— Танец, танец. Вот думаю, может, исчезнет эта гробина отсюда?

— Конечно, исчезнет, когда водитель того захочет. А он не захочет, так как у него сегодня планы на вечер, которые предполагают алкоголь, а потому, здесь вынужден тачку бросить.

Повернулся, чтобы уйти, еле сдерживая смех. Видела бы она свое лицо. Это тебе щелчок по носу за утро.

— Борисов, как же ты меня бесишь!

Я повернулся, не сдерживая улыбки, произнес:

— Аналогично, Филиппова.

И продолжил идти, ожидая, как она будет останавливать, молить, но за спиной тишина. Повернулся. Она по-прежнему стояла около своей машины, достала телефон и что-то просматривала в нем. Вздохнул и подошел обратно к Ренджроверу, молча завел мотор и запарковался слева от ее помятого недоразумения.

Она следила за моими действиями.

— Не надо благодарности, — произнес, выйдя из машины.

— Совесть замучила? — хмыкнула она, открывая дверь своего ниссана.

Охренеть! И вот как ее переспорить? Никак.

В очередной раз, вздернув свой чуть курносый нос и, оставив последнее слово за собой, она села в машину. Но при попытке завести это чудо автопрома, оно издало невнятное трещание и затихло. Не баба, а ходячая беда. Вышел из тачки, подошел к ее и постучал. Она приоткрыла окошко.

— Борисов, чего тебе еще надо?

— Хм, мне кажется, это тебе надо. Не заводится?

Она кинула на меня раздраженный взгляд, будто я виноват в состоянии ее автомобиля.

— Заводится. Просто, у нее настроения сейчас нет.

— Что? — непонимающе уставился.

— Борисов, ну не тупи. Сам же все видишь. Что за тяга задавать глупые вопросы, заранее зная на них ответ? А?

Я почувствовал, как привычное в ее обществе раздражение замаячило на горизонте. Резко открыл дверцу с ее стороны.

— Вылазь!

— Что?

— Вылазь, говорю, — терпеливо повторил.

Она вышла из машины. Я сел на водительское сидение. Как тут люди помещаются? Все настолько маленькое, мне с моими сто девяносто даже ноги некуда деть. Хотя для этой метр с кепкой — это как БТР.

— Тачка для карликов, — пробурчал я под нос.

— Что ты сказал? — воинственно прищурившись, спросила она.

— Забудь.

Посмотрел на датчики, поиграл с ключом зажигания — машина не издавала ни звука. Аккумулятор, что ли?

— У тебя проблемы с аккумулятором были?

— Нет, — в подтверждение покачала головой.

— Это первый раз, когда не заводится?

— Да.

— Хм…

— Я сегодня в аварию попала, может, с этим связано?

— Может. Короче, тачку надо в мастерскую оттащить и все скопом сделать.

— Мистер очевидность, — хмыкнула она. — Так и знала, что толку от тебя ноль, только кислород на планете зря сжигаешь.

— Слушай, в чем твоя проблема? Ты че такая агрессивная? У тебя недотрах классический, что ли?

Она резко выдохнула и убила меня. Вначале била долго ногами, потом, как минимум, провела удушающий прием, а потом прикончила окончательно — и все это глазами, не сходя со своего места.

— Пошел вон из моей машины!

От греха подальше я вылез. Наблюдал, как девушка закрывает дверь, разворачивается, проходит мимо меня, потом останавливается, идет обратно, подходит очень близко, почти вплотную и манит пальчиком:

— Что? — невольно склонил голову.

— Олежка, — тихим голосом с каким-то придыханием, сказала мне на ухо. Как же я не люблю, когда меня так называют и эта заноза знала об этом. Я невольно поморщился, а она продолжила касаться своим дыханием моей щеки. — Недотрах — это то, что ты получаешь в кровати со своими тёлками. Со мной такой вариант в принципе исключен.

Развернулась и быстрым шагом направилась прочь с парковки.

Я же так и остался стоять с чуть склоненной головой, приходя в замешательство от реакции собственного организма на этот шепот.

Через минуту спохватился, впрыгнул в машину, догнал девушку, открыл окно с пассажирской стороны.

— Эй! Секс-богиня, давай, подброшу.

— Слушай, ты че ко мне пристал, а? — развернулась она и вперила в меня недовольный взгляд.

