И снова это слово «почти» вывело его из себя, отчего удар повторился. Его разодранный саднящий кулак ударил рядом с первой вмятиной.

Тупая протяжная боль повторно поразила мышцы руки. Но ему было всё равно. Испытываемые душевные муки были сильнее. Раньше, не видя Фибиан, он мог жить, искать решение, прятаться от матери и её людей, по пятам идущих за Йолом и его помощниками.

Релания с самого начала знала, что он не умер, а скрывается от неё. Догадалась не без помощи кровной магии. И потому бросила все силы тайного сыска на его поиски.

«Не знаю, что бы я делал, если бы не королевский аптекарь Эфклив, сильнейшая из медиумов Пран и Алабель вместе со своей диаспорой биглей. – Он вздохнул, уравновешивая сердечный ритм в попытке затолкать посетившее его бешенство подальше. – Правда, одна из них меня всё-таки предала. Лаби, эта гадина, сыграла со мной злую шутку, беспрекословно подчинившись Релании. А ведь тогда мать не была у власти, правил я, и сейчас Алабель предлагает повторно довериться своей сестре? Дать ей шанс?»

Как нельзя некстати свидетелем приступа его бешенства стала верная помощница, уточняя по привычке:

– Повелитель?

Драконица вошла в помещение, пользуясь скрытой дверью тайного хода, и сейчас уже заканчивала обратную маскировку стены сбоку от кровати.

– Маршал, – угрюмо поправил её Йолриф.

– Простите, исправлюсь, – она встала на одно колено и склонила голову. – Позвольте доложить.

Глава королевских стражей, она же графиня Алабель Либрасская из диаспоры биглей, вместо исполнения положенных ей обязанностей, пользуясь привилегиями и титулом вынуждено скрывалась под личиной драконицы из семейства Черсо, таскалась за ним по пятам незримой тенью и исполняла любые прихоти, хоть и не должна была. А её сестра, Лаби, сейчас подменяла. А теперь, во время отъезда регентши и малолетнего ярла, близняшка, получается, управляла делами королевства вместе с первым советником.

И только это шаткое положение вещей и удерживало Йола от опрометчивых действий. Хотя и в целом он не считал своё поведение идеальным, особенно если учесть подозрения любовницы, общества которой он избегал всеми правдами и неправдами. И в этот раз получилось не так, как он планировал. Вместо Эн’Диары намеренно смятое постельное бельё увидела Фибиан. Но взбесило его другое. Невеста даже бровью не повела, лишь немного смутилась. Не более.

Было ясно, что она ничего к нему не испытывала. Этот факт должен был бы его радовать. Но почему-то не радовал, а наоборот, невероятно злил.

«Да. Я пребывал сейчас в личине дракона. Но неужели тот физический магнетизм, который всегда происходил между нами, тоже исчез? Неужели магия способна маскировать даже это?» – думал он с сожалением.

– Докладывай, – приказал Йолриф, как только опомнился.

Красные волосы драконицы слегка дёрнулись, падая ниже по плечам, когда Ал начала говорить.

– Мои люди проследили за леди Тайпан, она вызвала к себе Фибиан и о чём-то её попросила. О чём, увы, подслушать не удалось. Змеелюды сторожили по периметру.

Рассказывая всё это, Алабель склонялась, не отрывая взгляда от пола. Потому Йолриф был вынужден попросить:

– Поднимись, драконы так себя не ведут. Да и ты не простая смертная.

– Простите. – С этими словами леди Алабель послушно поднялась на ноги, однако взгляд её остался прикован к носкам ботинок. Глаза помощницы слегка увлажнились, когда она попыталась выказать своё почтение и признательность: – Я готова отдать жизнь в благодарность за то, что вы не казнили мою сестру за измену. Ведь она вас предала… Нет, мы вместе с Лаби никогда не забудем вашу щедрость…

– Прекращай, – прервал её ярл.

Двигаясь уверенно и быстро, он прошёл к кровати и поднял с тумбочки новую чистую рубашку из стопки сменной одежды. Вспомнил про странную записку, зажатую в кулаке. Небрежно скинул её на столешницу бумажным комком. Стал одеваться.

– Дальше? – подтолкнул он продолжать.

– Помимо этого двери улицы Тайпанов сегодня закрылись раньше. Но Зитан помог Фиби бежать.

