смертельной усталостью. Лишь однажды, множество лет тому назад, ему доводилось видеть Биару настолько несчастной. Тогда Хьюго поклялся, что более никогда не допустит до нее подобных страданий. Это было не первое обещание, что он нарушил, но и далеко не последнее.

Тем временем Биара шепотом вопросила, прервав его терзания:

— Ты знаешь, как вернуть их к жизни?

Хьюго беспомощно помотал головой, в ответ на что девушка обреченно отвернулась.

Снаружи раздался громкий хлопот крыльев.

— Я не смогу пройти в храм, тебе придется принести малойкльера самому. — Сейчас вернусь, — тихо сказал Хьюго, направившись к выходу.

Возле него стоял зеленый дракон, а у лап его находился плед с неподвижной рысью, не подающей признаков жизни. На ее боку зияла огромная рваная рана, бинты с которой спали. Немного подумав, Хьюго бережно поднял зверя вместе с пледом и направился обратно в храм.

— Удачи, — сказал напоследок его друг.

Когда он приблизился к залу, ничего не изменилось: Биара по-прежнему сидела там, облокотившись на одну руку и безразлично глядя перед собой. Хьюго медленно приблизился к ней, стараясь ступать как можно тише, и осторожно опустил плед с малойкльером. Рысь даже не вздрогнула. Биара протянула руку к раненому зверю, желая к нему прикоснуться, но в последний миг передумала, слегка отстранившись.

— Мы все еще можем ее спасти, — обнадеживающе произнес Хьюго. — Пойдем скорей из этого места. Я помогу, мы залечим ваши раны и… — Нет, — твердо отрезала Биара надломленным голосом.

Во взгляде ее сверкнула решительность.

— Но… — начал было дракон, так и не закончив.

Девушка попыталась встать. Ей это удалось далеко не с первой попытки, но когда Хьюго попытался ей помочь, она бросила на него предостерегающий взгляд, а глаза ее вновь переменили цвет. Дракон готов был поклясться, что в этот самый миг его обдало жаром.

Пошатываясь, она поднялась на ноги. Тяжело вздохнув, Биара опустила руку в сумку, что была прикреплена к ремню, достав оттуда маленький поблескивающий предмет. Хьюго сощурился, пытаясь понять, что именно находилось у нее в руках, однако Биара быстро зажала вещицу в кулаке и неуверенными шагами отправилась в другой конец зала. Дракон хотел последовать за ней, но она остановила его жестом руки. Хьюго решил не проявлять настойчивости, а потому попросту поднялся на ноги, глядя ей вслед.

Приблизившись к одной из стен храма, Биара еще раз взглянула на блестящий предмет. Бегло осмотрев обломки статуй и пьедесталов, она медленно подошла к одному из них, будто заранее зная, что ищет. Прошептав что-то под нос, девушка приблизила предмет к стене. Едва тот с тихим звоном дотронулся до темного камня, храм загудел. От точки соприкосновения потянулись желтые линии, что стали множиться и раздваиваться — подобно корневой системе. Наткнувшись на некий барьер, все линии останавливались, по итогу образовав форму арочного прохода.

Некоторое время светящиеся жилки пульсировали желтым, следом за чем камень под ними начал медленно таять. На этот раз Хьюго не смог сдержать любопытства и сделал несколько шагов к волшебному проходу. Услышав его поступь, Биара спешно скользнула внутрь,

— Постой! — только и успел выкрикнуть он, побежав к ней.

Не успел Хьюго и пяти шагов ступить, как Биара снова появилась, задумчиво выйдя из комнаты.

— Что там было? — настойчиво вопросил он.

Девушка ответила рассеянным взглядом, после чего вновь переключилась на предмет в руке. Теперь уже там была не брошь, а нечто побольше: белесый самоцвет с помутненной сердцевиной.

«Кристалл путешествия», — догадался Хьюго, угадав внутри него колебания иного пространства.