— Ладно, ладно, не злись. Я серьезно, давай докину, куда там тебе надо.

Я, понимала, что ответила только что более агрессивно, чем того требовала ситуация. И причиной стала сцена на парковке, которую я сама же и устроила, и сама же привела себя в смятение. Он наклонил ко мне голову, а его запах ударил в ноздри: аромат парфюмированной воды и мужской, его собственный запах. Быстро развернулась и пошла прочь, чтобы не увидел румянец на щеках и взгляд, наверняка блестящий от внезапно замаячившей эмоции.

Но он догнал и лезет со своей помощью, а я веду себя как полная дура, идиотка, ни дать, ни взять!

Я кивнула в знак согласия, открыла дверь и быстро юркнула на сиденье.

— Куда едем?

— ГАИ на Березовой аллее знаешь? Мне туда.

Он удивленно взглянул на меня, но ничего не сказал. И умничка, что промолчал, а то с настроением у меня беда, могло бы ему прилететь.

Через полчаса мы въезжали на парковку здания ГИБДД.

Я поморщилась, увидев знакомый Мерс белобрысой.

— Спасибо, что подвез, — начало было я, собираясь выйти из машины, но Олег уже отстегнул ремень безопасности и вылез первым наружу. — Эй, ты куда?

— У меня тут тоже дело есть, — ответил и направился к зданию.

Запрещать делать ему свои дела я не могла, а потому просто поплелась следом.

Поднялись на второй этаж, зашли в дверь и тишину коридора разрезал мерзкий визг:

— Олееееег, ну наконец-то, — и белобрысая с накаченными губами, сиськами и сто пудово ж… повисла на Борисове.

Я озадачено смотрела на парочку.

— И как же я раньше не рассмотрела? — ударила ладонью себя по лбу. — Внимательнее надо быть!

— Ты о чем? — спросил Борисов, отлепляя от себя блонди.

— Да клеймо стоит у этой: «Борисов компани». Ты стареешь, а вкусы твои все такие же — на уровне восемнадцати лет. Но это не мое дело.

Я подошла к кабинету дознавателя.

— Олег, что она имеет в виду? Это то, что я думаю, Олег?

— Неправда, — ухмыльнулась я, открывая дверь.

— Ты о чем? — вновь поинтересовался он.

— Она врет, — кивнула на блонди. — Утверждает, что «думает». Это сомнительное утверждение, — и быстро юркнула в кабинет.

Из-за двери продолжали доноситься визгливые звуки. Дознаватель удивленно поднял глаза.

— Что там такое?

— У девушки из Мерседеса припадок. Сейчас отпустит — видела как ее муж ей таблетки давал.

Тот задумчиво кивнул.

— Присаживайтесь. Вы — Филиппова Марина Вячеславовна, водитель Ниссан Жук?

— Да. Я.

— Марина Вячеславовна, поставьте подпись. Здесь описаны подробности вашего ДТП.

Я взяла бумагу, внимательно прочитала, вздохнула: все верно — виновата по всем статьям. Быстро поставила подпись, взяла свою копию для страховой и отправилась на выход.

— Позовите следующих, пожалуйста, — я кивнула, открыла дверь.

Блонди с Борисовым сидели напротив кабинета.

— Вас приглашают.

Она недовольно поджала губы и зашла внутрь. Борисов чуть остановился, насмешливо посмотрел на меня, но естественно молча пройти не смог:

— Мда, если человек рукожоп — это по жизненно.

— Что? Что ты сказал? — взвилась тут же я.

— Ты слышала, — и скрылся за дверью кабинета.

Я вышла на воздух, попутно вызывая такси. Теперь предстояло дождаться вердикта страховой, кому они готовы оплатить ремонт: Порше или Мерсу. Я понимала, что на весь ремонт даже одной тачки не хватит, а, значит, на меня подадут в суд и присудят выплачивать этим мажорам бабки. Значит, буду выплачивать.

— Привет, куколка!

Я обернулась — рядом притормозил на Ауди владелец покалеченного Порше. Артем вышел из машины и подошел ко мне.

— Привет! — улыбнулась в ответ.

— Ты все? Подписала уже?

— Да, — невольно поморщилась.

— Если подождешь, я тебя подброшу. Слушай, а, может, поужинаем вместе? Я голоден, с работы только, а ты?