– Тот самый Зитан, говоришь, который её мастер? А кто он? Наш? – С этими словами ярл глянул на скомканную записку, брошенную на тумбу рядом с одеждой. Неожиданная догадка озарила его, и пальцы, застёгивающие пуговицы нижних панталон, застыли.

– Да, он из моей диаспоры, но я ему приказ не отдавала.

Ответ Ал ярлу совсем не понравился. Однако Йолриф сделал над собой усилие и попытался спокойно предположить:

– Может, это Лаби вмешалась?

– Узнаю. – Алабель отрицать не стала.

– Дальше?

– Драконы из сбежавших в город, те трое, которые отправились к змеелюдам, в конце свернули на соседнюю улицу. У них была запланирована встреча в таверне с информатором-полукровкой, но мы его перехватили.

– Что должны были передать? – заинтересованно уточнил ярл, вновь принимаясь за пуговицы.

– Координаты нашего учёного гуса, Ивона Шатса.

– А-а-а, увеличитель, да? Всё он драконам покоя не даёт.

– Ивон утверждает, что они помешаны на теме чистокровности, поэтому увеличитель для них – что-то вроде инструмента для самоутверждения.

– А ещё средство для успешного изобретения противоядия. Поэтому допускать утечку нельзя. Продолжайте проверять переписку учёного, и если там что-то запрещённое или хотя бы подозрительное, изымайте.

– Есть.

– Что же там моя матушка?

Алабель на секунду замолчала, но затем негромко ответила:

– Она отправилась в Мехонарию по приглашению градоначальника Оирба. Он передал вести через посла. И Релания в следующий день отбыла с сыном.

– Естественно, никто не знает причин? – слова Йола прозвучали риторическим вопросом. Однако помощница сочла своим долгом оправдаться:

– Встреча с мехонарцем проходила тет-а-тет, светлейшая выгнала даже фрейлин, стражу, служанок, всех. И в золотой гостиной, где она принимала посла, нет слуховых окон, вы же знаете.

– А вот это уже интересно. – Йол задумчиво перевёл взгляд на стену.

«Значит, дело настолько важное, чтобы рисковать собственной жизнью. Ведь о том, что она доверяла мехонарцам, и речи быть не могло».

– Может быть, они решили завлечь регентшу информацией о вашем местоположении? – предположила Ал.

– Нет, – оборвал её ярл. – Моя матушка не столь наивна, как ты думаешь. Она бы потребовала доказательства перед поездкой. А мы вроде бы не ошибались. Здесь что-то другое.

Он накинул поверх испачканной кровью рубашки китель военной формы Дрейконвиля. Из-за саднящего и кровоточащего кулака застёгивать его не стал, прошествовал к балкону. Пара капель крови стекли по ребру ладони и окропили пол. А Йолриф кивнул в сторону небольшого садика, в котором сейчас мерцали бледно-голубым светом ночные цветы.

– Ты полила кровные лилии ядом, как я и просил?

– Да, всё сделано. Оба цветка завяли, – отчиталась его помощница. – Но не думаете ли вы, что Релания догадается, будто это специально сделали вы, и усилит поиски? Тем более, как и оговорено, я уничтожила оба цветка: ваш и вашего брата, которые подсказывают ей о здравии сыновей.

– Нет, вряд ли она подумает, что это я. Скорее, воспримет угрозой со стороны заговорщиков и усилит охрану моего брата, что ей следовало сделать уже давно, вместо того чтобы тратить шпионские ресурсы на мою поимку. Пран и её люди наверняка устали подчищать за мной и морочить всем голову о наших делах в Эрше.

– Что вы! Мы никогда… – Алабель подняла преданно-удивлённый взгляд на ярла.

– Тише, – оборвал её он.

Помощница сдержанно кивнула и, пользуясь моментом, провела подошвой по полу, стерев кровавый след от нескольких капель.

– Ваша рука… – позволила она себе вольность, прежде чем прикусила губу. Однако тут же оправдалась: – Кровь на полу после посещения Фибиан спальни маршала может навести кое-кого на странные мысли. А прислуга очень быстро распустит слухи.

– И правда, – согласился он, но развивать тему не стал, лишь приподнял руку выше и перевёл взгляд с сада на центральную часть королевского замка. – Пран уже прибыла?